Стихи моего отца

ЛЕОНИД НЕМИРОВСКИЙ

(20 сентября 1937 – 6 декабря 2004)

СТИХИ
***
Очень я люблю цветы.
Дочь – бутон. Цветок мой – ты.
Влагу всю готов отдать,
Чтоб букет не смог завять.
***

Я не родился здесь, не рос.
Но этот город мне принёс
Со свежим ветром у реки
Цветов весенних лепестки.

***
У меня есть дочка -
Глазки голубые,
Чёрные реснички,
Локоны густые.
Пухленькие щёчки
У любимой дочки,
Маленькие губки,
Не выросли зубки.
Крошечная дочка.
Нет ещё годочка.

***
Тепловоз -
стук колёс –
Пассажирский увёз
От любимых и близких
в путь.
Очень жаль,
что года
Так же, как поезда,
Вдаль уходят.
И их не вернуть.

КАК ЗАБЫТЬ ТЕБЯ, МИЛАЯ ОСЕНЬ?..

Не сердись на меня и не сетуй
И не дуйся, пожалуйста, очень.
Лучше мне, я прошу, посоветуй:
Как забыть тебя, милая осень?
Всё лицо твоё тучами хмурится
И слезинки уже на глазах.
Ну не плачь же, не плачь же, будь умницей! –
Я ведь счастье нашёл не в слезах.
Так по нраву мне грозы весенние!
Проливные люблю я дожди,
А не серые и осенние.
Слышишь, осень, прошу – подожди.
Улыбнись мне, пожалуйста, облачком,
Ну, хотя бы лишь краешком губ,
Чтобы мог приласкать своим солнышком,
А то скажешь, что я – однолюб.
Мне стихи лепестками дарены.
Ты ж роняешь безжалостно их.
И не бойся, тебя не ударю я
Даже в этих стихах своих.

АСТРАХАНСКОЙ ЗИМЕ

Лыжи,
лыжи,
лыжи
Всем нужны зимой.
А с небесной крыши –
дождик проливной.
Туча бровь насупила,
застилает свет.
Детям санки куплены,
а вот снега – нет.

СТУДЕНТЫ И ГОЛУБИ

Головы,
над книжками
склонились низко головы.
Голуби,
на окнах
воркуют нежно голуби.
В зал заглядывают
голуби с насмешкою:
Бросьте книги,
выходите к нам,
не мешкая!
Ведь весна на улице,
Весна такая,
что не только снег –
душа растает.
Вы ж сидите,
сотни книг ворочая,
Выходите к нам
не днём, так ночью.
Голуби,
ну что вам нужно,
голуби, -
Летайте.
Вы хоть заниматься
не мешайте.
Нами без того
Совсем не весело.
Знайте: у студентов
Скоро сессия.

ПЛОХОЕ НАСТРОЕНИЕ

Вокруг такие лица –
Счастливые, весенние.
Мне дома не сидится.
Плохое настроение.

Один хожу по улицам,
Гуляю по проспектам.
И брови снова хмурятся,
Как вспомню о конспектах.
Чуть вспомню о конспектах,
Весной забытых мною,
Так с солнечных проспектов
Опять спешу домой я.

СОН

Вы мне приснились
Только что во сне.
Видел: улыбнулись
Нежно мне.
До сих пор я
В ласковых лучах
С Вашим поцелуем
На губах.
Жаль, что это был
Всего лишь сон.
Лучше бы совсем
Не снился он.

РЫЖАЯ

У неё на лице веснушки.
В детстве часто дразнили рыжею.
А могли ли понять подружки,
Что бывала она обиженной,
Что до слёз огуречной коркою
Натирала свой нос и щёки.
До чего же больны и колки
Были вредных мальчишек упрёки!
Её часто дёргали за косы
И кричали вдогонку: «рыжая!»
А глаза уже больше не плакали,
Но грустили…
И что теперь вижу я?
Из такой конопатой вызрев,
Вот стоит она передо мною
И бросает всем крашеным вызов:
Полюбуйтесь моей красотою!

***
Так весело, так радостно
Мне не было давно –
С девушкой хорошею
Я иду в кино.
Губы – маки алые -
Целовать нельзя.
Глаза большие, карие –
Утопаю я.
Волосы пушистые.
Голос, как ручей.
Улицей широкою
Я шагаю с ней.
Хорошо так не было
Мне уже давно.
С девушкой красивою
Я иду в кино.

***
Ты такая юная
И такая нежная,
Словно ночка лунная
И река безбрежная.

***
Я тебя не видел столько дней
И мечтал украдкою о встрече,
И спешил увидеться скорей,
И украл чужой счастливый вечер.
Своровал я сон свой и покой,
Обманулся сам в своих мечтаньях.
И кричать хочу я: «Успокой,
Заглуши скорей мои стенанья!»
«Вновь тебя я видеть не хочу!» -
Сам кричу, а думаю о встрече.
Знаю точно: снова прилечу
Я к тебе в такой же тихий вечер.

ГОРЕ

Горе сутулит плечи.
Горе жизни калечит.
Горе ломает судьбы.
Горе приносят люди.
Горько жить и обидно,
Если любви не видно,
Если ты предан – продан,
Если любимым прогнан,
Если не можешь больше
Честно смотреть в глаза,
Если то горе больше
Жизни. И жить нельзя,
Выше, выше голову
Не опускай на плечи!
Будь всегда только гордою.
Годы горе излечат!

