Мир сновидений и любовь

Открылась бездна, звёзд полна,
Звездам числа нет, бездне - дна

М.В. Ломоносов

Единственному

Три раза ночью ты мне снился.
Сперва на мраморном коне
Летел ты белокрылой птицей
И звал парить меня во тьме...

Но я сначала растерялась
И ощутила вдруг испуг.
Потом, как молния, металась,
Чтобы попасть на нужный круг.

И очень долго по спирали
Крутилась в штопоре я ввысь.
Потом меня как будто сжали.
Но вдруг с тобою мы сплелись.

И оказались в звёздном небе,
Где месяц, тонкий, гнул свой хребет.
А голубая тишина
Была прозрачна и страшна!

Затем по Млечному Пути
Мы плыли. И прохладный ветер
Всё гладил волосы мои...
И взор твой странен был, но светел.

На плечи в полной тишине
Прохлада свежая спустилась.
И я, как соль в морской воде,
Вдруг незаметно растворилась

На миг... И снова на коне
Мы мчимся к звёздной пелене.
Не успевая сделать вдох
И крикнуть: "Мама!" или "Ох!!!"

Мираж... Дорожка проплывает,
Где, как сомнадула, гуляет
Пилат по тропке при Луне
В прозрачной скорбной тишине.

Луны не видно, но она
Его преследовать должна.
Откуда свет Луны идёт.
Из нас никто не разберёт.

И тонкий луч её прямой
Летит волшебною стрелой.
Куда-то в вечность, где она
Упасть когда-нибудь должна...

Вдруг вся космическая пыль,
Как пудра, на меня ложится,
В прозрачно-вязкой полутьме,
Как иней, в волосах искрится

Мы в этой сказке голубой
Летим со скоростью шальной
В глубины Космоса, где нам
Воздастся, видно, по делам!

В созвездье Лебедя напрасно
Нас Дьявол сетью стал ловить.
Чтоб в бесконечности объятия
Не испытав, нас не впустить!

Алголь отстал, мерцая странно.
В Персее сказочно-туманном.
Рыбачья Сеть его пуста.
Наверно, встретим мы Христа?..

Но вдруг в созвездьях затерялись.
Где холод, вечность, пустота.
И от полёта распадались
На капли лица и перста...

Пульсары путь нам намечали,
Чтоб мы навечно не пропали
И чтоб средь ярких звёзд и масс
Не потерялся Конь-Пегас.

Что ж! Мы помчались к Андромеде.
Вдали Персей, Стожары, Лебедь.
Но грозный яркий Орион
Свой меч занёс. И преграждён

Наш путь к красивому Центавру,
Где с чернотою злого мавра
Взвилась в тумане голова
То ли конька, то ли осла...

И к Конской Голове туманной
Летим мы. полные дурмана.
И в этой чёрной глубине
О счастье я шепчу во тьме...

Не слышим мы пульсаров волны
И на кольце у Лиры томной
Мы закружились, словно. гномы.
В весёлом танце без конца.

Нет! Не увидим мы венца
Прекрасной, юной Андромеды.
А Магеллана Облака
Усилят только наши беды.

Мы рвёмся из созвездья Лиры.
С орбиты хочется сойти.
Все наши звёздные кумиры
Вблизи как вакуум просты.

Без атмосферы не сияет,
Как чудо-камень, Альтаир.
Кассиопея не блистает
И не влечёт к себе весь мир.

В туманных дебрях ведь Алькор -
Бесформенный седой бугор...
А яркая звезда Мицар -
Совсем уже не божий дар...

Да лгу я всё. Здесь жизнь странна.
От красоты я уж пьяна!
Иль проще - опустошена!
Иль Космосом поглощена?..

Антарес красный улыбнулся,
Как факел, ярко встрепенулся.
Капелле злобно подмигнул
И вихрь с пожаром всколыхнул...

Сверхмощный древний Скорпион
И сказочный прервал мой сон...
К окну я бойко подскочила.
И небо мутное манило

Меня куда-то вдаль и ввысь!
Жаль, что так быстро сорвались.
А бледно-серая Луна
Была кругла, была полна.

На мир взирала равнодушно.
И стало мне, как в детстве, скучно.
Сил от волненья не имея,
В постель я тихо прилегла.

Мысль о рожденье скарабея
Меня от неба отвлекла.
И снова сон. На крутизне
Стою, смотрю я беззаботно.

И ты, я чувствую, во сне
Летаешь надо мной свободно.
Паришь, смеёшься и зовёшь
Меня лететь с собою рядом

И чистый воздух с неба льёшь,
Вверх призывая смелым взглядом.
И звонким голосом и смехом
Стремишься в небо соблазнить,

Чтобы с тобою, словно птица,
Смогла я в небесах парить.
И, соблазнённая тобою,
Хочу взлететь я над волною.

