Incunabula - 2008

2000г.
Меж век и вечностей уходит миг.
К стеклу стекающему взор приник
И сам стекает звонкой пеленой
В мир суеты, который нам с тобой
Делить и смешивать и с трутом, и с вином.
Но якорь-сердце в омуте страстей
Тебя заставит думать об ином –
О тишине молитв под сенью дней –
О тишине любви за гранью дней.
***                28 июня 2008
Мой нотный стан – расшатан гривой волн
Прижат к устам – судьбы перст и терпенья
Когда Адам – сияния был полн,
Но не восстал – на духа искушенья,
Нам завещал – в незыблемом смиренье
Вести сквозь стан – морских волков свой челн
И неустанно – славить Провиденье,
Чтобы настала – ночь Богоявленья –
Ночь Рождества – Христа.
***
Мир обретает бесконечность – в слове
И сокровенность в сочетанье теорем,
А высказанное тонет, как в мандорле
В благоуханье тайн, философем.
***
Вечерний ангел твой благословил малину
Румянцем предзакатным рдеть
Стоптав калиги лишь наполовину
Мы не зовем ту, имя коей смерть,
На зов наш отзывается кукушка,
Куют кузнечики подковы тишине.
Одной ли мятой пахнет смятая подушка,
Когда благоухает жизнью ангел в тонцем сне.
***
День завтрашний еще короче
Вчера стучавшего в окно дождями.
Петровки плоть земную месят, мочат,
Как будто помятуя о перстном, об Адаме.
Но дни творенья не настанут как ни жди.
И всуе месят глину красную дожди. (7 июля)
***
Четыре опахала – и аромат.
Зависших пчелок жала – преобразят
Белесых листьев лепет – в медвян экстаз.
Жасминовая лепта – на Первый Спас.

Св. Феврония Муромская
В хоромах ли в палате – вы поете,
Княгиня, «Испола Итте –Деспота».
Но в ряске лилией – вблизи лампад
Сто крат счастливее, – чем средь палат.

ТИХВИНСКАЯ
Чувств свора – мирно издыхала.
Папоротник споры – сеял опахалом,
Склонившись грудью многолиственной
Пред ликъ Явленной и Таинственной.
Зрел яблоками зрелыми от слез,
Ушами внял припавших к почве рос,
Безмолвье приручая, словно птицу, -
Чувств обретал простую пятерицу.
***
На пепелище солнечной мечты
Дом возвела Надежда.
У девы испиты черты
Слезами и любовью безнадежной.
В хоромах исчезая льдинкой
И растворяясь в хрусте стен:
«Не забывай меня – твоя я половинка,
Я для тебя пожертвовала всем».
***
Для Павла и Петра – ни эллина, ни грека,
Окно в Европу и Мальтийский крест
В иносказании апостольского века
Апостасийствует имперский интерес.
Из благодатно-царских ран
Ни ариев, и ни славян,
А тех, чья кровь всегда солима
В предгорьях Иерусалима.
***
Филологичен филигранно быт.
Картофель почитает свой мундир.
Стакан с стаканом о надсущном прозвенит,
И каждый вспомнит, что он капельку потир.

***
Святитель Отче Сергию,
Прими меня Домой.
Боль горестно-усердную
От глаз людских сокрой.
И научи дыханию
С Твоим дыханьем в лад.
Пусть скажут: «Бездыханная,
Тебе катиться в ад».
Омый мне душу серную
Крещенскою Водой.
Святитель Отче Сергию,
Прими меня Домой.

После грехопадения – (моя окна)
Из пен – выходит Пенелопа
Из вен – узоры для салопа.
Вы износили его плотью
И иссолили весь страданьем.
Уходит время в ночи синие,
Как будто начерно живете.
Но что прекрасней ожиданья
В ветхозаветной скинии?

КАЗАНСКАЯ – 21 июля, понедельник
Никому не уйти от солнца
Ни грибам в бронзо-лиственных латах
Ни ночам, хвоей дышащим в лапах, -
Чрез щекотные иглы свет льется.
Чувства сбросили ветхие ризы
Благодатью плоть разбивается
Но огнем веют райские бризы –
Все сгорает, что не обновляется.
***
Я не люблю змей и луну, – я, прах и пепел, -
Она моря и сны волнует, – а свет не светел.
Но я люблю среди свечей – икон сиянье
И для опущенных очей – привет молчанья
От той смиреннейшей лампады, – что при вратах.
Я, пепел, чающий прохлады, – я, бренный прах.
***
Пойдем, любимая, пойдем из этих мест,
Здесь слишком высоки и сочны травы.
Овечка милая траву пустыни ест,
И сладко молоко на славу.
В роскошной нищете нам весело вдвоем.
Простором нам не жалко поделиться,
А в лютый полдень машет нам крылом
Святых обетов благостная птица.
***
Все сделаю наоборот:
Средь гнева нежностью согрею,
А там, где кара гнезда вьет,
Лишь обойму и пожалею.
«Кто милости достоин – трутень, плут? -
Мне скажут. - Все в согласии с законом»
Очнись, душа: Суд Божий. – Божий Суд!
И всех прости последним, светлым стоном.
***
Я мою окна всем соседям,
Я не люблю, когда мир бледен.
Сокройся бледность вся в коне
В апокалипсической броне.
В простор квартир подслеповатый
Сирень стучалась виновато
За то, что быстро отцвела.
А вот и вишня подоспела,
И как румяна и смугла,
Она вся в комнату вошла
И от смущенья обомлела.
***
Мама, мама, о чем ты вздыхаешь?
Все ты чувствуешь – к частью, не знаешь.
В горе с Богом я – каплю одна,
Ум в одиночестве, как в пеленах:
От нетерпения мучима бременем.
Бьется сердце в иконостас.
Мама, мама, это лишь время -
Может, иной станет вечность для нас?

