На маргинальность житейской мути смотрю легко

                Юле

А над Ай-Петри – столицею облаков, –
воздушный замок стоит, навевая оды;
от всех вериг и навешанных нам оков
в конце осталась щемящая боль свободы.
Моя душа предвещала всю эту боль,
к ней даль судьбы приближалась, что в том бинокле,
и всё ясней понимаю: когда любовь
проходит, жизнь обесценивается и блёкнет…
На маргинальность житийной мути смотрю легко;
всё время лечит, всё забирает в себя, как в бездну;
ещё мелькают стрижи и ласточки над рекой,
но скоро холодом дунет Север – они исчезнут.
А вслед за ними и журавли полетят на Юг,
ничто не прочно на свете этом, все связи – рвутся!
Мои надежды ещё вернутся, им недосуг
косноязычию текста верить. Они вернутся…
Моё предзимье их оптимизм, верю я, смягчит,
я сам по жизни перед бедою довольно стойкий,
и млечным соком нальёт маклюра свои мячи,
и на софору – к янтарным гроздьям – слетятся сойки…


Рецензии