Затемно вышел я, рано...

Затемно вышел я, рано,
Едва посветлел восток,
Как на снегу белом рвано
Вились уж следы моих ног

Подоспел как раз к часу радости
Из колодца тащил ведро
И казалось от этой сладости-
Солнце больше, чем просто- одно

Драгоценным его сверканием
Увлечен, я тянулся вглубь,
Но с таинственно тихим шуршанием
Принял душу мою сгнивший сруб

В темноте губы зашевелились,
Онемев страхом злым и подмоченным
Сердце глуше и тише забилось,
Плеск ловя своим слухом отточенным
Там ведро еще дребезжало,
Заискрившись невидимым днем
А вода по щеке все бежала
Омываясь слезой, как огнем

Сердце радости, где же заря твоя?
Первый шаг стал столетней бедой
Уж немало бродил, помотался я
За телесной, за льдистой водой.

К ночи сгинули капельки искор
В темя молотом вдарилась тьма
И луга, как собачьей миской,
Льдом невестиным скрыла она

Кулаком- комком сжался в уголке
Лишь глаза против мрака небес
А на крашенном судьбе- челноке
Звездный сброд, потешаясь, слез

Хоровод кружит на тумане глаз
Рвут копыта поля души
Кто поможет, о, кто избавит нас
И вопрос о заре решит?

Вдруг незнаемо, неразгаданно
В кулаке громом: стук, стук, стук
Иссекает мглу трепет радостный
Новый выдох столетних мук

Нечисть замерла, мировым кольцом
Сжав росточек травинки живой
Я смотрю, сам став будто мертвецом
Всей вселенной поднялся вой

Вихрь бешеный зимней суженной
На росток скалит клык- алмаз
Но когда-то слезой разбуженный,
Дивным чудом восстанет он в нас

И откуда он? Может, давних тайн
Поднялась неземная стать,
Где удар ночной музыки Rammstein
Смог до дна колодца достать…

…Вьется дальше след, позади рассвет
Городских и сельских огней,
Но ведерным истинам- доверья нет,
Становлюсь только суше и злей

Я теперь брожу в срубе мировом
Без оглядки на вас  и на них,
Потому под “Wherever I may roam”
Написал этот скошенный стих