Ночная музыка в лесу

В лесу, за уснувшей деревней,
Гляжу, распластавшись в траве,
Как звезды плывут и деревья
По древней и тайной тропе.

Ни звука кругом, ни движенья,
Все смолкло вблизи и вдали,
Лишь сонное это круженье
Деревьев, и звезд, и земли.

А мне, горожанину, странно,
А я, горожанин, отвык
Лежать среди трав первозданных
И слушать их вещий язык.
В сознании добром и здравом
Придумывал русский народ,
Как сказкам, названия травам:
Сон-, веред-, разрыв-, приворот-.

По лесу шли лунные пятна,
И воздух полынно горчил.
И мне самому непонятно,
Зачем я транзистор включил.

И, путая лиственный шорох
С обрывками нот и речей,
Транзистор мой, друг мой и ворог,
Под ухом журчал, как ручей.

И вдруг — как звезда укололась!
Взлетая и падая вниз,
Возник удивительный голос —
Рахманиновский вокализ.

Что было в том голосе дальнем?
Восторг или горе — пойми!
Прощаньем он был и свиданьем
С лукою, с травою, с людьми.

Он был, как внезапные слезы
(Исчезнут они без следа),
Как будто бы пела береза,
А, может быть, пела звезда.

Шел голос легко и лукаво.
Боясь, чтобы он не исчез,
Серебряно дрогнули травы
И замер, заслушавшись, лес.

Сорока, слетев ненароком,
Присела у самой руки,
И даже ромашка под боком
Расправила все лепестки.

Так преданно слушать, так чутко
Не каждому в мире дано.
И в этом не видел я чуда,
А видел я счастье одно!

Все так и должно быть.
От века
Глуха, безъязыка, слепа,
Земля создала человека.
Чтоб видеть и слышать себя.