Боль

Никто не знает, сколько их лежит,
Солдат погибших на равнине русской.
Скажите мне – достойно можно ль жить
С такой вот неподъёмною нагрузкой.

Земля сама, деревья и кусты,
Цветы, трава, как дорогие братья,
Вдали от злобы, лести, суеты.
Их приняли в раскрытые объятья.

Давно над ними травяной ковёр,
Их костяки повили корни крепко.
Где было поле – там дремучий бор,
Где зрела рожь, там выросла сурепка.

Захожий странник шляпу скинь свою
И поклонись простой траве поляны.
Быть может тут погиб солдат в бою,
Не оттого ль цветёт гвоздика рдяно,

Не оттого ль кукушки звонкий плач,
Кому она года теперь считает…
Построят скоро здесь десятки дач –
Поскольку дачный бизнес процветает.

Года сотрут всё в памяти навек.
Но прежде, чем бумага в пыль сотрётся,
Вогнав на штык лопату, человек
На костяки солдатские наткнётся.

Душа его застонет, заболит,
И он замечется, и задрожат колени.
И он почувствует не где-то там, вдали,
А на участке встречу поколений.

И он сорвётся с места, побежит,
Чтоб очутиться в комиссариате,
Чтоб с дрожью молвить: «Там солдат лежит,
Вот память для потомков о солдате».

И человек достанет медальон.
(Не всю войну давали медальоны).
В нём главные слова: Петров Семён,
Такой-то области, села, района.

Да. Повезло из многих одному:
Конкретно пулемётчику Петрову.
Какая честь оказана ему –
Своих односельчан увидеть снова.

И красный гроб по улице плывёт,
И плачет горько старая вдовица.
Средь сонма обывательских забот
Такое может только раз случиться.

Спокойно спи на кладбище теперь
Солдат – твой прах не потревожат боле…
А человек завоет, словно зверь
В тисках ничем неизлечимой боли.

На даче землю всю перевернёт,
И откопает ржавые осколки.
Но всё равно он искренне поймёт,
На чьих костях растут дубы и ёлки.

Никто не знает, сколько их лежит
Без вести павших на равнине русской.
Скажите люди – можно ль честно жить
С такой психологической нагрузкой.

                2000г.