Резина

В Воркуте на библейских курсах для ненцев я был (в роли преподавателя) пять раз. Однажды, в начале очередной недели после перерыва, мы собрались несколькими служителями для молитвы о благословении занятий.
Тут пресвитер из ненцев говорит:
– Братья, помолитесь, пожалуйста, и о моем мясе, я привез из тундры на продажу, чтобы мне хорошо и быстро его продать.
Старший брат говорит, что помолимся. А я думаю: «Как невовремя, как недуховно, тут начало курсов, такая ответственная и возвышенная молитва, а он со своим мясом…» И тут же другая мысль: «А вот бы сейчас и про мои колеса помолиться».
Я перед отъездом продал машину, очень выгодно продал. Но осталась почти новая зимняя шипованная резина, почему-то покупатель не стал ее брать. И мне плывет из Америки другая машина, большего размера, ей эта резина не подойдет.
«Фу ты, если я к его мясу еще свои колеса добавлю, что это за молитва будет…» И всю молитву я маялся: внутренно корил брата за прошение о мясе в такой момент и тут же томился желанием помолиться в этом чуть не апостольском окружении о зимней резине.
Помолились мы, начались учительские будни, а я еще несколько часов терзался.
На следующий день после завтрака входит в нашу «учительскую» ненецкий пресвитер, сияет:
– Братья, давайте поблагодарим Бога, я мясо продал. Хорошо продал!
Встали молиться, а у меня кошки на душе скребут: «Эх, а если бы сейчас уже и за мои колеса благодарили…»
Продать их потом я не мог еще месяцев десять. Пока однажды не рассказал эту историю в проповеди, исповедовавшись перед всеми. А на следующий день у меня колеса брат один забрал.
Так я узнал, что всякой молитве свое время есть, что нельзя братьев осуждать и что нет слишком низких просьб для слишком возвышенных молитв.

02.12.2014