Мась... ерская

 



(Гипотетически) поэма: в разработке.

Б У С Т О Р Г И

***

Земля Падших
I

Мимо изб щадящей иноходью
Кавалькада движется людей,
На конях все ладных, с грозною
Амуницией и фырканьем коней.

Атаман засиженный дорогою
Во глубоком, дорогом седле,
Медленно елозил густой бровью,
Глазом ныркая, хмуряся в челе.

Медленно процессия играючи
Движет массу потных, сбитых тел;
В арьегарде месит припеваючи
Пыль-дорогу сельский шут-пострел.

Он немного пьян не от напитков ли...
Просто весел - за грозой идет.
И сельчане все глаза попрятали:
Шут-предатель, мерзкий идиот.

Войско славное готовится к сражению.
Не людей ли этих побивать?
Нет... людей им надобно к терпению
Этих сельских прочно приучать.

Потому что в схватках поиздержаны,
Нужен им для рати смелый люд.
Лица их нуждой поискорежены...
Рубцеватые, у них не ладный вид.

Но и страшен вид их мерзопакостный;
В лишаях, коростах, бороде.
Снулый вид, опасный, страхом травленный...
Вид который знает о беде.

Их главарь, коня одернув, глаз метнул
На народ, что молча ожидал.
Шут-проказник местный всласть икнул
И по-своему удачно заплясал.

Атаман поводья приподнял
Тяжеленною и плавною рукой.
Глаз убрал, но тут явил оскал,
Поведя предъяро головой.

Шлем массивный голову венчал
Полустарца, полувепря, полупса.
В нем как будто демон ярости кричал:
Убоись... и смерти голоса.

Рот разъял уста; он громом фыркнул
На людей, что жались под конем.
Рассмеялся. Медленно зевнул.
Схлопнул пасти дьявольской проем.

- Для чего живете, псы...
И не спросил; и не прорек.
Рука поганая пригладила усы.
Во взгляде раной пыхал уголек.

Конь двинул корпусом назад;
Осел, топтался, вспрял.
- Я покажу вам, дурачье, парад.
И с пояса булаву пальцем снял.

И так держа, чуть раскачав
На крохотной петле...
Он сказ повел про свой устав,
Про вой по всей земле.

II

Ветра шальные брили дол,
Секрет земли смешон.
Порядком поисдохший вол
Несет ей свой поклон.

Таща заботливо свой крест -
Коряжный прочный плуг,
Он долю свою ветром ест,
Исполненный потуг.

Крестьянин медленно живет
За тем плужищем - всласть.
Как тень за (посохом) бредет,
Мечтая не упасть.

Голодный, смертно истощен,
Год ярый выдался.
Не урожайный год и стон
По миру жалобно крадется...

Година прошлая была
Не лучше этой; что ж!
Живем пока. Земля тепла,
На зуб попалась вошь...

И сыты только мертвецы;
А мор - храни земля!
В гроб уходили матерью отцы.
А дети - семя... тля.

Как выживали - так не жить
Во благо и в укор.
Вол замер; хочет снова пить.
На небе облачный узор.

Сплошная темень и мольба
К молчащим небесам.
Но меж гробов людских судьба
Вела подсчет смертям.

Пусты селенья. Только мух
Рои - здесь признак жития.
И глаз, что верою потух
От неба ждет дождя.

Но только кровь - слеза судьбы:
Бусторги вторглись в край.
Их кони встали на дыбы.
Им боль и ярость подавай.

Пришли избрать из всех того,
Кто с ними в сечь пойдет.
А остальных - ни одного
Пощада ярости не ждет.

Бусторги, зрелые душой,
Кровавы сердцем, злы.
Народы тащат на убой,
В пасть вечностную мглы.
 
III

Они избрали лишь шута.
Он пел им про ветра.
Про жизнь, что адом проклята...
Про веру у костра.
 
Ночные страхи их гнетут
В привальном забытьи.
И мысли их как искры мрут
И ужас на пути.

Но сердца огнь полнит нутро
И утро - вновь поход.
А шут... его умение старо,
Как всякий тяжкий труд.

Так что же, демоны костра,
Почем же нынче бой?
Шут вопрошал огонь вчера,
Сегодня - зов другой.

Он из огня зовет всю рать
Небесную - в прорыв;
Всю землю адом истерзать,
Что б явен был нарыв.

Нарыв на теле иль земле -
Не всяко ли смешно?
Шут гордо ярость чтит в седле:
Он мертв уж все равно.

***

Сила...