10. За гранью

        Часть десятая
          Наутро

Вот солнышко, зарёй играя, встало,
И на колу петух уже хрипит.
Уже сползает на пол одеяло,
Трава в росе, а Марьюшка всё спит.

Вот ветерок подул залётный, ранний,
Сосна в лесу задумчиво скрипит.
И день стоит уже на самой грани,
Река журчит, а Марьюшка всё спит.

Вот стали раздаваться птичьи трели,
Работа в муравейнике кипит,
Цветы открытым взглядом в мир смотрели,
Проснулся лес, а Марьюшка всё спит.

Тут солнышко проникло к ней в окошко
И луч переместился на кровать.
И Марьюшка понежилась немножко,
И поняла - пора уже вставать.

Не торопясь, глаза свои открыла,
Растерянность недолго в них была.
Всего на миг. Спросонья это было.
Всё вспомнила она и поняла.

Легко ступив ногой на половицы
И, осмотрев всё заново вокруг,
Ещё раз убедилась - ей не сниться!
От этого тревожно стало вдруг.

При солнечном, дневном и ярком свете,
Который щедро бил лучом в окно,
Всё виделось другим ей на рассвете.
Как рассмотреть, когда в избе темно?

А стол-то!.. Он ломился! В полном смысле.
Что было там, назвать мы не дерзнём.
Я даже затрудняюсь перечислить,
Чего там только не было на нём?
               
Густая деревенская сметана,
И хлебный запашистый каравай,
Напитков разных пенились фонтаны,
Хоть их своей ладошкой закрывай.

И паренная в печке кукуруза,
Мороженное даже - крем-брюле,
И ломтиками дыни и арбузы,
И молоко и сливки на столе.

И спелая лесная земляника.
Сама запрыгнет в рот того гляди,
(А собрана не так давно, поди-ка.)
Ну, и конечно, яблок пруд пруди.

От эдакой проявленной заботы
Она совсем растроганна была!
Кто автор этой творческой работы,
Тут Марьюшка, конечно, поняла.

Да и из вас любой бы догадался,
Кто это всё поставил здесь на стол.
Тут призрак, несомненно, постарался,
И самого себя он превзошёл.

Но где же он? Его нигде не видно!
Ни в комнате, ни дальше, за стеной.
Ведь Марьюшке так было бы обидно,
Остаться здесь по-прежнему одной.

Обследовав сначала помещение,
В раздумьи вышла Марьюшка во двор.
И у неё возникло ощущение,
Что где-то чей-то слышен разговор.

Погода, между тем, была прекрасна.
А воздух - чистый, сладкий будто мёд.
Ни облачка на небе синем - ясно.
И чистая вода в реке течёт.

Она, не торопясь, к воде спустилась,
Путь к берегу её не утруждал.
И с явным удовольствием умылась.
И... кто-то полотенце ей подал!

Движением руки откинув волос,
Гадала всё: - Откуда что взялось?
Но прозвучал глухой, знакомый голос:
- Хозяйка, с добрым утром! Как спалось?

С испугу лишь сказать она хотела,
Что это хулиганство, озорство!
Но только головой вокруг вертела...
Нет, не видать в округе никого!
               
А голос продолжал: - Меня не видно?
- Тогда сейчас я в тень перемещусь.
- День солнечный сегодня, очевидно.
- Вот здесь в тенёчке я и примощусь.

Он, видимо, и впрямь переместился -
В тени деревьев виден стал чуть-чуть.
Белесый, зримый контур проявился,
Свою меняя форму, словно ртуть.

На мельницу они шагали рядом,
Как старые и добрые друзья.
То словом перекинувшись, то взглядом.
О чём? Со стороны понять нельзя.

Зашли они, позавтракали вволю.
Точнее это лишь она одна.
Напомнить вам я здесь себе позволю:
- Снабжает силой призраков луна.

А после Тимофей довольно, быстро
Откуда-то два кресла притащил.
И во дворе под деревом ветвистым
Поставив, по секрету сообщил:

- Заморские они... Из-за границы.
- Отец давно на ярмарке купил.
- Две сотни лет берёг их, как зеницу,
- На память об отце их сохранил.

Да-а-а. Кресла были вправду не простые.
Глаз радовали, если поглядеть:
Узорные, изящные, витые.
Удобно и уютно в них сидеть.

Под сенью дерева они, как под навесом,
Уселись рядом, бросив все дела.
- И так, - Сказал Тимошка с интересом,
- Рассказывай, зачем сюда пришла.

Ну, Марьюшка конечно рассказала,
Всё по порядку складно, да ладом.
Как и зачем, она сюда попала,
Покинув деревенский отчий дом.

И как она в волшебный лес входила,
Не смея повернуть к нему очей.
Призналась ничего не утаила,
Всё рассказала вплоть до мелочей.

Тут Тимофей задумался немного,
Двор облетел и вдоль и поперёк,
Опять вернулся в кресло, и не строго
Он глуховатым голосом изрёк:

- Признаюсь я в одном тебе, хозяйка:
- Холмов у нас в округе пруд пруди.
- А вот который надобен, узнай-ка.
- Попробуй, разыщи его поди.

- А эта яма та, что ты упала,
- Иллюзия, фантазия, мираж.
- И ты туда не первая попала,
- Не на одну тебя напала блажь.

- Бывал я там, летал по коридорам.
- И вот на это мой тебе ответ:
- Красивые места, стена с узором,
- Но ничего полезного там нет.

- Ты просто к нашим тайнам не привыкла
- И пострашнее есть у нас места.
- А как образовалась, как возникла?..
- Мне кажется, она была всегда.

- Из тамошних сокровищ, мне признайся,
- Себе на память что-нибудь взяла?
- И что с тем сувениром? Догадайся.
- Ну, посмотри волшебные дела.

Тут Марьюшка свой камешек достала,
А он уж изменил свой прежний вид.
Играть на гранях солнце перестало.
Обыкновенный камушек - гранит.

- Как видишь ты, чудесного в нём нету,
- Сама себе, хозяйка, не лукавь.
- Но всё же, как счастливую примету,
- На память ты его себе оставь.

Но тут во двор вошла большая кошка
И к Марьюшке. Обнюхала сперва,
И села на скамейку под окошко,
Взмахнув своим хвостом из озорства.

Но Тимофей заметил сразу это.
Бранить её он начал и корить:
Совсем, мол, на тебя управы нету!
Да, сколько это можно говорить?!

Где ходишь, где шатаешься, гулёна,
Объект не охраняешь от мышей!
И глуховатый голос оскорблённый,
Тут видимо, достиг её ушей.

К нему спокойно кошка повернулась,
Мол, что шумишь, хозяин, не балуй.
И кошка... Что за чудо?! Улыбнулась,
Послав ему воздушный поцелуй!!!

С достоинством она на лапы встала...
И удалилась, вот её уж нет.
А Тимофей: - Хозяйка, ты видала,
- Какой я для неё авторитет?

- Добро, что убежать она успела,
- А то пришлось её бы наказать.
А Марьюшка глядит оторопело,
Ей и подавно нечего сказать.
            ***