Роман-сказка. Глава седьмая

СТРАНСТВИЕ  БРАТЬЕВ:
МИХАИЛА,ПАВЛА и ДАНИЛЫ.

Павел, Михаил, Данила
/Вся семья так порешила/
В  путь отправились втроём,
Чтоб разведать всё о нём:
О прескверном  старикашке,
Превратившимся в букашку,
Что незвано в дом пришёл,
Василька  с собой увёл.
Как на запад обещали,
Так туда и поскакали,
Где живут паны, князья
И Балдометра семья.
Ты, читатель, сразу спросишь,
Кто такое имя носит?
Динозавра средний сын,
Неприятный господин.
Он любил одни забавы.
Ради смеха, ради славы
Сотворял он чудеса,
Потрясая небеса.
Если кто был неугоден,
Или им был недоволен,
Превращал он их в зверей,
Даже собственных друзей.
А потом и потешался:
Да за ними вслед гонялся.
Он охоту объявлял
И забаву начинал.
Всех гонял он до упаду,
Делал всё в свою усладу:
Неугодных пожирал,
Лицемеров награждал.
И о нём молва звенела,
Что живёт вольготно, смело,
Не боится ничего,
Даже чёрта самого. 
Кто в округе был мудрее,
От него чуть по умнее,
Тот старался не попасть:
В не прожорливую пасть:
Проезжал сторонкой мимо,
Аль, задаривая либо
Самоцветами, казной,
Али живностью живой.
Коль случалось свадьбу справить,
Должен тот ему отправить
Мзду хорошую свою –
Даст добро на жизнь твою,
Точно так и на крестины,
На рожденье, именины.
Каждый нёс ему налог,
Аль давал кой, что в залог.
Выкупал уже дороже.
Относился к нему строже:
Больно цену повышал.
В настроенье – понижал. 
Михаил, Павло, Данила
Проскакали много милей.
Видят, царство впереди,
Ветхий домик на пути.
Вот к нему и поспешили
И войти в него решили.
В доме жили баба, дед.
Им – под восемьдесят лет.
Да к тому ж совсем незрячи.
Оба тощие, как клячи.
В доме сыро и темно,
Очень холодно, бедно.
Братья низко поклонились,
За вторженье извинились,
Дескать, сбились мы с пути,
Еле к домику дошли.
- Вы позвольте у порога
Отдохнуть совсем немного.
Ночку только отдохнём,
Ранним утречком уйдём.
Старики довольны были.
Их давно уже забыли.
Не проведывал никто.
А до царства далеко.
С радостью согласье дали,
Да о царстве рассказали,
Как дорожку отыскать, 
Чтоб в болото не упасть.
О Балдометре-тиране 
Все подробности узнали.
Про Матвея, Василька
Не слыхали никогда.
Братья печку затопили,
Вкусной пищи наварили.
Накормили стариков,
Привели в порядок дом.
Ночку крепко переспали,
Вновь беседу завязали:
- Чьи пасутся овцы тут?-
Обратился Павел вдруг.
- Было наше всё хозяйство.
Отошло к другому панству.
- Кто же вас так обокрал? 
Кто богатство всё забрал?
Где вы зренье потеряли?
За кого так пострадали?-
Михаил спросил в упор.
-Здесь Балдометра – дозор
Простоял всё лето, осень.
Превращал людей он в лосей
И охотился на них,
Потешая остальных. 
 Я свидетель оказался.
Вот с глазами и расстался.
Здесь опасные места.
Знать, кружит он неспроста.
Видно, что-то замышляет.
- Говоришь, что проживает
Недалече от тебя
Вся Балдометра семья?-
В разговор вступил Данила.
-Да,- ответил дед уныло, -
Здесь есть озеро его,
Силы черпает с него.
Кто чужой ногою ступит –
Силушку свою погубит.
А за озером -  трава,
Высоченна и сочна.
Но пройти к ней невозможно.
Неприятный и дотошный
Там сидит его слуга.
Он забрал мои глаза.
На него смотреть опасно.
- Объясни нам очень ясно,
Как к нему туда пройти.
- Ни за что вам не дойти! –
Закричала баба громко, -
Где слуга сидит, там  топко.
Дед поправил: « Не стращай!
Коль не знаешь, не пугай.
А пройти довольно просто:
Озеро от нас за вёрсту.
До него тропинка есть.
На барана нужно сесть.
Он туда вас сам доставит
И под деревом оставит.
А на дереве – дупло,
В нём находится то зло,
Что людей оно пугает
И в болото зазывает.
Там уж душу отведёт
И всю силу заберёт».
Бабка снова в речь вступила:
- Я ещё сказать забыла.
Охраняет то дупло,
Где сидит большое зло,
Волк с Медведем очень зорко,
Злу докладывают бойко
Кто идёт, аль едет в лес.
Только лишь узнает бес,
Тут и ужас напускает:
Каждый листик превращает
В извивавшую змею,
Иль в гиенову семью.
Не пройти к нему, касатки,
Засверкают ваши пятки,
Лишь завидите его.
А уйти не так легко.
Дед вступил опять в беседу:
- Вам пройти лишь можно в среду.
В этот день он крепко спит
И по-страшному  храпит.
На серебряной поляне,
Справа – Волк  огромный в яме,
Слева прячется Медведь.
Стоит только посмотреть –
В раз на части раскромсает.
Строго дуб сей охраняет.
На поляне есть трава,
В ней скрывается вода.
Та вода – волшебной силы, 
Забирает зренье, силы.
Не должны её вы пить.
Стоит лишь ногой ступить,
Враз ослепните навеки,
И сомкнутся ваши веки,
Прикрывая пустоту.
