Дорога домой - путевые заметки непутевого человека

Летом, девяносто пятого года, я решил навестить, свою Родину, свою Россию.
В то время я жил на юге Украины в городе, Херсоне.
У меня была шикарная, по тем временам машина, почти новенькая "восьмерка".
"Восьмерка" считалась тогда, бандитской машиной.
Пятиступка, экспортный вариант, что еще может быть лучше и круче?
Загрузив в полном составе, всех своих домочадцев - жену и троих детей, я включил первую передачу, снял ногу с педали сцепления, дал газу и рванул на Россию.

Время было летнее, светило солнце, пели птицы.
Впереди была длинная дорога в полторы тысячи километров.
Своим ходом, я ехал в первый раз.
Все казалось таким интересным, и природа, и мелькающие мимо города и веси, улыбчивые лица торговцев, ну прямо, как на картинах, замечательного художника, нашего земляка, Александра Филиппова!

Но, что больше всего поразило, так - это, то, как менялся в своем цвете окружающий тебя ландшафт.
Вы никогда не задавались вопросом, почему зеленый цвет жители северных и южных широт воспринимают по разному?
Почему, это происходит с нами?
Это особенно выражено, что в работах художников, так и в стихах поэтов.
Поэт, местом работы или творения которого является южные просторы, он и в стихах больше употребляет ярких красок, свойственных именно тому краю, так - же поступает поэт северных широт.
Каждый воспевает то, что видит, что чувствует.

Даже, такой знаток русской природы, каким был, Сергей Есенин, в своих стихах чаще обращался к другим цветам, желтым, багряным, алым, чем к зеленому цвету.
Он умел находить и видеть грусть  нежность там, где другие не замечали этого.
Я ни в коем случае не хочу показать, в чем - то, преимущество того, или иного края, или, если быть точнее, севера или юга.
Природа любого края имеет свои неповторимые прелести.

Но, мы - владимирцы, себя отожествляем больше с севером, чем с югом.
Та - небольшая разница, которая поразила меня в ту поездку, запомнилась мне очень ярко.
Наверное большое значение сыграло здесь и время года.
На календаре был июнь.
Но все равно, что трава, что деревья на юге уже успели слегка выгореть и потерять, тот свой, неповторимый, первозданный, зеленый цвет.
Это очень сильно воспринимается, когда ты уже минуешь Москву и едешь дальше на Север.

Окруженный, всей - этой, сказочной красотой я незаметно миновал Бавлены и уже представлял, как на скорости километров - сто десять, или - сто двадцать, я влетаю на последний подъем перед Юрьевом, и передо мною открывается - та, неповторимая панорама, моего любимого города.

Оно так и произошло, только с небольшим - но!

Я не знаю, в каком виде сейчас находится участок дороги, который начинается сразу после поворота, на Дроздово.
Но я хорошо запомнил эту дорогу, какой она выглядела почти двадцать лет назад.

Я миновал дроздовский поворот, впереди не было никаких встречных машин.
Уже имея на спидометре сто с лишним, я придавил правой ногой до упора.
То, что произошло дальше, невозможно описать.
Это было, что -то!
Я летел и не чувствовал машину.
Дорога была в не проездных ямах.
В голове была только одна мысль - не слететь и не перевернуться...

Потом, мне не раз приходилось ездить по этому участку московской трассы.
Машины миновали его, петляя и чуть - ли не съезжая в кювет, пока не выбирались на ровный участок трассы.
И все это делалось на первой скорости.

В тот раз, я с честью выдержал - тот, не простой экзамен, который приготовила мне моя, Родина!
Когда я доехал до поворота на ж - д вокзал, я обратил внимание на то, что еще минуту назад, я был в сухой футболке.
Сейчас ее надо было выжимать.

Мой Юрьев, моя Родина встречали меня с распростертыми руками!