Песня приговоренного к жизни

Люди строят дома, чтобы жить;
корабли, чтобы по морю плыть;
бани рубят, чтоб кости попарить;
казематы, чтоб пыл охладить...

Но, а я тунеядец и мот:
строю, строю себе эшафот,
строю, строю, а ради чего?
Чтоб однажды взойти на него.

Люди к небу возводят глаза,
осеняют крестом образа,
унывают, когда не расслышат
их молитвы-мольбы небеса.

А я занят, я зря не грущу,
к эшафоту я плаху тащу...
И на плахе, когда не скажу,
буйну голову молча сложу.

Люди, в общем, недурно живут:
маршируют да гимны поют.
Восхваляют вождей да пророков,
по чей милости слезы лиют.

Не пытаясь ввязаться в игру,
я осанну пою топору,
что однажды в горячке хмельной
пропоет над моей головой.

Люди верят призывам пустым,
но при случае, раз, и в кусты.
Дурака или даже подонка
нарекают из страха святым.

Я ж в кустах не дрожу по ночам,
выше бога я чту палача,
он меня никому не продаст,
просто смерти позорной предаст.