Антарктика 4 Пингвины

   Их много: задумчивые золотоволосые франты-макарони с рыжими кисточками,  изящные черноголовые пингвины Аделии, любопытные джен-ту (к которым мы собирались присовокупить джен-три и джен-фор), маленькие круглоглазые магеллановы, большие вальяжные королевские, потешно-серьёзные антарктические-не-помню-фамилии с чёрными полосками под глазами, напоминающие красавиц древнего Египта.
    Все они важно шлёпали лапками (кто розовыми с чёрной полоской на пятках, кто ярко-красными, кто – чёрными широкими), подходили к нам поодиночке и группами, поводили чёрными или красными клювами, рассматривая нас - диковинных зверей в жёлтых шкурках.
   Королевские – в соответствии со званием – держались среди других обособленно, громко не голосили и на пляж ходили строем, причём, если кому-то благоугодно было остановиться ради какой-нибудь "каки" на тропинке, остальные ждали со сдержанным интересом. А их большая колония с множеством «пуховых» детей, расположенная в долине между заснеженными скалами, бурным ручьём и берегом океана,  издалека напоминала меланжевый чёрно-бело-шоколадный ковёр.
       Ходьба для пингвина – лишь один из способов передвижения, ведь со снежной горки можно просто лечь на пузик и оттолкнуться лапками, да крылья помогают – и санок не надо!  Они прекрасно плавают, выныривая из воды, примерно как дельфины, правда, пролетающая полукругом над водой толстенькая тушка с задранными хвостиком и лапками неизмеримо забавнее, а уж когда это синхронное плавание - …
    Женитьба – шаг серьёзный, всё как у людей, к невесте идут с подарком, и, совсем как у нас, это  – камень (правда, без кольца). Обстоятельный жених степенно шагает в одиночку на берег, выбирает приличествующий камень, достойный избранницы, берёт его в клюв и гордо топает обратно в колонию.  Он подносит презент даме, которая чаще всего лежит в вырытом корытцем углублении (это гнездо такое), и если она принимает дар – приступает к свадьбе: похлопывая себя крыльями по бокам (очевидно, подбадривая), обходит новобрачную, громоздится на неё сзади, наклоняясь клювом к её клюву, протянутому вверх для поцелуя, и примерно за полминуты женится… 
   Один из моих соотечественников, увидев сие действо, с воплем: «Смотри, он кормит ребёнка!» рванул поближе к месту событий, я тормознула его заявлением, что потому и нет в Израиле пингвинов, что такие, как он, им размножиться спокойно ни разу не дают, вопят над ухом…
  Если же дама не согласна, и она разевает клюв и посылает жениха, он не унывает, берёт свой камень обратно и идёт к следующей. Я наблюдала три сватовства подряд, причём последнее едва не завершилось трагедией, когда сварливая невеста вцепилась в хвостик несостоявшегося новобрачного – а в нём всего-то три пёрышка, чуть не обесхвостила бедолагу!
   Справедливости ради следует заметить, что жених выглядел не лучшим образом, как, впрочем, большинство пингвинов высоко на скалах –  их белые брюшки были весьма чумазыми, пока они не спускались купаться, ведь туалеты в колониях не предусмотрены.  По этой же причине и жесточайшие ветра Антарктики не спасают от убийственного запаха, не позволяющего преодолеть положенного расстояния в 5 метров до животных даже с наветренной стороны,  и вспоминается из Стругацких: « -Здесь, простите, некоторое амбре? –Да, воняет гадостно!»…
   Дальше – потом…