Цвет-калиновая рать

              поэма
             
                I               
Утонули дни в страницах, не родившихся стихов.
Слов горячечные лица, словно пришлые зарницы,
Не уходят с берегов,
Ищут без вести пропавших.
Все равны под крепом влажным:
Нет героев и чинов.

Осень, древняя Сивилла, залистав твою тетрадь,
Проклинает  от бессилья за упавшие стропила
Цвет-калиновую рать.

                ІІ

– Здравствуй, мама! В эшелоне мы живем на полустанке,         
Я звонил  по телефону. Связи нет, нашел знакомых, 
(с нашей школы), как ни странно.

Помнишь, сказку ты читала  про троянского коня?
БТРы ржут на  шпалах. Взводный наш, бывалый малый,
Выбрал в старшие  меня.               
И добавил, что медали ждут героев. А с утра               
Я стрелял в  горизонтальной, вел наводку цели дальней,      
В жарком «крупе»  на ура!         

Боя не было. В квадрате А-4 – тишина.
Женщины c чужих пенатов принесли нам яблок знатных,
Хлеба, сыру и вина.               
Я пригубил кружку, стоя, глядя весело на ту,               
Что бойца спасла от зноя и приветила «героя»,               
Накормила ввечеру.               
 
Вдруг она спросила просто:  « С кем воюете, сынки?         
Хат за речкою – с наперсток, дети, бабы да подростки,       
Мужиков нет, старики?»
       
…Пил вино, пахнуло прошлым, детством у родных ворот,
И калиной осторожной, что по узким тропам ложным,
День и ночь за мной бредет.

                Ш

Добрый вечер, мам, в который я пишу тебе письмо.
Передай Элеоноре: « Я вернусь с войны весной.
Адресат? Не утруждайся: девочка – мечта, фантом,
Та, чье имя на запястье прятал я под рукавом. 

Шла по скользкой, топкой гати в мой простреленный рассвет.
В подвенечном  белом платье, кружевах-калины цвет.
Обещала, целовала, улыбалась мне в ответ.

А хирург спросил: « Невеста?» Да, была со мной Элен…
Что с ним спорить? Бесполезно. Нет руки – любовь  взамен.

                IV
               
Здравствуй, ма! Больничной койкой, видно, кончится война.
На подвесках жесткой стойки, я с камрадом беспокойным
Обсуждаю «ордена».

День троянскою кобылой заманьячил  у окон,
Грязно-серый и унылый… И прогнать его нет силы.
Кто ж придумал триллер-сон? 

Крик в ночи: «Зачистка!» Местных разобрали по домам…
Ни родиться, ни воскреснуть, в оголтелом мире тесном,
Не удастся, дважды, мам.

                ***

Синеокая   ведунья, осень плачет у дверей:
«Пала Троя, видно, втуне. Мир людей не стал разумней.
Будет ли когда добрей?»
Градом бухает по кровле,
изрешеченной вчера.
Стынет порохом и кровью
да алеет в изголовье
Цвет-калиновая рать.