Житейские воззрения

Сумасшедший немец Иоганнес Крейслер,
Он же капельмейстер, то бишь – дирижёр,
третьи сутки кряду, восседая в кресле,
сочиняет пьесу си-бемоль-мажор.
Капельмейстер Крейслер – невозможный бука:
что ему достаток, дети и уют,
если любит он – лишь Моцарта и Глюка,
а в ушах всё хором ангелы поют?!
Прозябайте ж вечно, капельмейстер, в кресле,
если вы, маэстро, этакий чудак.
если вы так желчны и к тому же если
посещают музы пыльный ваш чердак.
Обстановка – боже! – колченогий столик,
нотная бумага, кресло да кровать.
Вас не понимают? А, скажите, стоит
ли таких безумцев людям понимать?
Вас, маэстро, мало, как на солнце пятен.
Так зачем вдаваться в полоумный бред?
Может быть, и будет людям он понятен –
через пару сотен или тысяч лет.
На людей подобных посмотреть мы любим –
всё их мучит что-то: нота иль строка.
И не жаль здоровья, видно, этим людям –
доживают в среднем лет до сорока.
Бродят между нами – хмурые, как осень.
Коль шалят нервишки – принимайте бром.
Посмотрите – Пушкин исписался вовсе.
Маяковский пишет лишь про МОССЕЛЬПРОМ.
Ох уж эти рифмы, нотки-закорючки,
разных принцев датских роковой вопрос.
Незнакомки Блока довели до ручки –
у него матросом стал Исус Христос.
Чудаки до срока – все! – сыграли в ящик…
Но смотрите, словно в пику дураку,
Юноша со взором, так сказать, горящим
вывел на бумаге первую строку!
Не споткнись же, мальчик, в том же самом месте.
В уголке укромном не храни наган…
Вот бредёт по свету бывший капельмейстер –
сумасшедший немец Крейслер Иоганн.