Моя Ойкумена

Я живу в краю, где природа
скупа на дары. О времени года
узнаешь, листая календари,
и температура снаружи – та же, что и внутри.

Она же – температура тела.
Смена сезонов не поражает безумием красок,
или засыпанием земли под саваном белым,
торжеством пейзан и движением рысью классических саврасок.

Из-за жары и лени, не родившись, здесь умирают благие –
и не очень – намерения. Царствует ностальгия:
при виде пальмы начинаешь рыдать о березках,
о которых и прежде только читал, да и то лишь в сносках.
 
Кстати, о пальмах – они здесь повсюду,
девальвация тропической роскоши. Вуду
и людоедство не за горами. Качаясь на пальме,
туземец вспоминает отпуск, проведенный на Пальме   

(та, которая на Майорке), а, может, в Ницце…
Впрочем, сейчас у них на прицеле Та́йланд.
Водят «Хонды» и «Вольво» и владеют тайной
неуменья штанами прикрыть ягодицы.

Страна на карте – тоньше вязальной спицы –
два цвета на флаге, и две столицы.
Границы
разделяют не страны – цивилизации.
И угроза всеобщей мобилизации –

ибо куда ни кинь – везде сидит
двоюродный брат-семит,
дик и злобен, зело сердит.
Плюется ракетой, джихадом грозится –
нелегко здесь приходится бледнолицым.

Свадьбы здесь сменяются панихидами –
мы в своем детстве мечтали стать
космонавтами, они – шахидами
(как вариант на то же небо взлетать).

Впрочем, эти детали не попадают на
цветные открытки с видами,
и страна, как обычно, полна
паломниками всех мастей и гидами,

гордится чемпионами баскетбольной лиги.
Столицу здесь величают "городом трех религий",
и с какой бы точки ты ни снимал эту столицу, как клякса,
торчит на снимке фаллический купол мечети Аль-Акса…

Господь здесь ходит запросто – в домашних шлепанцах,
посещая кухни, столовые, спальни и прочие помещения –
иудею не нужно расшибать себе лоб и оземь шлепаться,
тем паче писа́ть на Высочайшее Имя прошения,

ибо каждый из нас уже заслужил прощенье Небес –
только тем, что находится здесь…


Ноябрь 2014, Йерушалаим