Бытиё из регрессивного гипноза

Она росла в счастливейшей семье,
Купаясь в ласке мамы и отца,
На благодатной, сказочной земле,
Среди славян, таких же как она.
Какое счастье было ей там жить,
Природу и весь мир вокруг любить,
И всё вокруг благодарить,
И светлый мир в душе Боготворить.
Но, сказка кончилась внезапно,
На них напали, учинив резню,
И убивали всех их безпощадно,
Воины, одетые в броню.
Но лишь один, не смог убить ребёнка,
И девочку, трёхлетку взял в полон,
Привёз на корабле в Константинополь,
Служанкой в дом к себе привёл.
Она росла, и сильно отличалась,
Среди жестоких и безграмотных людей,
И редко с кем она общалась,
Рабы считались ниже всех людей.
Там были рынки, что ей рвали сердце,
Где продавали, таких же, как она,
И не где было ей душой согреться,
Но, всё стерпеть смогла она.
И сердце сберегла от гнева,
Добро сумела сохранить в душе,
Любовь её нашла несмело,
Есть всё же счастье на земле.
Спасла она однажды дочь торговца,
От смерти, что грозила ей,
И в благодарности торговец,
Их выкупил, свободу дав ему и ей.
Он очень добрый был, хороший человек,
Он и потом им часто помогал,
Им не забыть его вовек,
Он словно ангелом — хранителем их стал.
И лишь одно тревожило её,
Когда приходит головная боль,
Видение одно приходит вновь,
От страха леденящее ей кровь.
Распятый сын, в венце и на кресте,
И голос Бога в голове,
-Ты назовешь его Иисус,
И будет он Миссией на земле!
Он был рождён под яркою звездой,
И только Марья знала обо всём,
О том, что родила миссию,
И то, каким ему идти путём.
Она его любила безусловно,
Всё отдавала время лишь ему,
И плакала ночами потихоньку,
Оплакивая горькую судьбу.
Он рос и слишком отличался,
Глаза его сверкали как алмаз,
Он больше с Богом в небесах общался,
И исполнял Божественный наказ.
Как белая ворона средь грачей,
Везде он был не ко двору,
Никто не мог терпеть его речей,
За честность, истину и прямоту.
Он видел глубже и порой.
Он был осмеян детворой,
Он был единственный такой,
Среди камней кристалл живой.
Он вырос и уплыл на юг,
Его манила Индия — страна,
Немало изучил он там наук,
Изведав всю её сполна.
Но голод душ насытить он не мог,
Хоть чудеса творил теперь,
Искал он тот единственный порог,
Который этих душ откроет дверь.
И он вернулся к матери отцу,
И дом построил им большой,
Взамен лачуги, где родился он,
С любовью сына не земной.
Но жить спокойно он не смог,
И развязал с друзьями бунт,
Чтоб рабству подвести итог,
И рабских не было торгов.
Но сил хватило чтобы попугать,
И разозлить торговцев знать.
Ему пришлось тогда бежать,
Чтоб дальше опыт получать.
И он уплыл на корабле,
К далёкой северной стране.
Откуда Веды в Индию пришли,
Где зёрна истины взошли.
Он много там чего узнал,
И мир славян он изучал,
Но не нашёл он там чего искал,
Хотя все книги прочитал.
Искал он ключ к сознанию людей,
Чтоб не было средь них дверей.
Чтоб души пробудились наконец,
И чтоб возрадовался за детей отец.
Ему пришлось свою стезю принять,
Воскреснуть — дав себя распять.
Константинополь ждал его,
И крест готовил для него.
И он обратно из Росии поспешил,
И родину отца он навестил,
Франция - прекрасная страна,
И благодатная земля.
И там же встретил он её,
Как утешение своё.
Мариелена — любимая жена,
Грааля чаша — полная без дна.
По духу братьев он встречал в пути,
Которые решили с ним идти.
Он возвратился с дружною гурьбой,
Спокойный, возмужавший и живой.
Но только не застал живым отца,
Одна лишь мать его ждала.
А мать не знала, то-ли радоваться, то-ли выть,
Она всё знала, для чего ему тут быть.
И сын с любовью утешал её,
Жену привёл и в руки дал дитё.
Он был решителен и строг,
Он был уверен, что пройдёт чертог.
Как птица феникс, возродится вновь,
Воскреснет Богом данная любовь.
Его глаза сверкали как алмаз во тьме,
Он был один такой на всей земле.
Никто не мог остановить его,
Печально все смотрели на него.
Кто другом детства был — предал его,
Свою исполнив роль сполна,
Его схватили, привязав к столбу,
С позорною табличкой бунтаря.
Народ тогда ему припомнил бунт,
И поротых и сосланных сынов,
Толпе на радость, плоть его терзает кнут,
За то, что сын рабыни бывшей, защищал рабов.
Потом его судили всей толпой,
Жестокой, гневной и слепой,
И как один кричали все «Распять!»
И лишь молчала его мать.
Она сумела всё сполна познать,
И каждый миг его мучений испытать,
Чтоб эту весть вам передать,
Как Божий сын дал на кресте себя распять.
И он воскрес — как обещал,
Он снова сам себя собрал,
Но только духом он небесным стал,
И плоть свою земле отдал.
Он стал таким, каким хотел он стать,
Хоть не обнять его ни приласкать,
Воскресший в духе, Божий сын,
Он дал уроки духа всем живым.
Но места не было ему здесь на земле,
И он распался превратившись в свет,
И изменил сознание людей,
Ждущих пробужденья много лет.
Но время было в этот век не то,
И ночь Сварога захватила тьма,
Чтоб снова наступил рассвет,
Пусть даже через тыщи лет.
И проросли Христовы семена.
Они уже проклюнувшись растут,
И души пробуждаются от сна,
И в каждой пробудившийся душе,
Растут Христовы семена.

Марья ушла от людей и умерла в одиночестве в пещере от чахотки.