Устала. Нет разлуки и тоски...

Устала. Нет разлуки и тоски.
Нет объяснений и упреков шквала.
И в трубке – лишь короткие гудки.
Нет боли – просто мертвенно устала.
Усталостью утертая слеза –
Последний отголосок прошлой муки.
Я помню про тебя – твои глаза
И тянущиеся за тенью руки.
Я помню синеву и белизну,
Контрасты цвета, музыки и пляски,
Как говорил когда-то про весну,
Любовь-игрушку и улыбки-маски…
И то, что эти праздные слова
Все светлое и доброе глушили
И душу оплели, опустошили,
В ней только слабость вечная жива…
Надрыва нет. Берет усталость верх.
И крепко сплю (живая ль? не живая?).
И не игра нисколько тихий смех –
Он сон. Во сне могу ль быть не права я?
Пусть только сон – без жара и озноба –
Нет искренности праведней такой...
Но у тебя пусть будет сон другой.
Чтоб ненависти не было и злобы,
Из памяти своей меня гони,
Развей по ветру и люби другую.
Пусть серые безумные огни
Над миром сновидений не колдуют.
Я больше не могу тебе отдать
Ни ласки, ни обиды, ни прощенья.
Я буду просто долго мирно спать,
Смотреть кино цветное сновидений.
Я буду что-то делать, как-то жить,
Я буду мять и гладить жизни ленту,
Любимая, быть может, буду кем-то,
Кого-то буду, может быть, любить.
А может быть, проснусь и закричу,
И кинусь от отчаянья на крышу…
И кто-нибудь подслушает, услышит,
И за меня зажжет свою свечу.

И все пройдет. Наверное, пройдет,
Тепло оставив, избежав накала.
И я опять как в этот Новый Год
Почувствую, что мертвенно устала…

январь 1989