Ведьма часть 6

 Первая кровь. 


Так знойный день приблизился к закату.
Он вел коня, устало, под уздцы.
Реки прозрачной шум и перекаты,
Все громче были в тишине слышны.
« Вот нам дружище место для ночлега!»
Промолвил он и отпустил коня...
« Огонь с водой спасают человека...
Идем к реке и смоем горечь дня!»
Не правда ли, что может быть прекрасней,
Чем искупаться на лесной реке?
И среди лилий утонувших в ряске,
Цветок красивый подержать в руке!
Они резвились словно дети...
Могучий конь и сильный человек.
Их нежил теплый хвойный ветер,
Вздымая брызги словно фейерверк!
Устало вышел граф на берег...
Одежду мокрую с усилием стянул.
И средь густых сосновых веток,
Могучей грудью тишину вдохнул.
« Свобода!  Чувства нет прекрасней!
Свобода!  Ты волшебный сон!
Где был ты раньше?  О, глупец несчастный!»
С восторгом крикнул в поднебесье он.
И конь в ответ, заржал протяжным эхом,
Копытом звонко шлепнув по воде...
Кто был в тот миг, конем и человеком?
Знал только Я, гостя у них в душе!
Сгорел экстаз, как молнии зарница.
Вернулись души в бренные тела.
« Пора мой друг немного подкрепиться!»
Подумал граф и снял мешок с седла.
Затем привычно расстегнул подпругу,
На землю сбросил сбрую и седло,
И конь пошел пастись по лугу,
Где трав душистых множество цвело.
Герой наш, притащил валежник,
Развел костер, умело, без труда,
Срубил клинком по близости орешник,
Одежду сохнуть разместив туда.
А сам прилег на хвойную подстилку,
Следя за пляской яркого огня,
И в теплом мареве увидел он картинку,
Как он когда - то обнимал тебя!
« Розанна...»  Простонал он глухо -
« Где ты сейчас?  Так пусто без тебя!
Любовь к тебе не только не потухла,
Она сжигает пламенем меня!
Как еретик прикованный цепями,
К столбу железному, где мечется огонь,
Я не сгораю мучимый грехами,
А только жарюсь испуская вонь!»
Он резко сел сжав кулаки до хруста...
Вновь сердце стиснул раскалённый круг.
И даже ложе старика Прокруста,
Так не ломало кости сильных рук!
Рукой дрожащей он нащупал флягу,
Где крепкий эль покоился во тьме,
И жадно выпив огненную влагу,
Закрыл глаза...Прислушался к себе.
Огонь, как лава побежал по жилам.
Все ближе, ближе, к сердцу подходя...
И вот уж плавится железная пружина...
Стихает боль... На время уходя.
Обмякло тело... Притупились звуки...
Земля тепла, как мягкая постель.
Ночное небо легким одеялом,
Его укрыло, нежно, словно тень.
И сладкий бред в мозгу его клубился...
Ему казалось, словно рядом  Ты!
Но, то лишь куст с одеждой шевелился,
Где просто сохли мокрые штаны.
Тяжелый шаг раздался за спиною,
То вышел конь из темноты к костру.
Коснулся мордой нашего героя,
И тихо мысленно сказал ему:
« Не убивайся парень понапрасну...
И пепел прошлого в душе не вороши.
Ты жить устал?  Но жизнь прекрасна!
Дай свет надежды, для своей души...»
« Ты вновь заговорил дружище?»
С тоскою, голос графа прозвучал -
« Моя душа, как это пепелище...
Костер, который даже тлеть устал!
Сколь помню я себя на этом свете,
Я пламя жаркое, как ветер раздувал!
Хотел я знать, на все, на все ответы...
И злобу в сердце, вроде не пускал!
Но, как змея холодная, незримо,
Она мне в сердце тихо заползла,
Гордыни ядом, разум отравила,
И жаждой похоти все тело обвила!
« А, хочешь расскажу дружище,
Как я клинок впервые окрапил...
Не самурай- юнец, на жалком нищем...
Дуэль была... И друга я убил!
Вернувшись в дом с безумной ночи,
Я молча шел среди притихших слуг.
« Вас господин немедля видеть хочет...»
Шептали тихо, все, кто был вокруг.
Паркета скрип, со звоном шпор сливался...
Я шёл сквозь залы ускоряя шаг.
Просить прощения, я не собирался,
И не хотел скрещения стали шпаг!
Отец курил в каминном зале,
Как изваяние стоя у окна.
И все в его имении знали,
Что может грянуть страшная гроза!
