Из воспоминаний о войне моего отца

     Тёмная ночь опустилась на спящий город , измученный частыми бомбёжками . Десятки юнкерсов ,хейнкелей , мессершмидтов методично сбрасывали свой смертоносный груз , многотонных авиабомб на город . Снежным покрывалом покрылась земля и зияла черными глазницами воронок на свежевыпавшем снегу. И в сумерках на снежном поле светло как днём . Наскоро одевшись в старенькую поношенную фуфайку , я выглянул во двор . Тишина . Непроглядная темень . Предательски поскрипывает под старенькими валенками снег . Израненный , полуразрушенный город спит , лишь изредка взлетают осветительные ракеты , да слышны окрики часовых .
     Неделю назад фашисты разбомбили склады с продовольствием : картофелем , капустой ,морковью . И груды обгоревших досок , битого кирпича и брёвен , валялись вперемежку с мороженными овощами . Жители городка в панике бежали ещё до появления немецких войск и поэтому , захватив некоторые свои пожитки ,уходили по дорогам и бездорожью в леса , обходя уже окупированные вокруг Калинина деревни. На своём пути фашисты жгли города и деревни , оставляя за собой остовы труб печных и искорёженный металл заводских цехов.
     Про этот склад многие жители города подзабыли или боялись попасть на ночной патруль . Набравшись смелости, я сегодня решил сходить за картошкой. Взяв в сарае старый мешок и вязку с веревкой , отправился к сараям . Знакомой тропкой , обогнув угол разрушенного склада , я прошел несколько десятков метров.
     Остановившись, справил нужду , двинулся под навес , где был лаз под навес , когда-то бывшим сараем. Сердце стучит на пределе от страха , готовое выскочить из груди , но чувство голода было сильнее и подгоняло меня к заветной мечте ,картошке. И я проворно , работая руками , нагрёб картошку в мешок и немного морковки. Ещё, не завязав мешок , проверил его на вес . Донесу или нет , ну в крайнем случае дотащу волоком . Сел на мешок и решил передохнуть чуток . Холодок пробежал по спине . Как тут из-за угла выскочил солдат в каске и автоматом . Я обомлел , сердце ушло в пятки ? Что - же будет ? Солдат сделав своё дело , одев шинель , повернувшись , смотрел в мою сторону с удивлением .
     Луна осветила его поджарый силуэт . Передо мной стоял мужчина средних лет.
     От страха у меня в голове пронеслась вся короткая жизнь . Вспомнил детство , когда тонул в омуте , когда заблудившись в тайге , бродил 3 дня вокруг своего дома . Школу , синематограф . Всё это пронеслось с такой быстротой , как кадры в кино ,когда мы смотрели фильмы в Звезде . Но громкий лающий окрик солдата , вернул меня из моих мыслей в действительность . Как выстрел прозвучал в морозной тишине окрик часового . Хальт ! Хенде Хох ! Я интуитивно вскинул руки кверху , то ли от страха , то ли чувствуя всеми клеточками тела , что от меня хочет немец . Я вскочил с мешка и стоял как вкопанный . Недолго простояв в оцепенении , следующий окрик подстегнул меня и я мгновенно покрылся испариной , как - будто , только  что вышел из парной . ( В молодые годы отец меня приучал париться в бане . Сам залезал на подлавку А я парился на лавке , одевая шапку и рукавицы . С таким усердием хлестал меня по телу , будто был я на экзекуции .)
      Ком Ю Хир-Р ! Фэрштейн ! Поманив меня пальцем , немец сам подошёл ко мне и показал на мешок . Показывайт ! Вас ист Ецт ! Ловко ухватив мешок , развязал его и высыпал его содержимое к моим ногам . Ни жив , ни мёртв я стоял и дрожал всем телом , не то от холода , не то от страха . Когда следующими словами были , мальчик ! Карашо ! Зер Гут ! Я почувствовал теплоту слов и дружеское отношение к себе от чужака . Он что-то лепетал о далёкой родине , о маме , о сестрёнке . И я проникся к солдату с душой . До войны  маленько изучая , немецкий язык в школе и поэтому в общих чертах передо мной в голове прошли годы жизни солдата . Ему тоже не нужна война . Он был простым учителем в далёкой Германии и что его отец погиб в первые дни войны . В эти минуты , которые тянулись так долго , я осознанно понял душу немецкого солдата . В довершении всего он сказал : " Айн момент ! и юркнув через лаз в сарае , через минуту вернувшись , вышел ко мне , протянул мне свёрток в плотной  бумаге . Ком ! Ком ! Нах Хаус !  Шнель , шнель ! Негромко сказал солдат . Лишь после ухода фрица , я стремглав побежал знакомой тропкой домой . Дома получил затрещину от матери . На вопрос , где я был в столь поздний час , достал из мешка сверток и отдал его матери . К нашему удивлению в свёртке была двухкилограмовая банка тушенки , да буханка эрзац хлеба .

                Из воспоминаний моего отца .  Октябрь 1941 год .
               
                г. Калинин   ( ныне г. Тверь . )