ОПЕРАТОР

Мне хочется вам рассказать про солдата,
Простого солдата советской страны.
Хоть был он ребёнком, но врезалась дата,
Суровая дата начала войны.
Что может запомнить трёхлетний ребёнок?
И войны мальчишке не так уж страшны.
В кустах у забора убитый телёнок,
Да выстрелы где-то вдали там слышны.
Тогда был ещё он по-детски наивен.
Забыл, как отца на войну провожал.
Не знал, что фашизм в его смерти повинен,
Но рос потихоньку и возмужал.
Детство прошло, прошли школьные годы,
Мать сына смогла без отца воспитать.
Сейчас на плечах у него уж погоны,
Доверил народ свой покой охранять.
Высокая сопка. На сопке – локатор.
Тайга и тайга. Рядом нет никого.
Вчерашний ребёнок теперь оператор.
Отличника знак на груди у него.
На улице холодно, топится печка,
А ветер опять с завываньем поёт.
В такую погоду уверен, конечно –
Никто не поднимет чужой самолёт.
Признаться вам честно, влюбился в локатор.
Не сможет пройти незамеченной цель.
Слегка освещает лицо индикатор,
Спокойно сидит оператор в метель.
Но вдруг почему-то сошлись резко брови,
Рукой повернул телефона рычаг,
Исчезла беспечность, и стал он суровей,
На пункт передал установленный знак.
Тревожно в эфир полетели сигналы,
Точное место назвал планшеист.
«Воздух… тревога… объект иностранный!»
Ключ всё быстрей нажимает радист.
По этим приметам ракеты сигнальной
Был поднят с советской земли самолёт.
Конечно, задумал пилот иностранный
Нарушить границу, продолжить полёт…
Как видно, не зря полюбил он локатор –
Не сможет пройти незамеченной цель.
И если на вахте такой оператор,
То нам не страшна никакая метель.

ВЗРОСЛЫЕ, ПОМНИТЕ!

Дети играют, милые дети,
Где бы ни жили, на всём белом свете
Бегают, прыгают, звонко смеются,
Всюду детей голоса раздаются.

С бабушкой в парке курчавый мальчонка
Голубя белого гладит ручонкой,
Глазки блестят, и прямо с ладошки
Голубя кормит он хлебными крошками.
Белые, жёлтые и чернокожие
Дети все так друг на друга похожи.
Пусть же смеются, играют, резвятся,
Новой войны пусть они не боятся.

Дети вьетнамские – тоже ведь дети.
Взрослые также за них в ответе.
Взрослые, вспомните! Взрослые, помните –
Детское счастье сегодня вы строите.
Хватит того, что росли мы сиротами,
Нужно добиться любыми нотами
Только во всём лишь мирных согласий
И не решать войной разногласий.
Чтобы смеялись, резвились дети
Где бы ни жили, на всём белом свете.

СТИХИ ИЗ ЦИКЛА «ТО, ЧТО НАМ МЕШАЕТ ЖИТЬ И РАБОТАТЬ»
.
ГРЯЗЬ

Грязь бывает разная.
Бывает дорога грязною.
А бывают грязными люди.
Грязь грязной
Всегда ли будет?
Нет, ветер разгонит тучи
Порывом своим могучим,
Солнце яркое выглянет,
Дорога грязная высохнет.
А люди?
Грязные люди?
Что с ними
Делать мы будем?..

ЯБЛОКО

Яблоко красивое
С дерева упало,
Всё внутри червивое
На земле лежало.
Сердцевина бедная
Червяком подточена.
Не созрело. Бледное
Сгнило у обочины.
Человек – не яблоко.
Но страшно паденье,
Если своё сердце
Отдал на съеденье.

ЛОЖЬ

Ребёнок каждый должен знать,
Что очень некрасиво лгать.
А чтобы ложь детей пресечь
Наказывать их нужно – сечь.
Иной начальник любит врать,
Критиковать такого бесполезно.
Его бы с места приподнять,
Коленом ниже спины дать…

Но всем давно известно,
Что за такую критику
Штаны снимают с критиков.

РЖАВЧИНА

Вот водопроводная труба
Слесарем была недавно выброшена.
Не бежала в той трубе вода,
Хоть была труба снаружи выкрашена.
Для системы что всего страшней?
Ржавчина, так портящая трубы.
Ржавчина страшна и для людей,
Если тленом души людям губит.

ПЁС

Хочу поведать вам о том,
Как председателем в цехком
Был выбран Пёс…
Простой дворовый пустомеля,
Но хитрый. Вовремя умел
Гораздо преданнее пса
Вышестоящему заглядывать в глаза
И лить на все вопросы воду,
Скуля кому-нибудь в угоду.
Любил перед роднёй покрасоваться
И на машине покататься.
Повадки псиные узнали,
И, поругав, переизбрали…
Отныне очень осторожно
Пёс гадит там, где только можно.

***
Жизнь меня отравила ядом.
По пятам теперь бродит смерть.
Ходит, смотрит влюблённым взглядом,
Но никак не даёт умереть.
Душу яд отравил, не тело.
Веру в счастье легко убил.
Почти знаю, что ты хотела.
Рад, что яд не смертельным был.