Я добра лишь вам хочу.
Коль до дуба доберётесь,
Всё равно на зло нарвётесь.
Тут он душу отведёт:
Всю добычу заберёт,
Да напустит ужас, страхи.
Не помогут вздохи, «ахи».
Всех троих вас ослепит,
Сразу в лосей превратит.
Молодость погубит вашу,
Точно так же, как и нашу.
Возвращайтесь вы назад.
Я помочь вам был бы рад,
Но трясутся мои ноги.
Рассердились, видно, боги.
Чем-то их я осквернил,
В чём-то им не угодил,
Что лишили света, силы,
И добра, что мы нажили,
Всё отдали подлецу –
Динозаврену сынку.
Братья тихо пошептались,
Быстро в путь засобирались.
Дед просил не уходить,
Хоть немного здесь пожить.
               
Всех овец они собрали,
Что вокруг траву щипали
 И погнали на лужок,
Где растёт один дубок.
На барана верхом сели,
Он повёз их прямо к цели.
А навстречу Волк идёт,
Воем знак  свой подаёт.
Братья быстро поспешили,
И мешком его накрыли.
Не пугал, чтоб он овец,
Тут пришёл ему конец.
Шкуру чисто с него сняли,
Подсушили и помяли.
Да Павло её надел,
Враз Медведя углядел.
За кустами он скрывался,
К братьям тихо подбирался.
Павел в шкуре, будто Волк,
Чтоб порядок был и толк,
Сам пошёл к нему навстречу:
- Вам засаду обеспечу.
Вы рогатиной его,
Сами знаете…того.
Михаил и брат Данила
Окружили зверя с тыла.
Да втроём и налегли.
Он, возьми, и зареви.
Пока  зло в дупле проснулось,
Быстро всё тут обернулось:
Не вспугнуть своих овец –
И ему пришёл конец.
Шкуру также чисто сняли,
Подсушили и помяли.
Михаил надел её,
Закричал:« Проснись-ка, Зло! 
Я привёл к тебе в задаток
Сто овец. Ещё в подарок
Человека я дарю».
- Я тебя  благодарю, -
Отозвалось злое лихо, 
А потом спросило  тихо, -
Что взамен тебе мне  дать?          
Свою тайну рассказать,
Где глаза людей ты прячешь?
-Я отвечу, коль заплатишь,
  Мне, взамен, свои отдашь,
  Обменяешь баш-на баш.
Чтоб от злости не горело
И в глаза Зло не смотрело,
Но, чтоб видеть всё вокруг,
Дать отпор немедля тут,
Очень тонкою кисеей, 
Что, повязана, на шее,
 Повязали на глаза,
Чтобы спрятать их от Зла,
Но его, чтоб было видно.
-Будет очень мне обидно,
Коль меня ты проведёшь.
Это ты, Медведь, зовёшь?-
Отозвалось злое лихо, -
Я расправлюсь быстро, тихо.
Стал с дупла он вылезать,
Как гадюка, выползать.
Весь уродливый, горбатый,
Неуклюжий, волосатый.
Что – ни волос, то – змея,
Расползалась из гнезда,
Как горгона, извивалась
И за дерево цеплялась,
Всех хотела задушить,
Всякой жизни их лишить.
Замер лес, трава поникла,
В озере вода притихла.
Вдруг средь этой тишины
Песнь раздалась с вышины.
Птицы дивные слетелись
И на веточках уселись.
Лес, как будто бы ожил.
Зло свой слух насторожил:
- Волк, Медведь, ко мне спешите
И услугу окажите.
Разгоните этих птиц,
Неизвестных мне блудниц.
Вышли Миша и Павлуша.
Оба в шкуре. Видят лужа
Перед дубом разлилась,
В глаз большой оборотясь.
  Тут Данила топорище
Вмиг швырнул в его глазище.
Вместо лужи стала кровь.
Вздрогнула у Зла тут бровь.
Он хотел в дупле укрыться, 
Как топор успел вонзиться,
Прищемив длиннющий хвост.
- Не уйдёшь от нас, прохвост!
Слишком долго издевался,
Да в дупле своём скрывался.
Час, иуда, твой пробил, -
Павел вслух проговорил.
Зло в безумстве заметался.
- Ты один теперь остался.
Нет помощников твоих,
Шкуру сняли с них двоих, -
Засмеялся тут Данила. –
Михаил, подай-ка шило.
Пусть простят мне небеса,
Я проткну ему глаза.
Зверь по дереву метался,
На хвосте топор держался.
Понял Зло, пришёл конец.
И взмолился, наконец: 
- Что хотите, то просите,
Только хвост мой отпустите.
Михаил спросил в упор:
- Где Балдометра дозор?
Где глаза старухи, деда?
- Их я прячу у соседа.
Есть колодец у него,
Там не очень глубоко.
В том колодце есть две ниши.
Опустись немного ниже
Справа, слева – по норе.
Ларцы спрятаны во тьме.
Дедовы там  справа -  очи,
Как родные сёстры ночи.
Слева бабины лежат,
Изумрудами горят.
- Где дозор? Ты не ответил, -
Михаил слегка заметил.
- Где растёт зелёный бор,
Там Балдометра – дозор.
Но туда вам не  пробраться.
Лучше дома оставаться,
Коли жизнь вам дорога.
- Что дорога так трудна? –
В разговор вступил Данила.
- У него – большая сила.
Вам её не одолеть.
Я могу так околеть.
Кровью весь я истекаю.
Вас троих всех заклинаю,
Соблюдите уговор,
Уберите свой топор.
- Ничего! Потерпишь муку!
