Старые дневниковые записи

Старые дневниковые записи

* * *
Стёрты грани между мной и дождём.
Дождь идёт сквозь меня.
И не помогут зонты, и даже сны… не помогут.
Угадать хочу – зачем дождю моё сердце?

* * *
Нарисуй меня чёрною тушью.
Глаза – невозможно большие,
Невозможно родные глаза.
Нарисуй меня так,
Чтобы я не смогла не ожить;
И почти-что усни,
Над портретом удачным склонившись.
Чтобы я на тебе посмотрела,
Словно это приснилось тебе.
Чтобы нежно тебе улыбнулась,
И сказала: «Хороший мой… Спи!».

* * *
Люблю, когда снег, и дела нет никому до меня.
Я, может быть, тот же снег.
Пройдёшь по улице ты…
Я – незаметно снежинками у тебя на плечах,
На рукавах твоего пальто,
И на ресницах твоих.
И в мыслях; И даже в заснеженном сердце.
Я, может быть, тот же снег…


* * *
Плавающие свечи. Истина твоя и моя печаль.
А сегодня – вода погасила одну из таких свечей.
Я посмотрела внимательно:
Волнообразными лентами тянула ко мне свеча
Свои восковые руки.
В раскрытых ладонях угадывалась мольба –
«Возьми поскорее в дар мой огонь!»
Мне стало весело и легко.
Ведь я и сама когда-то просила тебя о том же.
Но ты отказался… Ты думал, что отказался.

* * *
Кричала во сне. Звала тебя по имени всех святых!
Судьбу свою, от и до, я посвятила тебе.
Но ты когда-то решил, что ты – моё вдохновение.
Что я от скуки выдумывала тебя.
В почтовом конверте последнем –
Ты помнишь слова-невидимки?
Невидимы, словно душа… и душа.
Снег продолжает за меня мои длинные письма.
Благословляю тебя и зиму.
Благословляю сухие цветы у тебя на ладони
И линию жизни.
Кричала во сне.
Звала тебя по имени всех святых.
Благословляю… – всех близких тебе людей;
Твоих любимых и дорогих. Прости меня!

Твой солнечный свет.

* * *
В платье, похожем на паутину,
На цветочной поляне сплю.
Не буди меня, я не проснусь.
Весело мне
На цветочной поляне спать
И сны о тебе смотреть.
Весело мне никому тебя не отдать.
Хотя бы во сне…

* * *
Сегодня зима такая, словно в Ледовитом Океане
Оказалась моя душа.
А берега нет, и не было никогда…
И только небо – тяжёлое, серое,
Протянуло ко мне свои тёплые руки.

* * *
Музей льда в Сокольниках.
Такой же музей в моём сердце.
Только страшнее его – не найти.
Спрошу: «Любишь ли?»
В ответ… – ледяной костёр!!!

* * *
Здравствуй, мой далёкий и самый близкий.
О, как я люблю тебя!
Как жду завтрашнего дня,
Чтобы сказать тебе это снова и снова.
Завтрашний день – настал прямо сегодня.
О, как я люблю тебя!
…И где-то в отдалении, за кулисами,
Ты отвечаешь мне: «Не возражаю».

* * *
Знаю, всё когда-нибудь кончится.
Только бы – не теперь!
Только бы – никогда.
Верь мне, я не умру,
Если ты этого не захочешь.
Только с благословения твоего;
Тихо-тихо, если позволишь,
В старенькой лодочке уплыву…
Вечная молодая.

* * *
Мы уходим за птицами,
Покидая черепицы родимых крыш.
Мы уходим за птицами…
Ты звонишь в мою долгую ночь.
Я не слышу ни звонка твоего, ни голоса.
В хрустальном шарике тишины
Пребывает мой телефон.
В хрустальном шарике тишины…
И всё-таки, ты звонишь!

* * *
Справедливо это, если в любую минуту
Ты опустишься ко мне с вечернего неба
На огромном цветке.
«Есть у Вас нотные листы?» – спросишь.
«Думаю, да» – я отвечу.
И протяну тебе ноты.
И ты превратишься в музыку,
Чтобы никогда мы не расставались!

* * *
Включаю японскую классическую музыку.
Вспоминаю тебя.
Всё, что происходит в этом мире,
Имеет своё, особенное звучание.
Так, отрезок времени,
За который мои письма долетали до тебя –
«Ятиёдзиси, восьмитысячный лев»
Прости за то,
Что говорю с тобою о пустяках.
Мои руки тянутся к тебе,
Словно к Небесам – горы.
…Не надо, не говори,
Я всё равно тебя не услышу!

* * *
Побережье
В ожерелье из тяжёлых камней,
И Небеса,
Разрисованные облаками,
И каждый миг,
Прожитый вдалеке от тебя –
Я посвящаю тебе.
Всё будет так, как если бы всё это –
Для тебя,
Раз это именно так.
Освободи своё сердце
Хоть на минуту…
Подумай обо мне,
Словно свечу затепли!
Свечной огарок – с собой унеси;
И помни, что это воистину –
Твой оберег!
Слов акварели – не торопи.
Медленно я пряду свою пряжу;
Ведь в пряже этой –
Вся моя жизнь,
От росточка самого первого
До листвы облетевшей.
Не торопи…