мне было восемь, всего лишь восемь

мне было восемь, всего лишь восемь.
я был забавным кудрявым парнем.
совал свой нос в то, куда не просят,
и портил нервы любимой маме.

потом двенадцать, я вроде старше,
хотелось стать президентом мира,
чтоб маме было не очень страшно,
чтоб мама больше меня любила.

в пятнадцать - первая сигарета,
в шестнадцать - первый глоток портвейна.
мать так ругала меня за это,
мать так просила меня: "не смей", но

я в девятнадцать бежал из дома.
искал свободу на всех вокзалах,
искал, но не жаждал я быть искомым,
и вот, укрылся на дне стакана.

мне помнится, как в двадцать семь решился
приехать к маме, просить прощенья.
мне образ ее очень часто снился,
но вот я стою пред закрытой дверью.

я в тридцать, вроде, нашел работу.
снимал квартирку, завел собаку.
я был один, но обрел свободу,
а та, почему-то, вдруг стала мраком.

мне сорок, я снова приехал к маме.
соседка Катя едва узнала...
я ей цветы, шоколад - представил,
как крепко мама бы обнимала.

а Катька что-то молчит, присела,
я топнул ногой - рассердило это!
она поднимает глаза несмело:
"Ванюш, так ведь мамы твоей-то нету..."

мне сорок четыре, кормлю собаку,
листаю альбомы, встречаю осень.
вернуть бы то время, оставив знаки,
чтоб маму хранил, когда было восемь.