Водитель. афганский цикл

До сих пор я, просыпаясь, слышу
Среди шелеста родных садов,
Как плывет над плоской серой крышей
Муэдзина заунывный зов.

Он мне душу рвёт,он колобродит,
Он выводит из привычных схем,
Но рука, привычно не находит
В изголовье ложе АКМ.

Чёрт возьми! Ведь двадцать лет покоя
Бродят, точно тени, по земле...
Шевельну единственной ногою,
Помня о треклятом костыле.

В кухню ухожу, вцепившись в ручку.
Ни к чему тревожить мне покой
Ни жены, ни спящей мирно внучки,
Привезенной нам на выходной.

"Зиппо" язычком мелькнёт проворным,
Облизав спрессованный табак.
Звёзды в неба, словно риса зёрна
На дороге, что вела в кишлак,

Тот, где нудный голос муэдзина
С минарета слух солдат терзал,
Головная нарвалась машина
На засаду... Я ей управлял.

Как успел я выпасть из "Камаза",
Вскрытого огнём,почти в упор,
Не упомню. Видел только трассы
Пулемётов с придорожных гор.

И ещё, как быстро бинтовали
Срез ноги, торчавший сквозь сукно,
Как мешки безудержно пылали
И белело, точно кость, зерно,

Сквозь прорехи падая рекою,
С сахаром пескучим заодно.
Ну, а я сгребал его рукою
В шоке: жалко, для людей оно!

Схватки скоротечные минуты
Перекрыла бешеная боль.
Мы везли в провинцию продукты,
Как обычно... Героизма - ноль!

Ну, а то, что дали "За заслуги"
Мне за то, что уцелеть сумел,
Я б отдал, без колебанья, другу,
Что меня забинтовать успел.

Он уткнулся в рваную резину
Ската, доверяя мне дожить.
Ночь плывёт, как голос муэдзина
Или над Кубанью миражи.

Затушу о блюдце сигарету.
Друг, спасибо... Счастья вам,врачи,
Хоть болит нога, которой нету,
Словно память, что не излечить.