Войдя, я краем глаз увидел,
Не он один сурово ждал меня...
Мой друг — беспечный князь фон Иден,
Качался в кресле сидя у огня.
«О! Дориан ван Грей... Какая встреча!»
Воскликнул  князь  улыбку обнажив.
«Я ждал тебя, вчера, весь вечер...
И рад дружище, что ты снова жив!
Однако твой отец расстроен...
Его рассказ был странным для меня.
Поступок твой, был явно недостоин,
Для дружбы нашей, честно говоря.
Ты вел себя, как деревенский олух!
На честь и титул  грубо наплевал...
Отца цинично оскорбил при людях,
И в лес потом позорно ускакал!
Ну, что ван Грей?  Ответь дружище!
Тебе, как друг я правду говорю...
И твой отец не ссоры нашей ищет,
Ты честь верни...Ему, да и свою...»
«Послушай князь...  Молчи о чести!»
Сказал я сухо, глядя на него.
« Да!  Ты мне друг, но стой на месте,
Не смей судить поступка моего!»
« А, ну!  Не ссорьтесь молодые люди!»
Сказал отец курящий у окна.
« Проси прощения Дориан! Так будет,
И честь и дружба ваша спасена!»
Но лишь на миг закрался в сердце,
Тот детский позабытый страх,
И не открылась понимания дверца,
В его жестоких, ледяных глазах.
Я промолчал, и подойдя к камину,
Железным стеком стукнул по дровам.
Взметнулись искры смешанные с дымом,
И я подумал: «Честь вам не отдам!»
«Я вызываю на дуэль любого!»
Сказал я четко, и поставил стэк.
« И больше не скажу ни слова...
Я граф ван Грей — свободный человек!»
Откинув голову, из трубки затянулся
Отец устало... И глаза закрыл...
В тот миг он явно ужаснулся,
Что сделал тот, кого он так любил.
Я не увидел быстрое мгновение...
Из ножен вылетел сверкающий клинок!
И князь свершив шальное нападение,
Своею шпагой мне плечо рассек...
Отпрянув в сторону я уклонился.
Сверкнул клинок стрелою у виска!
Отец кричал, чтоб он остановился,
Но он ногой откинул старика.
Вот тот клинок, что мне отец подбросил,
И крикнул: « Защищайся сын!
Пощады пусть уже никто не просит,
В живых остаться, должен лишь один!
Мы дрались словно обезумев...
Звенела сталь проверенных клинков.
Он фехтовал лицо свое нахмурив...
Так гордость сделала из нас врагов!
Мне не забыть, то жуткое мгновение,
Когда он промах сделал роковой...
В его глазах застыло удивление,
И тело силилось продолжить бой.
Но грудь пробитую под сердцем,
Я на клинке панически держал,
И кровь дымящимся озёрцем,
Ковер персидский медленно питал.
Удары сердца слышал я рукою,
Что билось из последних сил,
И все слабее струйки алой крови,
Из раны хрипло воздух выносил.
Его глаза вдруг сделались печальны...
Груди моей коснулся он рукой,
И прошептал мне снова голос Тайный:
« Зачем мы это сделали с тобой?»
Вздохнув со стоном неглубоким,
На грудь он голову безвольно уронил...
И замер... Я ж клинком жестоким,
Кровавый труп под ноги уложил.
Как трудно доставать из тела,
Клинок застрявший, хладною рукой!
Сталь прочно меж костей засела,
И я привстал на грудь его ногой.
Рывок!  И с хрипом вышел воздух...
Ужасный звук в звенящей тишине.
Кровь запеклась на лезвии и кольцах,
Красивой шпаги у меня в руке.
Не осознав того, что я наделал,
Стоял я тупо глядя на клинок...
Безумный шок, который я изведал,
Рождал под кожей жуткий холодок.
Кровавый запах обжигал мне ноздри.
Туманный свет клубился из окон...
«Зачем мне вызов с горяча он бросил?
Зачем клинком, меня порезал он?»
Рука холодная мое плечо сдавила...
Отцовский голос хрипло прозвучал:
« Лишь только смерть его остановила,
Об этой встрече он давно мечтал!»                +
«Что ты несешь?» -  спросил я повернувшись.
« Он был мой друг!  Не ты ли нас стравил?!
И крови нашей до сыта напившись,
Доволен тем, что я его убил!»
« Послушай, Дориан, отца спокойно...
И опусти зловещий свой клинок.
Ты храбро дрался...Победил достойно...
На вызов не ответить, ты не мог!
