плыви, вирджиния

вирджиния вульф лежала в постели со своим любовником - горбатым карликом с синдромом дауна по имени вилли. она не знала, что с ним делать, потому что вилли был неработоспособен, потому вульф просто гладила его по волосам. ей хотелось свободы, покоя, уюта. ей надоели все эти внутренние демоны, которые пожирали ее изнутри. тяжелая психическая болезнь не давала ей вылезти из ebanого дна, потому она карабкалась по жизни, словно зародыш, которому все конечности обрубывали маточные спайки. вирджинии хотелось молчаливой любви, и чтобы ее - тощую перепуганную жертву, не трогали руками.
- вилли, ты когда-нибудь видел море?
вилли молчал. он не понимал, что к нему обращаются. он рассматривал жирную муху, которая мучительно рожала опарыш на куске слабо просоленой семги. в какой-то момент в его глазах пронеслась вся прошлая жизнь, в которой он был обычным здоровым мальчиком, беззаботно греющим свои ножки на берегу моря, пока какая-то стареющая blyadь не решила его выродить. и вот он - опарыш - быстрый жирный продукт скользкой секундной любви с мертвой семгой.
вилли не знает своего отца и слабо помнит мать. эта унылая клюшка оставила его в роддоме, несмотря на то, что 30 лет просила боженьку дать ей хоть какое нибудь чадо. бог привык понимать все буквально, и наделил ее чадо лишней хромосомой. бог хотел как лучше, а получилось как всегда.
ей не понравился новорожденный вилли. он был некрасив и упрям. его легкие отказывались открываться, потому его натыкали уродливыми трубками, отчего старая клюшка еще больше возненавидела боженьку за его вифлеемский дар. отца вилли звали морбус. старая клюшка притащила его из придорожного кафе, отмыла и уложила в койку, чтобы испытать последнюю попытку сделаться матерью. морбус сделал свое дело, морбус может уходить - сказал напоследок мужчина и ушел. когда вилли снились сны, в них маленький здоровый мальчик часто спрашивал сам у себя - а что было бы, если б отец тогда не ушел? но вилли просыпался как раз в тот момент, когда должен был прозвучать ответ.
вирджиния вульф гладила его по волосам и пересказывала свои эротические сны, в которых ей не делали больно. вилли иногда улыбался, но не от того, что ему было хорошо, а потому, что ему было никак. он слушал вирджинию, но ничего не понимал. ему мешала лишняя хромосома.
отличный любовник, вирджиния! голубая мечта всех творческих женщин.
через три дня она утонула, потому что внутренние демоны вывернули ее наизнанку. теперь вилли лежал в постели с младшей сестрой шарлотты бронте, и в момент забытия ему больше не снился маленький мальчик. теперь ему снилась вирджиния, которая постоянно спрашивала у вилли одно и то же: а если бы ты полюбил меня - я бы утонула? но вилли просыпался именно в тот момент, когда должен был прозвучать ответ. после этих снов он плакал, хотя и не понимал, что это такое с ним происходит. в его маленьком сердце жгло до тех пор, пока сестра шарлотты не начинала жадно у него отсасывать. но стоило вилли уснуть, как ему опять снилась тощая уставшая вирджиния, после чего бедный карлик не находил себе места. с тех пор его больше не интересовали мухи, тем более - сестра шарлотты, которая никак не могла оседлать свой сексуальный голод.
ему хотелось только одного - лежать в постели с вульф, и чтобы та монотонно гладила его волосы, рассказывая свои добрые эротические сны.
любовь была совсем близко, вирджиния! она была практически у ног, как утренний свежий букет ядовитых, но красивых лилий. но эта бешенная сучка как обычно все наломала.
плыви, вирджиния, плыви, вирджиния.
плыви, вирджиния, плыви.
немного смерти, немного боли, немного любви.