Старухи. 1925

Ночью много дальних гудков,
А может за Унжей волки?
Держась за поручни берегов,
Ночь спускается к Волге.
Трясет головой. Речные края
Темной рукой обводит:
- Волга, Волга, родная моя,
Который тебе годик?
- Волга моя, родная моя,
Русло твое все уже,
Каждый затон твой, каждый маяк
Трудную службу служит.
- Труд человечий разносишь ты,
Труд человечий - и отдых.
Тело твое исплыли плоты,
Исхлопали пароходы.
- Вверх и вниз везут и везут
Расшивы со льном и лесом,
Кожу и яблоки и мазут,
Спирт и скот, и железо.
Хлеб для тебя грузит Хвалынск,
Баржи смолит Пучеж –
Ты вздымаешь грузно валы,
Пузо песков пучишь.
- Скоро тебе перетянут живот
Волго-Донской подпругой,
И Дон тогда нефть понесет,
А ты понесешь уголь.
Чтобы тоску свою побороть,
В пески ты ее закопала,
Но разгрызают сырую плоть
Зубы землечерпалок.
- Раньше хоть я давала приют
Тебе, изглоданной днями,
Но люди проткнули тьму мою
Электрическими огнями.
И обе мы теперь, затаясь,
Отдаемся без бою.
Волга моя, сестра моя,
Состарились мы с тобою...
Ночь бормочет, кутая в шаль
Старческую лихорадку.
Волга молчит, глухо дыша,
Всхлипывая украдкой.
Гаснут звезды. Из облаков
Рассвета холодный запах...
Держась за поручни берегов,
Ночь уходит
На запад.
1925 г.