Не жалел, ведь, ты старуху,
Когда зренье забирал,
Тьме  кромешной отдавал, -
Отпарировал Павлуша, -
Твоё место там, где – лужа.
Если нас ты обманул…
Зло топорище рванул,
Но за дуб не удержался –
С топором вниз оборвался.
Михаил тут подоспел,
На него мешок надел.
- Даня, сбегай до колодца,
Погляди на его донце.
Коли глаз там не найдёшь,
Зло с собою заберёшь.
Зло упорно вырывался,
Диким криком надрывался:
- Умирать я не хочу! 
Вас троих озолочу!
Помогите!  Отпустите!
Задыхаюсь! Развяжите!
Я секрет вам расскажу;
Все дозоры покажу,
Где хозяин проживает,
Где добро своё скрывает.
- Нам  всё это ни к чему.
Пусть останется ему.
Братья цепью обернули
И мешок со Злом швырнули
В небольшое озерцо,
Что сверкало, как кольцо.
Улыбаясь очень мило,
Возвратился тут Данила.
Две шкатулки показал,
Да секреты разузнал,
Что живут в деревне « Пинки»
Распрекраснейшие свинки.
От рожденья – господа.
Да настигла их беда:
В неугодники попали,
Пред Балдометром не встали
На колени в Новый год,
Прославляя  « мудрый» род.
Их за это наказали:
В хлеве жить им приказали,
Превратив весь род в свиней,
Неких – в лосей и зверей. 
И в сезон большой охоты,
Оставляют все работы,
Да охотятся на них,
Загоняя их в тупик.
А потом слегка подсмалят,
На костре большом поджарят,
Да и подчуют гостей,
Лизоблюденьких  друзей.
Братья всех овец собрали,
К старикам домой погнали.
Луг от радости звенел,
Стрекотал и песни пел.
Что исчезли злые гады,
Баба с дедом были рады.
Лишь прозрев, увидев свет,
Приготовили обед.
За обедом рассказали,
Путь-дорожку показали,
Как к Балдометру пройти,
Чудо-дерево найти.
- Нужно вам сорвать лишь ветку
И собрать орехов сетку, 
Коль увидите свиней,
Диких  лосей, лошадей,
Веткой стоит лишь коснуться –
В образ прежний обернутся.
А коль встретите стрельца
Неприятного с лица,
То орешком в него бросьте.
Постарайтесь со всей злости.
Превратится он в того,
Кто добычей был его, -
Дед сказал, подав им карту, - 
Вот тропа к именью Тарту,
Где богатый господин
Проживает там один.
О Балдометре всё знает.
В гости всех он зазывает.
За вином всё вызнаёт:
Кто и где и как живёт.
Коль зажиточно, богато
И умом не глуповатый –
Дань большую с них берёт,
Али в рабство продаёт
Для охоты, для потехи
И Балдометра утехи.
От него уж не уйдёт,
Тот возмездье воздаёт.
- Ты про мёртвый лес напомни,
Чтобы каждый с них запомнил,   
Что туда дороги нет, -
Баба подала совет.
Братья десять дней пожили,
Всю отару сторожили,
Пока силу дед набрал,
Да на ноги свои встал.
На последок попрощались,
В путь неведомый умчались.
Ночь застала их в пути
И не видно, а ни зги.
Долго по лесу  блуждали,
Кони выдохлись, устали.
- Бесполезно нам плутать,
Надо ночку переждать.
Видно здесь – такая глуша! –
Произнёс вслух брат Павлуша.
Братья спешили с коней,
Развели костёр быстрей,
Повечеряли спокойно,
Жребий бросили достойно.
Кому нужно ночь не спать,
Братьев сон оберегать.
Жребий пал на Михаила,
А второй пал на Данила.
Квасу кислого испив,
Встал на вахту Михаил.
Слышит, братья захрапели,
Закачались сильно ели,
Ветер тихо прошумел.
Лес сильнее загудел.
По верхушкам кто-то скачет,
Как младенец, громко плачет.
- Стой! Не с места, говорю!
Если ступишь, заколю, -
Михаил промолвил строго.
- Я не вижу, где – дорога.
Не стреляй и не коли,
Лучше с миром отпусти,
А за это дар получишь.
- Может, ты меня научишь,
Как дозор мне соблюсти? –
- Ты, дозорный, не шути.
Подарю тебе с браслетом
Ценный камень. Он со светом.
На руку его надень.
Станет ночь, как ясный день.
Будешь видеть всё в округе,
Он спасёт тебя в недуге.
- Ты мне байки не плети,
А сначала покажи.
Лес внезапно озарился,
Див двуглавый появился:
- Отдаю браслет тебе.
Укажи дорогу мне.
Долго Миша не рядился
С Дивом быстро согласился.
Путь-дорожку указал,
А браслет себе забрал.
Этот чудненький комочек
Завязал быстрей в платочек,
Да поглубже положил.
Утром братьям доложил:
« Простоял всю ночь в тревоге.
Вас просил я о подмоге,
Но не смог вас разбудить,
Пришлось  Дива отпустить».
Братья сладко потянулись,
Михаилу улыбнулись:
« Ладно, братец, не тужи.
Час тебе даём. Поспи.
Да начнём в путь собираться,
Из глуши сей выбираться.
Лес большой, дороги нет.
Выйти надо, пока – свет».
Через час уже кружили.
Вправо, влево исходили.
Возвращаются опять,
Где пришлось им ночку спать.
Очень сильно поустали,
Всех коней тут расседлали,
Развели большой костёр.
Даниил пошёл в дозор.
Только братья захрапели,
Закачались сильно ели.
Даня слух насторожил
И дыханье затаил.
