Русский Детектив. Глава 2. Сила вторая

   Глава вторая

    СИЛА ВТОРАЯ.
   
      
    Мы подбирали тщательно и долго
    Страну и время действия. Без толка
    Десятки вариантов перебрав,
    Остановились в городке обычном,
    В простом дому, вполне среднестатичном,
    Как выяснилось позже, я был прав.
    Духовный лидер и мотор команды,
    Я убедил, что города-громады
    Нам не подходят – много суеты.
    А блеск и шум ворвутся непременно
    В затменье наше, в ход эксперимента.
    Так не достичь искомой чистоты.
    Пустая трата времени...  А кроме,
    Там, в многоликом хаосе и громе
    Нас попросту не скоро различат
    Кто мы такие – шантрапа? Пророки?
    Потребуются длительные сроки, –
    Опять затяжка времени...
   
    Молчат
    Часы на старой башне... Скоро полночь...
    И, значит, вскорости вся эта сволочь
    Пойдет на штурм. Отлично, поглядим
    Насколько хороши мои расчёты...
    
    Я тихий человек, смешные счёты
    С людьми я не свожу, я нелюдим.
    Моя будь воля, сел бы потихоньку
    В такую вот, как эта, пошехоньку,
    Рыбёшку бы удил, сушил грибы,.
    Какую-нибудь глупую бабешку
    Привадив, приохотив, понемножку
    Детишек бы плодил... Да от судьбы,
    Коли не врать себе, не отбодаться.
    Когда могучий голос вдруг раздастся
    И потрясёт тебя до глубины
    Всей сущности кромешной, приневолишь
    Мечты, и осознаешь – ты всего лишь
    Здесь проводник Его, и решены
    Твои поступки, помыслы, стремленья
    Не здесь, а где-то в страшном отдаленье,
    Откуда Голос был... и будет впредь...
    А чей, кто ж это знает? Он раздался.
    И ты ему поддался, ты поддался!
    (Попробуй, не поддайся!..)
    
    Умереть,
    Не быть, не отвечать на позывные,
    И ни за что не отвечать – иные,
    Пожалуй, предпочтут. А я не стал.
    Не смог, точнее. Ибо сам в ту пору
    Задумываться начал без разбору
    О Боге, о начале всех начал...
         
       
    Но вот что интересно, стал мне гадок,
    Тошней, чем прежде, весь миропорядок,
    Веками освящённый, и ясней,
    Рельефней проступили все каверны,
    Гноилища мирские, и от скверны
    Не смог я отвернуться. Я честней,
    Я жёстче и правдивей, чем другие,
    На мир взглянул... Мои вы дорогие,
    Я понял ужас нравственных калек
    И понял, что всему тому виною
    Не Божий Промысел, не что-либо иное,
    Но люди сами, самый человек!..

    Ну посмотрите, что я был такое?
    Под юбкой мамки рос в тепле, в покое,
    Ни горестей не ведал, ни забот,
    Как, впрочем, и родители, и предки,
    Был вечно полон дом гостей, нередки
    Застолья были, танго да фокстрот...
    Всё это веселило, забавляло,
    Но – до поры. Тогда пора настала,
    Когда я брошен был, отвергнут был
    Возлюбленной... но что меня убило?
    А то, что ведь она меня любила
    Не меньше, чем я сам её любил!
    И ведь ушла с каким-то забулдыгой...
    А чем прельстилась? Болтовнёй да книгой,
    Которую подмышкой он таскал,
    «Запретный плод» какой-то… Вот ведь смелость!..
    Теперь всё это вышло, и успелось
    Забыться даже... Главное, шакал
    Был просто провокатор, пёс конторы
    Известной... Что еще? Алкаш матёрый,
    Как выяснилось позже… с ним она
    Спилась вчистую – видел у базара...
    Здесь можно бы воскликнуть: «Божья кара!»
    Но ведь и каре этой грош цена.
    Какой тут смысл, во всём безумье этом?
    Но, впрочем, не желая слыть поэтом,
    Я это безобразьем назову.
    Где лад, где смысл в такой тоске и грязи?..
    
    И понял я, что в этом безобразьи
    Не только все вокруг – я сам живу!