И я рванулась, но полёт
Был устремлён в пучину вод.
И пена нежная, морская.
Меня лизнула. Утопая,

Я издала истошный крик.
И дух мой съёжился и сник.
Сопротивленье бесполезно.
Я устремилась камнем в бездну.

Сонм темноты и глубины,
Как преисподняя, страшны.
Так я летела метров сто.
Всё, что показывал Кусто,

Здесь отраженье не нашло...
Потом падение прошло.
Я стала снова подниматься,
За что-то твёрдое цепляться,

Увидела большой корабль.
Возможно, даже дирижабль.
Иль остов лодки - след войны...
Ведь только контуры видны...

кессонная болезнь ужасна:
Галлюцинаций с нею масса
На дух подавленный ложится...
Не понимаешь: явь иль снится?..

Была я пьяной или трезвой, -
Мне тайну не дано раскрыть,
Конечно, сдали тут же нервы,
Но там я продолжала жить.

Дышать, смотреть и улыбаться
Красивым рыбам и камням.
Пыталась даже рассмеяться...
Но было холодно мне там.

Я в тёмных водах встрепенулась
И вдруг на поручни наткнулась...
И, подтянувшись, у дверей
Вдруг замечаю цепь камней...

В ладонь хочу схватить быстрее...
Что вижу? Это ожерелье,
Что бросила в пучину вод
Старуха, глядя на восход!

Цепочка с камнем чуть мерцала
И радость в сердце не вселяла...
Нашла я в бездне "Сердце моря",
А с ним возможно, своё горе.

Но прерван сон. Должна опять
В окно печально я взирать.
Возможно, это Камерон
"Титаником" навеял сон.

Хоть фильм меня и не потряс,
В мозгах он всё-таки увяз.
Не описать ли мне в стихах,
Что я увидела во снах.

Что ж, напишу, уже рассвет
Окрасил небо в синий цвет.
Писала быстро. И старалась,
Чтоб сновиденье не терялось.

Что помню, - полилось рекой
На лист измятый, но пустой!
Легко писалось, и досада
Меня терзала: часто надо

Нам сновиденье повторить,
Но сны нельзя, как фильм включить...
Не помню, - как это случилось,
Но в сон я снова погрузилась.

И вижу лес дубовый, чистый,
И воздух лёгкий и искристый.
Ты по шалфеевой траве
Бежишь седой навстречу мне.

Я почему-то встрепенулась
И по дубраве вверх взметнулась
Бежала долго. И бугор
Вдруг превратился в Альпы. С гор

Скользила долго я и смело
Средь скал, лавируя умело.
И на Альпийские луга
Спустилась мягко я. Нога

В траве упруго утонула.
Но ветром северным подуло.
И вместо маковых цветов
Вокруг меня - долина льдов.

Сугроб растёт. Метель взвывает.
Всё очертания теряет.
В горах, как льдинка застывая,
Я снежной бабою шагаю

Среди снегов, торосов, льдов.
И мощный ледяной покров,
Как панцирь. "Что же, гроб готов!
Теперь на несколько веков!" -

С досадой горькой я вздыхаю...
И Хуаниту* вспоминаю...
В перспективе сотни лет
Здесь проторчишь, не протухая...

И в этой страшной толще льдов,
лишь видя сны, не слыша слов.
я до сих пор бреду живая.
Всё как проклятье ощущая!

Возможно, новой Хуанитой
Я для музеев отыщусь.
И в роли старой снежной бабы
Как экспонат затем сгожусь?...

Вдруг сон закончен. Я проснулась
И в "Информатику" уткнулась.
O Worde я, писать кончая,
Лист, весь измятый, замечаю.   
 
Читаю глупые стихи.
В них столько сказки и тоски.
Красот, полётов и падений...
Ещё бы! Столько сновидений!!!

Во снах тебя всегда теряю!
"Но почему? Не понимаю!?"
Цикл снов волшебных, странных грёз
В мозгах остался как ВОПРОС?

Пусть я кричала и боялась,
Но в Космосе ещё б пошлялась.
Конечно, с ним, а не одна, -
Земля скучна мне и вредна...

Там нет ни времени, ни денег,
И в каждый миг - там сто видений.
Венера, Марс недалеко,
Туда во сне попасть легко...

И эта дивная страна
Для фантазёров не страшна.
Там так красиво, так прохладно.
Там всё покажут всем бесплатно.

Ну, и, поверьте мне, Алькор -
совсем не серенький бугор.
Там всюду скорость и безбрежность!
Всегда предутренняя свежесть!!!


* Мумия Хуанита - хорошо сохранившееся тело девушки, которую принесли в жертву богам инков в конце XV века. Девушке было примерно 11-15 лет. Её замороженное тело нашли в 1995 году в Андах на юге Перу. Учёные говорят, что инки считали детей чистыми и нетронутыми, поэтому именно их зачастую выбирают для жертвоприношения богам.

4.01.1999