Слышит, будто кто-то плачет,
По деревьям быстро скачет.
Прокричал Данила: « Стой!
Шаг шагнёшь, убью стрелой».
Некий голос отозвался:
« Я случайно оказался
Пред тобою строгий страж.
Пропусти меня сейчас.
Коли хочешь, откуплюсь я,
Очень сильно тороплюсь я.
Так согласен баш-на-баш?»
- Что взамен за это дашь? –
- Торбу с красными шнурками
С потаёнными деньгами,
Не иссякнут никогда.
- Так бросай её сюда.
Неизвестный торбу бросил,
И опять Данила просит:
- Я могу теперь идти?
- Нет, немного подожди.
Торба,ведь, совсем пустая.
- Не простая, - золотая!
Денег столько в ней найдёшь,
Сколько нужно, столь возьмёшь.
- Я могу,ведь, не поверить.
- Можешь, хоть сейчас проверить.
Руку в торбу опусти,
Сколько нужно, столь возьми.
С виду будто бы пустая,
Но внутри совсем иная.
Сколь задумал Даня взять,
Столь сумел с неё достать.
Братья спят довольно  крепко.
Отпустил тотчас он некто.
Торбу в трубочку скрутил,
И в рукав её зашил.
Только зорька засияла,
Сразу сон весь разогнала,
Потянулись братцы всласть:
- Кабы Бог послал нам власть,
Всё то зло, что жить мешает,
От него весь люд страдает,
Я б живьём  похоронил, -
Произнёс тут Михаил.
- Мы тебе, брат, подсобили б.
Кол осиновый бы вбили,
Чтоб уж больше никогда
Не вернулось зло сюда, -
Произнёс в сердцах Павлуша.
- Надоела страшно глуша!
Нужно коников седлать,
Чтобы путь нам отыскать,-
В разговор вступил Данила, -
Пока светит нам,  Ярило,
Ветку с дерева сорвать,
Да орешиков собрать.
Целый день они блуждали,
Измотались все, устали.
И пришли туда опять,
Где две ночки пришлось спать.
На дозор пошёл послушно
Самый младший брат Павлуша.
Уже заполночь пошло.
Ни луны, ни звёзд. Темно.
Только братья захрапели,
Зашумели сразу ели.
Павел ухо навострил
И дыханье затаил.
Слышит, будто кто-то плачет,
По верхушкам быстро скачет.
- Стой! Не-то тебя собью!
Не-то вовсе я убью!
Тут же некто отозвался:
- Долго здесь я загулялся.
Мне пора домой бежать,
Чтоб от братцев не отстать.
Окажи мне, стражник, милость:
Отпусти меня.  За милость,
Что угодно сотворю,
Хоть в рай двери отворю.
- Я словам твоим не верю.
А возьму да и проверю,
Коли можешь делать всё,
Не бояться ничего,
Укажи мне путь из леса
Ради шутки, интереса.
- Это запросто, смотри,
Да за мною вслед иди.
Примечай свою дорожку.
Приведёт она к порожку,
Где живёт старик  седой
С очень длинной бородой.
От него пойдёшь направо.
А налево, там – застава.
Там комар не пролетит,
Ни жучок не пробежит.
Коль туда ногою ступишь,
Жизнь свою навек погубишь.
Ты направо путь держи.
Просит Павел: « Не спеши».
Сам след быстро отмечает
И зарубку оставляет,
Чтобы к братцам путь найти
На обратном же пути.
Некто из лесу выводит
И такую  речь заводит: 
« В мёртвый лес зашёл ты зря.
Он не выпустит тебя.
Да и братья здесь погибнут.
Кто в него войдёт, тот сгинет.
На судьбину не ропщи,
Путь обратный не ищи.
Подожди, как рассветает, -
Помолчавши, добавляет, -
Ночь к рассвету уж близка.
Переспи у старика.
Здесь с тобою расстаюсь я.
Больно очень тороплюсь я.
До свиданья. Мне пора.
Ты  дождись-ка лишь утра».
Сел под деревом Павлуша.
Наступила будто стужа:
Тело холодом знобит
И душа во всю болит:
Пост без дозволу оставил.
Вдруг нарочно Див  отправил,
Чтобы братьев погубить.
« Что мне делать? Как мне быть?» -
Про себя он рассуждает
И на небе замечает:
Поднимается заря,
Свет и радость всем даря.
По отмеченным зарубкам 
Добежал за полминутки 
И на прежний пост свой встал,
Каждый с братцев ещё спал.
Только братья лишь проснулись,
Меж собой переглянулись,
Павлу не дали поспать,
Стали всех коней седлать.
Павел им тогда признался,
Что с поста он отлучался,
Что дорогу отыскал,
На краю её бывал.
Может вывести спокойно,
Заслужив хвалы достойно.
Через несколько минут
Все отправились враз в путь.
Вскоре лес весь одолели,
Позади, остались ели.
Перед ними дом-изба,
Да изогнута труба.
Из неё дымок струится,
В окнах лучик серебрится.
На печи старик лежит,
На гостей в упор  глядит.
Братья низко поклонились,
Перед старцем извинились,
Что без спросу в дом вошли:
- Ты, отец, нас извини, -
Произнёс тут вслух Данила,
Улыбаясь ему мило, -
Лишь чуток мы отдохнём
И  тотчас втроём уйдём.
- Мы немного заплутали,
В тёмном лесе переспали.
Еле выбрались с него. –
Поддержал Павло его. 
Приподняв свою головку,
Расчесал старик бородку,
Стал гостей за стол сажать,
Обо всём их вопрошать:
- Сколько дней в лесу блуждали?
