Эндшпиль

Чужие города, чужие лица, чужая речь
И я чужой, а так хотелось быть своим,
Перемешались карты наших встреч,
Как жаль, дороги нет для нас двоих.
Дверей закрытых не хочу считать
И каждый шаг прокурен тишиной,
Но птицы рождены, чтобы летать,
А мы сражаемся за право быть собой…
А может плюнуть и покорно влиться в строй,
Шагая от столба и до столба,
И наслаждаться порванной струной,
Платочком вытирая пот со лба?

И, за собой не чувствуя вины,
Самих себя загнали в призрачный  тупик
А с миром все нормально, это мы
Перечитали в детстве странных книг.
Перешагнув запретную черту,
Назад вернуться нам не суждено,
Собою заполняем пустоту,
Выкладывая жизни домино,
Вычерчивая линии дорог
В своих ладонях, зажигаем свет,
Когда во тьме теряется порог,
Обратного пути ушедшим нет.

Шлифуя гладь дорог под пройденные дни
И пряча лица под вуаль приличных тем,
Мы, как всегда, останемся одни,
Бракованные винтики систем.
И мелом по стеклу – не уходи,
Которое не нами и не нам,
Оставленное где-то позади,
Когда весь мир делился пополам.
За шелестом страниц, купюр и слов,
Из закулисья  доносился смех,
Усыпанные трупами цветов,
Глаза слепых упорно смотрят вверх.