Цыганские мотивы

 К о н и

Бесновались у колдуньи чёрны вороны в очах ,
и темно лежали косы, как гадюки, на плечах.
Белой ручкой шевельнула, заглянула в душу мне,
усмехнулась и шепнула: - Твоё счастие – в огне!

Я разжёг костёр и вывел из счастливого огня
вороного, да гнедого, да буланого коня.
И сказала ворожея:- От любви и от вины
унесут, куда захочешь, тебя эти скакуны…

Ну и кони, что за кони – ветер с музыкой в крови!
Но я крикнул чародейке: – Не замутишь мысли мне!
В чертовщину я не верю, ты мне байки не трави!..
Повторила вновь цыганка: - Твоё счастие – в огне!

Конь буланый – ясно солнышко в весенних облаках.
А гнедой – булатный месяц на все долгие лета.
Вороной – моя судьбина, жизнь в туманах и бегах,
сиволапая кручина, ломовая маета.

Три ворованных уздечки оказались у меня.
Та,что в яхонтах и звёздах – для буланого коня.
Та,что в росписи, - гнедому. Надевай и хорошей!
Сыромятный недоуздок – вороной моей душе.

Три потерянных подковы
цвета праздничного дня –
вороного, да гнедого,
да буланого коня.

Золотую  приберёг я – на стене блестит дугой.
Сам серебряную продал и с бродягами пропил.
А железную подкову для любимой – дорогой
тремя ржавыми гвоздями на порог приколотил.

Как пройду,так спотыкаюсь,
и от боли свет не мил.
А она звенит и стонет,
на три части душу рвёт:

«На пороге при дороге
не подкову ты прибил,
а украденное милой
сердце глупое своё!..»

Ой,вы,кони, мои кони, три обмана, три огня,
унесите от погони, от погибели меня,
от негаданной печали, от нечаянных обид.
А они мне отвечают:
– Нам хозяйка не велит!

   ПЕСНИ  ВЕТРА
1.
От вина ли, от вины
сердце в груди стонет.
Отпылали наши сны,
отскакали кони.

У печального шатра
ни жены, ни друга.
Только горький дым костра,
да в траве подпруга…

Разлюбила?Не беда!
Сердцу не прикажешь.
Наше горе – лебеда.
Где упал – там ляжешь.

Ты – цыганка, я – цыган,-
словно два листочка.
Наше счастье – шарабан.
Отгуляли. Точка!

Речка под горой бежит,
ручей в гости манит.
Нашу встречу ворожит,
да, боюсь, обманет.

Лишь гитара никогда
песен не забудет,
и студёная вода
душу мне остудит.

И опять в моей судьбе
злая карта ляжет:
об украденной тебе
ничего не скажет.

   2.

Воля молодцу постыла,
сердце высохло дотла.
Дорогая изменила –
с чужим табором ушла.

Позабыла всё,что было,
что сумела – продала,
разлюбила, как убила,
навсегда с ума свела.

Ах, плясали, песни пели,
водку пили, травы жгли,
ничего не пожалели,
ничего не сберегли.

Быстро кончилась гулянка.
И в базарный день пустой
нагадала сербиянка
жить мне дальше сиротой.

Лишь звезда в тумане светит,
в дали синие маня…
Никого на белом свете –
кроме трубки да коня.

Наточу я ножик острый,
ночи сумрачной дождусь,
и с красоткой чёрнокосой
за обиду расплачусь.

Поищите в поле вьюги,
покопайтесь до весны!
Мне ещё гулять в округе,
грабить ваши табуны.

Мне ещё поить из Волги
рыжегривого коня.
Только ветры,только волки
будут в братьях у меня.

А когда найдёт погоня,
подводя судьбе расчёт,
звёздочку на небосклоне
злая пуля подсечёт.

Упаду я у порога
расцветающего дня,
и не раз ещё дорога
затоскует без меня.
   
  3.

У гитары струны звонки
у цыгана злая кровь.
Продала меня девчонка,
наплевала на любовь.

