Водяной уже смеялся

Между тем прошла неделя…
Завершался скоро май,
и события пропели:
«Май, до скорого, прощай!»
Небо стало глубже ночью,
утром – выше, днём – синей.
Одуванчиков цветочки
в пух оделись тополей.
Горы книжек Феофана
занимали стулья, стол,
лавки, крышку фортепиано,
в гости их дождался пол.
Сотни книг библиотеки
Феофан «глотал» за час.
Водопады знаний, реки
пил он, словно про запас,
и не мог остановиться:
так хотел узнать о том,
что тогда могло случиться,
был покуда он Сверчком.
Долгих два тысячелетья
пролетело над землёй.
«Мог сверчком и умереть я.
Слава Ксении, – живой! –
и улыбка Феофана,
словно цветик на лугу, –
Водяной! Уже не рано,
доктор ждёт на берегу!»
В тот же миг ручей как взвился,
будто вздыбился, набух,
будто в речку превратился.
«Я готов. Глаголю вслух! –
Водяной уже смеялся,
и улыбка до ушей. –
Я давно не улыбался…
Хоть завязочки пришей!
Знаешь, я решил, что речка
будет вместо ручейка,
чтобы травки для аптечки
доставали облака.
И ещё я все болота,
что в округе, осушил:
вот работа так работа –
днём и ночью воду пил!
И ещё речную тину
удалил из всех прудов,
а по дну песок раскинул…» –
«Что-то очень много слов», –
Феофан с сомненьем глянул, –
не рассказ, страница нот. –
Что ж ты речкой всю поляну
затопил?» – «Прости, просчёт.
Я залить не собирался,
тотчас всё и осушу».
Выпил воду, отдышался
и сказал: «Я так спешу,
добрых дел ведь надо много.
Я реально – пионер!
Мне завещана дорога
подавать другим пример.
И ещё добавь мне капель:
не случился б рецидив…
Все я прежние истратил,
предписанье перекрыв».
Феофану показалось,
будто книжку он читал,
где про «Будь готов!» писалось
и про то, как отвечал
пионер, «всегда готовый».
Любопытно бы узнать,
Водяной свой образ новый
чем намерен наполнять?
И сказал властитель водный:
«Феофан, спаситель мой!
Я к добру теперь пригодный,
и доволен я собой!»
И как вынырнул из речки!
Брызги к небу как фонтан!
И похожи на сердечки,
и сердечек – океан.
«Вот теперь тебе я верю:
в каждой капельке душа.
Есть дорога к ней и двери?»
Шёл к избушке, не спеша,
Феофан, замыслив средство
из таких волшебных трав,
чтобы вылечить наследство
скверны и исправить нрав:
сделать слабого сильнее,
добротою сделать злость,
чтобы грустным веселее
у родных болот жилось.