В толпе шумящей, жаждущей наживы...

В толпе шумящей, жаждущей наживы
Сквозило остывающее лето,
И среди взоров и улыбок лживых
Вдруг таинство  свершилось пред поэтом.
Две девушки возникли ненароком,
Две юные, весёлые особы,
К базару повернувшиеся боком,
Поговорить с любимым парнем чтобы.
Вертясь юлой, улыбками сияя,
Восторженные, радостные феи
Напомнили мне вдруг цветенье мая,
И то, что сам я становлюсь старее…
О, как они смешинками лучились!
Заигрывая озорно с парнями,
Их юбочки колоколами бились
Над юными и зрелыми годами.
Они смеялись над толпой, товаром…
За их плечами не было заботы:
Их не пугала жизнь своим кошмаром,
И парни вились возле них с охотой.
И за руки шутливо их хватали,
За молодые обнимали плечи,
И с другом мы украдкой наблюдали,
Мечтали… Ведь у нас ещё не вечер.
Блестели их глаза весенним  зноем,
Одна от приставаний убегала,
Вторая – к парню льнула всей душою,
С томительной надеждою взирала…
Но знал уже я – у него другая,
Расстаться с грустью деве не придётся.
Не вечно цвесть восторженному маю,
Не оттого ль так сильно сердце бьётся?