Быль, что небыль...

Снилось то, что уже не воротится:
дом с трубой  – детский мой материк –
и что в нём аллилуил я Божьи пророчества,
а в беседке плясал под гармошку-язык.
«Ладушки, ладушки,
козлик был у бабушки,
кушал он оладушки,
ножкой - туп, ножкой - брык…»
Гуттаперчевый мальчик вертелся смешно,
и отец хохотал буквой «О».

Дом, как шхуна – уютных две комнаты,
вместо палубы - печь и кровать,
А под окнами ждали, крылаты и молоды,
семь ветров неизвестные дни покорять.
Ветры снежные, ветры южные,
очень жаркие, очень вьюжные…
Я глотал пыль и дым на афишах отчизны
и стихом помечал территорию жизни.

Быль, что – небыль… И  светится рёбрами
сельский домик с  двором семь на пять,
заскулил мой «Буян» с правой лапой раздробленной…
Потерпи! Мама будет молитву читать.
«Отче Наш – Царь  Всевластный!
Призри с небесе и виждь,
како враждует и злобствует паства,
и мир нам даруй и зиждь!
Мы усердно молитвою просим Тя…»
И я к тайне святой приложил уста.