И кого там повстречали?
- Ночки три и три денька
У истлевшего пенька.
Пробегал какой-то некто
Очень тихо, незаметно.
Но лица я не видал,
Хоть на страже и стоял.
Путь-дорожку мне поведал.
- Это счастье, что ты встретил, -
Перебил его старик, -
Это – мальчик-лесовик.
Иногда мне помогает,
Тайны света сообщает.
Усадил гостей за стол,
Крепкий всем налил рассол.
Мысли братьев прочитавши,
Горсть, пшена с кулька набравши,
Улыбаясь, вслух сказал:
- Хоть я в гости вас не звал,
Но насквозь я всех вас вижу.
Как и вы, зло ненавижу,
Что мешает мирно жить
И прекрасное любить.
Хоть вы смелые ребята,
Ищите родного брата.
Ждут напасти вас в пути.
И мой долг – от зла спасти,
След для братца ваш оставить
И на верный путь направить.
Выпейте до дна рассол.
Высыпал пшено на стол. 
-По зерну всё соберите,
И в карманы положите.
Зёрна вас потом спасут,
В трудный час не подведут.
Коли голод одолеет
И никто не пожалеет,
Вас пшено спасёт везде:
В горе, радости, беде.
Тратьте в день лишь по крупице
С малой долею водицы.
И счастливого пути
Вам к Балдометру найти.
Братья низко поклонились,
В тот же час и удалились.
К чудо-дереву спешат,
Во все стороны глядят.
Подъезжают по тропинке
До деревни, звущей, « Пинки»
У заброшенной избы
Развалились две свиньи.
Рядом – козы и бараны
Да глубокие лишь ямы.
В стороне большой овраг.
Для Балдометра он – враг.
Здесь,  на дне его тенистом,
Извиваясь, в беге быстром,
Ручеёк один  журчит,
А за ним  орех стоит,
Разбросав плоды на землю,
Их, прикрыв, своею тенью.
Он могуч и величав,
Хоть немного одичал.
Мало кто о нём лишь ведал.
Тайну дивную разведав,
Все пытались умолчать,
И секрет не разглашать.
И теперь склонились братья,
Собирая в свои платья,
Его дивные плоды,
Чтобы радость принести
Тем, кто сильно в ней нуждался
И подмоги дожидался.
И нарвав ещё ветвей,
Сели быстро на коней.
Подъезжают до избушки,
Их встречают две свинушки.
Павел веткой стеганул,
В прежний облик их вернул.
Тут и козы прибежали,
И  бараны вышли с ямы.
Всех их братья в один миг
Превратили в прежний вид.
Были здесь паны, дворяне,
Непокорные крестьяне.
Всех их смертушка ждала,
Да случайность их спасла.
Стали сказывать про горе,
Кто и где стоит в дозоре,
Как дозор сей обойти,
Да не сбиться, чтоб в пути.
Братьев все благодарили,
Что вновь жизнь им подарили.
Приглашали погостить
Радость с ними разделить.
Пир устроили богатый,
Рад ему был каждый, всякий.
А потом деревней всей,
С песней звонкою своей,
На дорожку проводили,
Да подарков надарили.
Пожелали благ в пути,
К цели, чтоб скорей дойти.
Братья спешно поскакали,
Вскоре на тропу попали,
Что ведёт к особняку
И Балдометра дружку.
Посмотрели братья в карту.
Вот – имение и Тарту.
Во дворе полно карет,
Из окна звучит сонет.
Гости, видно, -  знать большая.
Здесь именье, как ямская:
Есть столовая, кабак.
Коль нет денег, дадут так.
Но зато потом всё вычтут,
Все карманы, всё обыщут,
Всё по швам перевернут,
В дом к вельможе унесут.
А хозяин в это время –
На коня, да ноги в стремя,
С гостем в лес на кабанов,
Их, ведя в глубокий ров,
Позабыв про все заботы,
После «чудненькой» охоты,
У горящего костра,
Аж до самого утра
Между ними речь ведётся,
Незаметно вызнаётся:
Кто? Откуда? и куда?
Есть именье, чин, семья?
Есть ли серебро и злато?
Живёт бедно, аль богато.
Любопытство исчерпав,
За услуги злато взяв,
Направляет к господину,
Указав тропу едину. 
Ну а тот решает там,
Что с ним сделать дальше сам.
Братья лишь ногой ступили,
Тут их сразу окружили.
Предложили отдохнуть,
Кваса хлебного хлебнуть,
Аль испить вина покрепче.
Аль подать жаркое с перцем;
Баньку жарко натопить,
Деву красну полюбить.
Все услуги предлагают,
Страстно в гости зазывают,
Низко кланяясь к земле,
Перенять лишь их к себе.
Братья мило улыбались,
Меж собою пошептались,
Вслух сказали: « Рады вам,
Только нужно ехать нам».
Тут хозяин появился.
Сразу вмиг распорядился:
Лошадям овса подать,
Путникам постель постлать.
Да спросил: «Куда спешите?
Ночку вы здесь переспите,
А с утра вас отведу
И дорогу покажу».
Стал расспрашивать: « Откуда?»
Михаил махнул: « Оттуда.
Мы к Балдометру спешим,
Своим  часом дорожим.
Мы везём с собой депешу
И пойдём дорогой пешей.
Если сможешь, проводи,
  Нам дорогу укажи».
- Укажу, - он им ответил.
Сам коней гнедых приметил.
« Вот бы мне таких достать» -
Вслух сказал: « Пора вам спать!»
Втихаря гонца направил,
Срочный с ним донос отправил:
« …Я хочу предостеречь,
Вашу Светлость уберечь.
