Долгое, странное путешествие

Так странно…

Ведь солнечно было еще вчера.
А сегодня прямо с утра
дождь. И синоптики
суровой зимой усердно пугают.
Не попадают
пальцы мои по кнопкам –
снова письмо удалю. Все без толку.

Так долго...
Пытаюсь понять, разобраться,
отчего вечность сходит на нет.
Задумайтесь, за эти годы раз двадцать
облетели планету
наши открытки.
Убытки
не подсчитает сотрудник почты.
И ночью
мне не уснуть –
сдавил грудь
ваш часовой пояс, словно капкан.

Так странно…
Не распакован и запылился
чемодан мой.
А я, приходя домой,
(сколько бы ни грозился)
раскрыть его не могу.
Там, в глубине, ответственно берегут
мои изношенные кроссовки
волшебный песок
с нашей первой прогулки по пляжу.
Сокровище, вроде, неважное,
но как же дорого!

Так долго...
Я заново к этой комнате привыкаю.
Ход не сбавляя,
снаружи несутся машины.
(Хоть бы нам миг этот шум затих!)
А люди в них
как пчелы в стальных кувшинах –
все копошатся, жужжа неустанно.

Так странно…
Для Вас эти чувства – недуг легкий,
для меня же – как легких
тяжелое воспаление,
что стало хроническим.
И этот случай с клиническим
осложнением,
надеюсь, чему-то меня научит.
Я – вами нежно прирученный
лис.
Беспечный турист,
вас повстречавший однажды летом.
Мы друг за друга теперь в ответе.
(Классик не врал!)

И я так долго считал
Вас хозяйкою полноправною
судьбы своей.
Но Вы оказались в ней
лишь своенравною
гостьей.
Упрямою!
Я Вами любим был не прямо,
а косвенно. Гордость
ливнем упреков ваших размочена.
Увы,
любовь обесточена…

И, тем не менее, Вы
сберегите святость улыбки Вашей,
что иносказательней притчи.
Прощаясь, на полторы ссоры
мы стали старше.
И вскоре,
как в киоске наличные,
доразменяем вторые дюжины.
Забудем, как голосом для вас чуждым
Вы в недодружбу любовь разжаловали.

Немного жаль…
Но будет мелко с моей стороны
Вам попытаться внушить,
что вы мне вернуть должны
моей души
когда-то сверкающие осколки.
Будто швырнуть на полку
несколько наспех прочитанных книжек:
«Было», «Любили», «Бывшая» -
какие заплаканные названия!

И все-таки расставание –
к счастью, не смерть, не стихийное бедствие.
Лишь птица, что петь притомилась.
Лишь долгое, странное путешествие,
что так неожиданно завершилось.