Сытый голодного не разумеет История первая

Я задумал цикл рассказов под общим заголовком "Сытый голодного не разумеет". Все они будут посвящены теме взаимопонимания (или непонимания) в церкви. Отдельных заголовков придумывать для этих рассказов я не буду, если они когда-то будут изданы, то под одним названием и отделены будут только звездочками. Здесь же буду выкладывать их по мере написания, снабжая общим названием цикла и для удобства под разными номерами.

Валера, щуплый паренек лет шестнадцати-семнадцати, недавно стал ходить на собрания верующих. Про таких, как он, раньше говорили «из трех лучинок сложен», так он был худосочен. Это сейчас девушки на форумах спрашивают «Как получить впалые щеки и выраженные скулы», а в менее сытые времена полстраны с такими щеками ходило.
Богослужения Валере нравились. Как впитывает воду растрескавшаяся сухая земля, так внимал, вбирал в себя он проповедь Евангелия. Непонятое относил на счет своего невежества в духовных вопросах, а понятое старался получше задержать в себе, чтобы переварить и растворить в своем формирующемся внутреннем человеке на протяжении следующей недели.
Юношеский максимализм нередко выжимает подростков на крайние позиции, и в такой период взросления аскетичные к себе и нетерпимые к другим взгляды, которые провозглашались с кафедры в этом Доме молитвы, не показались Валере чем-то исключительным. Напротив, он принял их, как принимают бетон выкопанные под фундамент здания ровики; и быстро затвердев, взгляды эти стали основанием для дальнешего созидания его души.
Но все же звучали иногда в проповедях высказывания, приводившие Валеру в недоумение. Так, сегодня он услышал фразу, которую услышит позже еще не раз и от которой каждый раз будет внутренно ежиться. Проповедник с вдохновением говорил: «Слава Богу, никто в этом Доме молитвы не голоден, у всех нас есть в достатке пропитание, имеем и хлеб с маслом, и до масла…»
Валера был голоден прямо сейчас, и к этому ощущению за последние пять лет он привык. Еще столько же голодных лет было у него впереди. Под хлебом с маслом проповедник, скорее всего, подразумевал батон с маслом, а слова «до масла» наводили на мысль о колбасе, сыре и прочих, более сложных гастрономических изысках.
Валера же уходил в школу, запивая черный хлеб без масла (и без «до масла») чаем без сахара. И уже на втором уроке начинались муки голода. Однажды его пересадили на время за другую парту, и Таня Шихова бросила, взглянув на его бедра: «Ну у тебя и ноги – спички. Мужчина должен быть другим…» Понятно, что подобное замечание больно кольнуло юношескую самооценку.
В начале девяностых родители Валеры развелись, профессия мамы была неденежной, и она пошла учиться на новую специальность. Своего жилья у семьи не было. Как раз тогда организм Валеры бурно пошел в рост, но необходимых для этого строительных элементов было явно недостаточно.
После уроков Валера часто проводил Андрея Гончаренко, сидевшего перед ним нескладного троечника, до остановки. Друзьями они не были, Валере вообще не везло на друзей, но товарищами их считали справедливо.
Объединяло ребят, возможно, то, что оба околачивались на последних позициях негласного рейтинг-листа элиты класса. У родителей Андрея было две или три фирмы, но сам он был конфузливым и оробелым, а Валера с раннего детства как раз с такими и сближался, потому что сам был не смелого десятка.
Со временем Андрей стал подкармливать Валеру беляшами. Между школой и автобусной остановкой располагался ларек, где продавались горячие чебуреки, пирожки и прочая привокзальная снедь, и возле этого ларька Андрей обычно останавливался после уроков.
Для Валеры, который пирожки помнил по далекому детству, а беляши, наверное, сейчас впервые попробовал, этот перекус казался заоблачной роскошью. Говорят, деньги портят отношения между людьми, а вот в товарищеский союз Валеры и Андрея вклинились беляши. Принимать их было неимоверно стыдно, но эффект после вкушения кусочка мяса в жирном тесте был настолько восхитительным, что отказываться было трудно.
И Валера мучался от своей непоследовательности, то принимая неловкий дар Андрея, то с деланной небрежностью отвергая его.
После окончания школы Валера поступил в университет. Он еще вытянулся в высоту и присогнулся. Финансовое положение неполной семьи ощутимо не поправилось, и организм стал реагировать на недостаток питания по-новому: на третьей-четвертой парах в животе Валеры начиналось урчание, которого он мучительно стеснялся, безрезультатно пытаясь скрывать утробные звуки подтянутыми коленями и прижатыми локтями.
Вот почему слова о том, что нет в этом Доме молитвы голодных людей, были еще одной (впрочем, далеко не основной) причиной, по которой Валера годами не мог сказать о коллективе церковной общины «мы», пользуясь нейтрально-отстраненным «они». «Верующие говорят», «они так понимают», «здесь так принято», а не «мы говорим», «мы так понимаем», «у нас так принято».
Несмотря на быстрое усвоение и принятие догматических принципов, вживание Валеры в церковь происходило медленно. Дольше других он пребывал и в статусе «приближенного», и на положении «новообращенного».
Как-то раз с благим желанием помочь его приближению и в конечном счете спасению его души Валеру после собрания пригласил в гости один проповедник. Как он сказал – «для беседы». Но не на этот день, а среди недели. Дал номер телефона (тогда мобильных еще не было), объяснил дорогу.
Волнуясь, в назначенный день и час Валера повернул на обозначенный на клочке бумаге переулок. Нерешительно подошел к дому с искомым номером. Открыл калитку, зашел.
На крыльце сидел необыкновенно толстый кот, таких Валера никогда не видал. Перед ним на коврике лежала куриная ножка, не косточка, а здоровенный кусок жареного мяса. Усы кота лоснились от жира, а бока широко колыхались в такт дыханию. Он навел на Валеру хмурый взгляд и отвернулся, не собираясь двигаться и освобождать проход к двери. Курицу кот разглядывал без голодной жадности, словно раздумывая, стоит ли к ней сейчас вообще приступать.
Валера стоял, смотрел на кота, на мясо, и желание заходить в дом почему-то потерял. Откормленное, грузное животное еще раз угрюмо взглянуло на посетителя. Валера сморгнул, вздохнул и, поднявшись на две ступеньки, нажал на кнопку звонка. Для этого ему пришлось вытянуться и принять позу подъемного крана, переступать через кота он не решился.
Дверь открыла хозяйка. Выслушав сбивчивое объяснение Валеры о полученном приглашении, она сказала, что мужа нет и будет он не скоро. Калитку за собой Валера закрывал с облегчением.

24.12.2014