Может, мне сперва проверить,
Личность их удостоверить?
Кто их знает. Новички.
Выглядят, как простачки.
Если Вы приказ дадите:
Мне проверить разрешите,
Тотчас к делу приступлю.
Вам, по-правде, доложу.
Шлю поклон Вам свой нижайший.
И прибуду в день ближайший.
Их троих к Вам приведу,
А пока гонца к Вам шлю.
К Вам почтенье проявляю.
Долг свой честно выполняю.
Ваш покорнейший слуга.
С уваженьем к Вам всегда».
И гонец с письмом умчался,
А хозяин спать собрался.
Слышит ржание коней.
Он быстрее – до дверей.
Видит, гости все умчались,
Даже с ним не попрощались.
Он за ними поскакал,
Еле, еле их догнал.
- Что ж вы, братцы, поспешили?
И меня не разбудили.
Лес густой, дороги нет…
А они ему в ответ
Лишь орешком запустили,
И в свинью оборотили.
Сами следом – за гонцом
Разудалым удальцом.
Вот уж виден дом тирана.
Не пройти – кругом охрана.
- Нужно нам гонца догнать,
У него письмо изъять, -
Объявил для всех Данила.
Михаил сказал: « Аль либо
Я доставлю вам письмо,
Али сгину заодно».
Впригоршнь взял с собой орехи.
- Это так, ради потехи.
Пусть ещё одна свинья
Станет целью для «царя».
И в погоню, он умчался.
Вскоре рядом оказался.
Через пять минут письмо
Уже было у него.
И свинья в грязи лежала,
Да неистово визжала.
Братья лужу обошли
И к воротам подошли.
Стали дружно в них стучаться.
- Кто-то  ж должен отозваться.

Уж пора вставать давно!-
Громко закричал Павло.
- Мы, с большого расстоянья,
Для хозяина посланье
Привезли издалека.
Открывайте ворота! –
Закричал во всю Данила.
А Михась сказал уныло:
« Чую, братцы, наперёд,
Что нам здесь не повезёт.
Может, тихо удалиться,
Аль отсюда разделиться
И пойти своим путём.
Аль немного  подождём?»
Вдруг ворота заскрипели,
Словно песенку запели,
И раскрылись во всю ширь,
Приглашая в новый мир.
Братья взглядом обменялись,
Потом громко засмеялись
И, довольно, не спеша,
Как велела их душа,
За врата переступили.
Сразу слуги обступили.
И к Балдометру домой
Повели всех трёх гурьбой.
Стали дружно изъясняться,
За вторженье извиняться,
Дескать, Вам письмо несут
И торопятся в свой путь.
- Пропустите ко мне срочно!
Отвечайте, только точно, -
Обратился к братьям он, -
Утром мне приснился сон,
Будто вы гонца убрали,
У него письмо забрали,
А хозяина с Тарту
Превратили вы в свинью.
Так ли это? Отвечайте!
И послание мне дайте.
Коль обманите меня,
Не оставлю с вас следа.
- Сон твой – истинная, правда!
Нас хотел отправить завтра
Твой  « хозяин» из Тарту,
Помешали мы ему.
Время  сильно поджимало.
О тебе мы знали мало.
Захотелось больше знать:
Как зовут, как величать,
Где скрываются два брата.
Коли нужно, дадим злата.
Наша цель – лишь их найти
И живыми привести, -
Произнёс за всех Данила, -
Где хранится твоя сила?
О тебе идёт молва:
Люди гибнут задарма;
Что себя лишь почитаешь,
Всех прохожих обижаешь.
Правду бают, али лгут?
Можно, ль нет, нам отдохнуть?
Коль захочешь нас проверить,
Кое-что удостоверить,
Не стесняйся, говори.
Любопытство прояви.
- Я и так о вас всё знаю.
Любопытство лишь питаю:
Разве вам не страшен край?
- Нет! Увидели мы рай, -
В разговор вступил Павлуша, -
Представляли. Что здесь – глуша.
Но божественны места,
Как мы видим у тебя.
Мы проехали путь дальний,
Чтобы в край попасть твой славный.
Так ты чести удостой
И пусти нас на постой.
Обещаем зла не делать.
Нам о братьях лишь разведать.
Коли мзда тебе нужна,
То дадим её сполна.
- Ладно, жить вам разрешаю,
Но чудесить запрещаю.
За врата не выходить,
По именью не бродить;
Не судачить с местной знатью,
Обходить сторонкой сватью;
Девиц красных не манить,
Шашни с ними не крутить.
Коли есть казна с собою,
То для вас игру устрою.
И за карточным столом
Свой досуг мы проведём.
Отвести гостям палаты,
Выдать новые халаты,
В баньке жаркой искупать
И покой ночной создать, -
Приказал своей прислуге, -
Да с коней снять, все упруги.
И овса сполна подать.
Да в конюшне привязать.
Братья в баньке искупались,
На диванах повалялись,
Освежились тут пивком;
Нарядились в раз потом;
Свои кудри причесали,
К «Свет-Балдуше» зашагали.
Взяли торбу и браслет…
И попали на обед.
Ели всё, чего хотели,
А потом за карты сели.
Сам хозяин тасовал,
По две карты раздавал.
Все чины вокруг собрались,
Потихонечку шептались,
Наблюдая за игрой,
И хозяина рукой.
Уж давно в округе знали,
Что безбожно мухлевали
И хозяин, и жена,
И вельможная братва.
Братья в жизни не играли
И понятия не знали,
Что – за туз, король, валет.
Стали спрашивать совет.
Их немного подучили,
Кое-как им объяснили.
И игра вошла в азарт.
На руках немало карт.