Затерялась в далях - хмарах,-
не окликнуть, не догнать.
Пой же, пой, моя гитара,
нам ли горе горевать!

Я соперника жалею,
как хорошего коня.
Сломит он с беглянкой шею,
вспомянёт тогда меня.

Не спастись ему от горя,
будет плакать, будет пить.
Чёрного не хватит моря,
чтоб тоску его залить.

Не удержишь девку раем
без шатра и без костра.
У неё в крови играют
заповедные ветра.

И однажды спозаранку
на украденном коне
прилетит моя цыганка,
словно ласточка, ко мне.

Только я, простить не в силах,
не вздохну и не взгляну.
Над крутой её могилой
посажу одну сосну.

И опять пойду по свету,
вороных держа в узде,
поклоняться солнцу, ветру,
и малиновой зведе...
      
 4.
Открой мне дверь,гадалка,
в час полночный,
заворожи меня, заговори,
открой всю правду,
ну, а коль не хочешь,
по всем цыганским правилам
соври.

Пообещай червовую дорогу,
казённый дом,свиданья и мечты…
Я не обижусь на тебя,ей богу!-
ведь виноваты карты, а не ты.

Но ты бубнишь,что твой бродяга Габор
прислал на днях из Крыма письмецо,
где сообщил, что всё же бросил табор
и нанялся в артели кузнецом.

А вот тебя всё так же манят степи,
и не влечёт обещанный очаг,
лишь непослушным жеребёнком ветер
в твоей душе резвится по ночам.

Молчи, цыганка! Проклинать не надо,
что муж сменил дорогу на село.
Я тоже был когда-то конокрадом,
да навсегда забросил ремесло.

Спеша уйти от пули и погони,
в слепом азарте риска и борьбы,
я просто понял: нынешние кони               
не унесут цыгана от судьбы.

Я никогда былого не тревожу.
Но одного не в силах позабыть,
как без меня осенним бездорожьем
собрался табор к Бугу уходить.

И с ним ушла, сжигая землю взглядом,
в душе обиду жгучую тая,
моя любовь, надежда и отрада,
моя забава, музыка моя!..

Я стал седым. Но прошлого не жалко.
Лишь иногда всё вспомню по  ночам...
Так ври же, ври, лукавая гадалка,
и призрачное счастье обещай.
                5.
ПОКИНУТАЯ

Понимаю,что и я
стала нелюбмая.
Ты сегодня мне судья,
я же - подсудимая.
Не спасти, как не зови,
счастье быстротечное.
Осуди меня к ЛЮБВИ -
на страданье вечное.

Всё, что хочешь позабыть,
скрыто снежной заметью.
Остаётся только жить
мне одной лишь памятью.
Псами злыми затрави,
клеветою низменной...
Осуди меня к ЛЮБВИ -
к маете пожизненной.

Всё прощу и всё стерплю:
боль,наветы лживые.
И пока тебя люблю -
этим буду жива я.
Пусть душа моя в крови,
не прошу участия.
Осуди меня к ЛЮБВИ -
к горевому счастию.

Ах,любовь,любовь моя,
горькая, изменная,
подколодная змея,
доля неразменная.

6.

По пыльной дороге мои вороные бегут.
Кибитка скрипит. И куда мы несёмся, не знаю.
Я с вами в расчёте и вновь перед вами в долгу.
Простите меня, но я снова от вас уезжаю.

Мои вороные, дорога у нас далека,
не надо спешить,поумерьте вы бег свой игривый.
Так долго, так долго не будет девичья рука
ласкать ваши нежные, солнцем пропахшие гривы.

Кольцо и кисет в изголовье себе положив ,
я,может,умру этой ночью в тоске и тревоге.
А кони мои будут думать,что я ещё жив,
и так же скакать по изломанной пыльной дороге.

Лишь вам этой ночью
приснюсь я лежащим в цветах.
Вы тут же рванётесь,
желая прийти мне на помощь,
и вдруг ощутите,
как мой поцелуй на губах,
такую крутую и злую
полынную горечь...