Дашка

Ты пишешь своей Осени послания,
пока пуэрчик остывает сонно в чашке.
Я пью твои рассказы и ромашку.
И прячу в плед уставшее отчаяние,
и ёжусь до пронзительных мурашек.
И извини, что вспоминаю тебя, Дашка,
когда меж строк тепло твое читаю.

У нас с тобой не будет больше августа,
не будет чаепитий на балконе,
кальмаров, свеч и Басты на повторе.
И по написанному на конверте адресу
я не найду родство твоих ладоней.
Ты хочешь быть чужой и посторонней.
И душу оплетают густо заросли.

Приходит осень с покрасневшими глазами,
чулки все тоньше вопреки гусиной коже.
Ты прячешь свою исповедь. Я тоже.
А на щеках дорожки слез опять мерцают.
Мы были так различны и похожи!
Мне кажется, вновь день напрасно прожит.
Еще один. Безликий и провальный.

Моей душе уютно. Правда слякотно.
Меня тревожат бледноватые рассветы.
Лишь сны твоими взглядами согреты.
Но у тебя, я знаю точно, не припрятано
ни слов горячих, ни волнующих ответов
на прошлого затёртые сюжеты.
И стекла синим вечером заплаканы.

Я улыбаюсь отсыревшими ресницами.
Мы утопили себя, кажется, в игноре.
Твое молчание всегда подобно морю.
с дельфином, подплывающим к ключицам.
И мне под этим призрачным прибоем,
холодным, одичавшим, беспокойным,
не верится, не просится, не спится.