два острова

           Поэзия – это то, что                Фривольность – грех               
           остаётся в нас после                не так большой. Но знай,
           того, как исчезли слова.                что пошло быть ханжой.
                М. Цветаева                Б. Останков


                ДВА  ОСТРОВА

                ВВЕДЕНИЕ
      
В упоении сладостных снов
Мне подарок от прежде  любимой,
Я  мурлыкой весенних котов
Ночь ловлю,  и  ни с кем неделимо!

Вот поймал, вот опять… Стоп, награда
За погасшее пламя костров.
Слева, справа звучит серенада,
Подплываю, как  вор из  воров…

Честь хранящие  слева – невесты.
Остров справа – соблазны красы сатаны.
Дирижёр  им  не нужен, оркестры,
Им прозрачные платья нужны.

Что ж, вначале причалю к невестам,
Чтоб упиться  невинностью тел.
Цвет и запах любого в них места
Ощутить грешный дух захотел.

                1.
Подплываю, поднялся, и что же?
Хор затих,  и ладони прикрыли места
Те, что всякого клада дороже.
Но прикрыли-то их, знаю я, неспроста.

Интуиция – друг подсознанья,
Делать это невинным невестам велит,
Пробудить  у смотрящих желанье –
Осмотреть  и не только тех мест… колорит.

Для чего мне смотренье?  Я знаю
Что как будто скрывает прозрачная ткань.
Подошёл к той, что с левого края.
Задрожала  пока что  не смелая длань.

А она с выражением  смутным,
С раскрасневшейся розой  на ямках ланит
Прошептала: «Теченьем попутным
Притянул к нам каких интересов магнит?»,

Я в ответ: «Не тревожься, будь смелой,
Ты познаешь  со мной удивительный мир.
Я легонько дотронусь до тела,
И все тайны вселенной раскроет эфир».

«Ты скажи, от чего трепетанье?               
Ой, боюсь, ой не знаю, к чему приведёт         
Слов твоих непонятных желанье.               
Ой! Зачем не рукой? Что внизу там… растёт?

Не пойму, почему я прижаться хочу,
Но, торчащий внизу, и магнит и помеха…».
«Он шалун, и ему по плечу
Скрыться  там,  где внизу… есть прореха».

«Ой, касанье! Что это такое?
Ой, нажим, ой зачем? Ой, куда я плыву?
Неужели всё это земное?
Неужели всё это со мной наяву?

Захвати! Обними всё, что можешь!
Разорви! Раствори в поцелуях твоих!
И во сне нет движений похожих,
И весь мир Бог нам дал на двоих.

Почему я повисла на шее?
Почему помогаю задрать мне подол
И творю, что творить не умею,
И так сладок внизу непонятный укол?».

К нам прильнули невесты другие –
Видно, крепкая нить  завязала нас в круг.
И понятно, ведь цели…  благие
И у нас, и у  всех любопытных подруг.

То ли танец, то ль что-то  навроде…
Не возникнет не нужный вопрос.
Закружились  мы   в том хороводе,
Где не ищут, с кого будет спрос…

                2
Очнулся я. Скажите, где я?
Приди, разумная идея.
И почему измятая кровать
Напоминает, что нельзя понять?

Стоп, стоп. Чуть-чуть припоминаю…
Как  будто к девам подплываю.
Блаженство  и… потеря чувств…
Понятно… почему я… пуст.
 
Встаю. Заполнить пустоту
Схожу  с  друзьями в кабачок,   
Отбросить  быта суету,
А после – снова  на бочок… 

А на боку иль на спине…
Какая разница… на остров!
Блаженный гимн морской волне…
Весь инструмент – в  желанье остром…

Но  грешный запах кабака
На миг затмил воспоминанья.
Лишь иногда издалека…
Восторг, похожий на рыданье.

Кабак – и  лекарь, и палач –
Смешались в нём все страсти мира.
Певиц развратных песни-плач,
Веселье пьяного сатира.

Мы пьём, с девицами шалим…
Какие, к чёрту, размышленья!
Понятно, что ничем другим
Мы не займёмся – без сомненья.

И уплывает разум прочь.
В глазах туман и шум потешный.
День  улетел, связала ночь
Рабов греха – здесь каждый грешный.


                3.
Меняю стиль – то брасс, то кроль…
Невинность – слева, справа – ведьмы…
В томленье  все кричат: «Король,
Твои сейчас, твои и впредь мы».

Простите, грубо их назвал.
Они ни в чём не виноваты…
И голос нежных зазывал
Меня поймал желанным хватом.

На остров самых страстных дев,
Как говорится, выплыл пулей.
И хищным взором, но не лев,
Нырнул пловец  в смертельный улей.

У роя пыл страшней огня…
Вскричал я: нет, так не годится!
Чуть-чуть подальше от меня
Хочу я видеть ваши лица,

И углубленья между… гор,
Как обвивают вас лианы,
Насколько тесен там простор,
Прильнуть где хочет гость желанный.

Приказ исполнен в миг один…
Но – прочь  сравнения – телами
Упиться хочет господин,
Движеньем  каждой,  волосами

На головах и где  их нет.
И каждая в пылу движений
Желаний вызвала букет.
Ждала команды исполнений.

Ну и без слов нам всё понятно –
Достаточно  движений глаз.
Язык от голых тел, как ватный.
Что ожидать теперь от нас?

Зачем,  какое ожиданье?
По мановению руки,
Ко мне без тени колебанья,
Канонам такта вопреки,

Несётся, в танце извиваясь,
Творенье бури и огня.
Ни перед кем ни в чём не каясь,
Движеньем тела  в ад маня.

Под ритм ладоней дев развратных
И  вдохов-выдохов страстей,
Мы, в чувствах только нам понятных,
Ласкаем то, что без костей.

Язык и пальцы там, где надо.
И остальное ищет толк.
А звуки здесь не серенады,
И подвывает нам не волк.

О, влага таинства и жажды 
Неутолимой и хмельной!
И не единожды, не дважды,
Мы упиваемся тобой.

Вдруг чую я, как эстафету,
Меня по кругу  девы…  мнут.
Затем из тел творят карету,
Где я седок на пять минут.

Но отдохнуть в такой карете
Кто даст? И сам я не дурак –
Напомнил девам о… поэте –
Со словом в рифме – кавардак.

А девы? Только намекните…
Что им намёк? Они уже
Творят всё то… с такою прытью,
Что я сильней, чем кто блажен... 

Я и не знал, что в каждой точке
На теле орган у меня –
От каждой  сладостной  примочки,
Он  из огня да в полымя.   

И звуки сладостных примочек,
И хватки жадных рук-лиан –
Всяк выполняет всё, что хочет…
Я  трезв и в то же  время – пьян.

О, буря сладостных мгновений!
О, чудо жизни из чудес!
Тебе спасибо – счастья гений!
Неужто это дар  небес?

               ЭПИЛОГ
– Похоже, здесь вселился  бес…
Шептали  в ужасе соседи –
Всю ночь мы ставили компресс –
То моря шторм,  то грохот  меди

Тарелок, труб… и барабаны
По голове, как молотком.
Все подхватились утром рано
Узнать, – а цел наш  бедный дом?

В одной квартире дверь – ку-ку.
Зашли – потеха сатаны –
Кровать прилипла к потолку,
На люстре лифчики, штаны…

Весь  пол в ракушках и медузах,
Портрет хозяина в плевках.
Какая  ж  здесь  чудила  муза,      
Коль под столом – хозяйский  прах?