Как тут с ними разобраться.
Братья стали  потешаться:
Штраф за штрафом получать,
С торбы деньги вынимать.
Так бежали дни за днями,
Вечера за вечерами.
Стал хозяин примечать,
И  за торбой наблюдать,
« Что за вещь у них такая, -
Про себя так размышляя, -
Надо бы у них изъять,
А потом и наказать»
Так прошла ещё неделя.
Братья вовсе осмелели:
Стали правильно играть,
Деньги с кона забирать.
А Балдометер  стал злиться, 
С полуслова заводиться,
Искоса на всех глядеть,
Про себя тихонько петь.
Вот однажды на досуге
Рассказал своей  супруге
Отчего нарушен сон,
Что вынашивает он.
И супруга подсказала: 
«Торбу нужно сшить сначала,
Чтоб  похожая  была
Различить их, чтоб нельзя».
Тут же кликнула служанку
Низкорослую Миланку 
И задание дала:
Торбу сшить ей до утра.
Тыщи три в неё вложила,
Незаметно подложила,
А другую забрала
И в светлицу принесла.
Гости стали собираться,
А Балдометр от счастья
Ликовал и песни пел.
Всей прислуге повелел
Разодеться чинно, важно
И вести себя отважно.
Если вдруг чего… нажать,
Свою силу показать.
Крепко жал гостям он руку.
Вот игра пошла по кругу.
Стали братья куш срывать,
Ставку выше назначать.
Но фортуна посмеялась.
И Балдометру досталась
Вся огромная казна.
- Принесите мне вина, -
Попросил Павло тактично, -
Миллион я ставлю лично.
В торбу руку запустил
И язык свой прикусил.
Денег в ней не оказалось.
Пять рублей всего осталось.
Братьям что-то прошептал,
Вслух сказал: «Я проиграл».
Перед всеми извинился
И из зала удалился.
Братья так же, как и он,
Сей, покинули салон.
Дружно торбу осмотрели
И от горя онемели.
Торба будто бы и та,
Да пустая лишь была.
И шнурок другого цвета.
Тот имел все краски лета,
Тонок был, не грубоват.
-Видно, выкрал его сват, -
Произнёс Павло уныло.
И сказал тогда Данила:
- Михаил, где твой браслет?
Нам понадобится свет.
Только ночка наступила,
Мгла свет божий проглотила,
Братья в поиски пошли.
Вскоре торбочку нашли.
В почивальне, на диване,
Вся светилася в сиянье,
Будто их давно ждала,
Излучая жар огня.
Пока все в округе спали,
Братья торбы поменяли.
А на утро, как всегда,
Вновь пришли играть в виста.
Был хозяин в удивленье.
И закралось в нём сомненье:
« Где же деньги будут брать?
Надо б всё о них узнать».
И игра идёт спокойно.
Все ведут себя достойно,
Лишь Балдометр один,
Будто в стул забили клин,
Всё вертелся и крутился,
На гостей своих косился.
А они, как на беду,
Забирали всю казну.
Братья ставку повышали.
Вновь казну всю забирали.
И Балдометр тогда
Обратился: « Господа!
Я в три раза повышаю.
Если вдруг я проиграю,
То, залезу, под сей стол,
Кукарекну я раз сто.
Если с вас кто проиграет,
То желанье исполняет
Всё, чего я захочу,
От него я получу.
Братья сразу согласились.
Гости тут насторожились.
Ведь, Балдуша – не простак,
Зря не скажет просто так.
Видно, что-то замышляет,
Это их как раз пугает.
Делать нечего, они,
 Хоть сомнением полны,
Подтвердив своё согласье,
Пожалели в одночасье.
Но игра уже пошла,
И тревога улегла.
Проиграл игру Балдуша.
Своей клятвы не наруша,
Он под стол тотчас полез.
Но в него вселился бес:
Стол поднял и закружился,
Зал в безумство превратился.
Разогнал всех по углам,
Продержав весь вечер там.
А потом, как не бывало,
Приказал играть сначала.
В торбу руку запустил,
Сразу  губы закусил.
Торба денег не давала.
На него тоска напала.
Он не мог сообразить,
Где же денег раздобыть.
И опять стал куролесить:
Приказал слуге повесить
Всех трёх  братьев, а пока
Бросить в яму на три дня:
- Может, в яме поумнеют,
Да немного похудеют.
- Объясни нам, в чём вина?
- Торба ваша мне нужна.
Хоть торбинку-то  изъяли,
Братьев всё же наказали.
День проходит, два и три.
Приказал их привести.
Про себя он так смекает:
« Знать, богатством обладают.
Кабы всё о них узнать,
Да богатство всё забрать.
Я казнить всегда успею».
Обратился вдруг к лакею:
« Братьев в баньке всех помыть,
Вкусной пищей накормить».
Тут и стража подбежала,
Вся от ужаса дрожала.
Доложили: « Братьев нет!» -
- Так найдите ихний след!
С-под земли вы их достаньте!
И ко мне сюда доставьте! –
Так Балдометер кричал,
Весь от бешенства дрожал.
Сколько стража не искала,
Их нигде не отыскала.
Стал Балдуша горевать,
В карты перестал играть.
Снова стражу посылает,
В путь-дорожку снаряжает
И наказывает ей
Беглецов найти скорей.
Братья вновь, лишь ночь настала,
Вся округа задремала,
В почивальню забрались,
По углам все разбрелись.
Быстро торбу отыскали,
Да письмишко набросали:
« Нам чужое не нужно,
Взяли только лишь своё».
И пока все крепко спали,
На коней и ускакали.
Да дорогою прямой
Все направились домой.