Ты помнишь ли маркизу Виолетту?
Что прошлым летом приезжала к нам.
Да, да! Ту юную красавицу кокетку...
Не ты ли с ней катался по лесам?»
« Постой, отец! Причем здесь Виолетта?
Ты сам её приехать приглашал...
Моя племянница с другого края света!
Её, как мог я просто развлекал...»
« Ты называешь это развлечением?!
Когда в саду ей плечи целовал...
А юный князь в тоскливом удрУчении,
Следя за вами по ночам не спал!
Он был влюблен!  Но тайно...Безответно...
И о любви своей, тебе не говорил!
Так он страдал...Томительно, безмерно,
И если б мог, сто раз тебя убил!
Вы заигрались с юной Виолеттой!
Забыв  про стыд и таинства любви...
Когда она почти совсем раздетой,
В саду в объятия прыгала твои!
Однажды ночью я гулял по саду.
Бессонница совсем замучила меня.
Пройдя старинную железную ограду,
В беседке с ней увидел я тебя.
Что вы творили юные повесы...!
Молчишь!  Иль стыдно вспоминать?
Укрылись вы зелёною завесой,
Ну надо же было, громко так стенать!
Не стал я слушать оханья и ахи...
Скорей уйти конечно захотел,
Но тень фигуры у беседки вашей,
Я в темноте, вдруг четко разглядел.
Так затаившись за стволом у клена,
Стал ждать... И долго наблюдал,
Как незнакомец, долго, неподвижно,
Застыв, как статуя, в безмолвии стоял.
Но вот затихли жаркие стенания...
Заснули вы от сладости устав.
Чуть постояв, немое изваяние,
Шагнуло прочь, с проклятием на устах.
И, кто ты думаешь свидание ваше видел?
Тебя убить в ночи пообещав?
Твой друг! Влюбленный князь фон Иден,
Задумал месть, от ревности устав.
Не думал я, что он исполнит,
Ту клятву страшную, что дал в ночи.
Он ждал, чтоб все тебе припомнить...
И вот дождался... И скрестил мечи!»
« Нет, нет... Отец!  Ужель все это правда?»
Отбросив шпагу тихо я сказал.
« Девчёнка глупая совсем не виновата!
Что ж он молчал... И виду не подал?
Да будут прокляты влюбленные тихони!!!!!!
В плену у ревности сходящие с ума!
Мужская дружба много больше стоит,
Чем глупой девы жаркие уста!»
И крикнув это злобное проклятие,
Я перед трупом на колени встал.
Рукою взял холодное запястье,
И сжав в ладонях, тихо прошептал:
« Прости мой друг, что не заметил,
Твои страдания по моей вине...
Зачем молчал, коль ты её приметил?
Сказал бы просто, все, как другу мне...
Я бы не стал красотку Виолетту,
Водить ночами в этот старый сад.
Ты мог легко забрать девчёнку эту...
И я за друга был бы очень рад!
Теперь она в Америке далекой,
И знать не знает о твоей любви,
А ты в своей печали одинокой,
Погиб так глупо от моей руки!»
Но он лежал спокойно, без ответа.
Как будь то спал холодным сном.
И вдруг улыбка тихого привета,
Мелькнула быстро над его лицом.
Холодный пот пробил мои ладони.
Видение жуткое почти лишило сил.
Но руку хладную, усилием воли,
Ему на грудь я тихо положил.
« Покойся с миром князь фон Иден!
Гордыни муки навсегда забудь.
Прощай мой друг... Я не повинен...
Твоя душа поймет когда нибудь!»
Затем полиция, допросы, и дознания...
Мне жить не дали целый год.
Княгиня — мать грозила наказанием-
« Что графский сын на каторге сгниет!»
Но мой отец упорно не сдавался...
Суд не признал, во всем мою вину.
И, то, что я на воле оставался,
Я был обязан, связям и ему!
Вот так дружище поживают люди!
Понять друг друга не хотят никак...
И несмотря, что иногда мы любим,
В душе у нас, таится злобный мрак!
Конь слушал весь рассказ спокойно.
Лишь изредка качая головой.
Ведь он лишь конь... И недостойно,
Ему судить жестокий мир людской.
Герой наш снова приложился к фляге.
Горячий эль по жилам побежал...
И черный дым, воспоминаний тяжких,
Волною теплой из души прогнал.
Глоток... Еще глоток... Как горько!
Как будь то жизнь коснулась губ...
Ну, сколько нужно выпить? Сколько!!!!?
Чтоб мертвым сном забыться и уснуть...