Вскоре стража их догнала,
Всех ремнями повязала
И к Балдометру опять
Стала пешими их гнать.
Прочитав письмо, от злости
Стал Балдо готовить козни.
Вновь решил их наказать:
Всё добро у них отнять;
Бросить в тёмную темницу
И держать там всю седмицу,
Не кормить и не поить,
Денно, нощно сторожить.
Пока стража братьев гнала, 
Торба  дивная пропала:
Михаил её тайком
Спрятал ножкой под кустом.
Место это он приметил.
Но никто и не заметил.
И браслет упрятал так –
Отыскать не сможет всяк.
До гола их всех раздели,
Обыскали, осмотрели,
Да и бросили в подвал.
- Торба где? – «Я потерял, -
Михаил тут отозвался, -
Я в дороге зазевался,
Где-то, видно, обронил».
Вновь Балдометр спросил:
- Кроме торбы, что скрываешь?
- Ты нас этим обижаешь, -
Отозвался вдруг Павло, -
Пред тобою всё добро.
Мы до ниточки раздеты,
Как родившиеся дети.
Хоть одежду нам отдай,
Остальное забирай.
Им одежду возвратили,
На замок подвал закрыли.
Вот сидят уж три денька,
Ни еды нет, ни питья.
Голод, жажда донимает.
Тут Данила вынимает
Из кармана всё пшено,
Дедом стареньким дано.
Разделил всем по крупице
-Жуйте. Жаль, что нет водицы.
Щедро вас бы напоил,
Жажду б вашу утолил.
А куда браслет девался?
Михаил тут засмеялся:
- Он запрятан глубоко,
Хоть не очень далеко.
- Ну, так ты достань, братишка.
- Хватит скалить зубы, Мишка, -
Вновь Павло его поддел, -
Скучно нам сидеть без дел.
Как-то нужно выбираться,
В путь-дорожку  отправляться.
Вдруг отыщем Василька.
И домой уже пора.
Там без нас довольно трудно.
- Нам сидеть здесь тоже нудно.
Михаил достал браслет,
Появился сразу свет.
- А теперь давайте думать.
Надо что-нибудь придумать,
Как на волю выйти нам,
Отыскать торбинку там.
Братья зёрна пожевали,
Вдоволь сытными в се стали.
Осмотрели весь подвал,
И увидели завал.
Разгребли, а там  - норища. 
- Вот бы нам-то топорище,
Мы б разведали, сей лаз, -
Потирая правый глаз,
Произнёс вслух брат Данила.
- Тут темно, ни чё не видно.
Посветите, я спущусь,
Самолично разберусь, -
Отозвался братик Паша, -
Может, это – счастье наше.
Да и прыгнул в тот же миг.
С головою в яме сник.
Вот минута пробегает,
Павел с ямы вылезает
И кричит: « Мы спасены!
Выход есть, из сей норы!»
Сразу быстро все спустились
И на воле очутились.
Миша торбу отыскал,
Братьям весело сказал:
« Будем мы с жильём и с пищей.
Пусть Балдометр нас ищет.
Станет воем снова выть.
Надо, братцы, нам спешить»
А Балдуша ночь крутился, 
Только месяц появился,
Встал, с собою стражу взял,
Строго-строго наказал:
« Подойти к подвалу тихо,
Не накликать, чтобы лиха,
Всех троих перевязать
И на божий суд отдать».
Вот к подвалу все подходят.
Стража братьев не находит.
Враз Балдо позеленел
И от злости заревел:
« Обыскать кусты, поляны,
Лес, овраг, глубоки ямы,
Каждый двор и сад пройти.
Их живыми лишь найти». 
Через час на след напали.
Братья стражу ожидали,
Приготовили для них
Деньги в слитках золотых.
Да вокруг и разбросали.
Сами дальше поскакали.
Им их замысел помог –
Стражу всю от них отвлёк.
Хоть Балдо кричал, бесился,
Но потом остепенился:
« Слитки все вокруг собрать
И в казну ко мне отдать» -
Приказал довольно чётко.
Поскакал по следу бойко
Без охраны, сам один,
Всемогущий господин. 
Час, аль два по следу гнался,
Но к рассвету к ним добрался.
Видит торбу и браслет
И чудесный яркий свет.
Про себя подумал вкратце:
« Накажу сейчас вас, братцы,
Не найдёт никто ваш след.
Торбу вашу и браслет,
Заберу без всякой стражи,
С лёгкостью расправлюсь даже».
Стал проклятие читать,
Поимённо называть:
« Михаил, Павло, Данила,
Ваше времечко пробило.
С вами больше не шучу.
Вас в колодцы превращу».
Засвистел, что было мочи:
« Со звездой последней ночи
Пусть предстанут предо мной
С самой чистою водой,
Чтоб сверкали днём от солнца
Три новейшие колодца».
Только это произнёс,
Почесав свой длинный нос,
А пред ним стоят колодцы,
Светятся, как будто солнце,
Излучая яркий свет.
« Где же торба и браслет?» -
Спохватился тут Балдоша.
Нервно бить он стал в ладоши,
Недогадлив, видно, был,
Что их лично погубил.
Заглянул в один, не видно.
Больно стало уж обидно,
Что добычу упустил,
Сгоряча наворотил.
« Кабы знал, не торопился,
С хитростью добра б добился,
А потом бы превращал.
И сейчас бы не страдал» -
Про себя он так подумал.
И на дне сыскать задумал.
Стражу кликать громко стал.
Долго кликал, аж устал.
Сам полез, перекрестился,
Раз нырнул и утопился.
И до сей поры никто
Не узнал, где след его.

Ноябрь 2000 г.