Покушение
Я заменю тебя собой
Дарю здоровье, свои силы,
И чуть приметною тропой
Сойду в забытые могилы.
Тебя ждут радости удач.
Господь спасет тебя, помилует.
Ты только обо мне не плачь –
Так будет легче слечь в могилу мне.
***
Под сакурой, не знающей печали
Мы плоть земную спицами вязали
Когда су-ши к губам приподнимали.
***
Гранат разломлен – впивает свет гранат,
Грустит алоэ – и он цвести был рад.
Он ловит обруч – из бликов острой тенью:
О, мой сородич, - отдам все за цветенье.
*** суббота – 26 июля, поездка в Сокольники.
Никогда не видала мужского лица –
Свет в зерцалах –
Истомлено стоят у резного крыльца
Стражи в забралах.
Средь бессонных молитв стану прясть без конца –
Пальцы все в ранах.
Научиться бы мне не бояться жреца,
Жадных кинжалов.
Палача возлюбив, как родного отца,
К небу взывала,
Чтоб страданье, страшившее и мертвеца,
Не устрашало,
Чтоб с любовью бесценной дождаться венца
В сладостных жалах.
*** - 27.
Ни страстью единой, ни гневом, ни местью
Мы отрываем плоть от земли –
Дышит любовью крыло в поднебесье,
Небо воскрыльем коснется долин.
*** - 27 июля, воскресенье.
Кузнечику холодно – спать в росе,
Из жухлого золота – дом осел.
Пчела отопьет – сухим хоботком
Вечности мед – с первым ледком.
***
Пыхтя прилежно – медведь понемногу
В осеннем валежнике – роет берлогу.
От душной бессонницы – бреда в кошмаре
Укрой, Богородица, – норы всей твари.

***
Трудно быть тоньше и чище руна
Агнца, возлегшего на рамена
Пастыря Доброго.
Господи, душу мою истончи
Внять, как в Раю заиграют ключи
Из слез Преподобного.
Только душа остается глуха
И не идет на зов Пастуха
Близ логова злобного.
Пастырю, Пастырю мой, позови,
Видишь, копыта истерты, в крови
У овна безродного.
*** Храм Тихона Задонского в Сокольниках.
Болиголова пенное цветенье
И мякиши просроченных грибов.
Боль в полдень умалится вместе с тенью
И навсегда исчезнет средь лесов.
А терем в храм преобразится по наитию,
Чтоб птичий теререм воспеть Святителю.
***
От горя у лютни – слух абсолютней.
Как не рассеять – дар средь веселья.
Свадебным соло – спеть баркаролу
В чистом мажоре, – вымытом в горе.
***
Прохладное море – горячий песок.
Рыцарь в дозоре – до нитки промок.
От грозных прибоев – ракушечный клад
Песчаные вои – весь век сторожат.
И кажется им, – что крепость из ила,
Как древний Салим, – века покорила.

***                память Св. Серафима
Плоть, словно молния, зигзагом
Прорежет грозные года.
Вернуть бы эллинский гекзаметр,
Пастушек, сонные стада.
Но все как будто на излете,
И все немного впопыхах.
Мой друг, вы за себя живете,
Или за вас – и тлен и прах?

***
Как у рептилии больной
Язык безмолвный праху внемлет, –
Так плот свечной тугой волной
Нас к небу не затем подъемлет,
Чтоб, как амброзия сладка,
Текла кафизма с языка,
Но чтоб острей огня и жала
Плоть с духом слухом пронизало.
***                Память Св. Пророка Илии
Среди осенних запахов
Любовный вздох апреля,
А мы ложимся за полночь,
Чтоб не растратить время.
Пусть в ароматах персиков и дыни
Оно как мед жасминовый застынет.
Ахматова.
Христос, Ты вырываешь жало
Из поэтических грехов,
И плоть отверстая дрожала –
Ей больше не писать стихов.
И в строгом обретенье лика,
Как колос, я, иль звук сухой,
В котором страсти нет и крика,
От боли, вспоротой сохой.
Как странны сладкие желанья
И жгучей вечности привет.
Нам всем брести тропой изгнанья,
В край, чуждый лучшей из планет.
И, пережив боль забыванья,
Там станешь ты цветок и плод
На крестном дереве познанья,
Что в нимбе радуги, у вод.
***
В прохладе счастья бесконечной
Улыбка ли, касанье рук
И символичней, и сердечней,
Но если змей сомкнет свой круг,
В веригах миримся мы с болью
И ловим каждый взгляд и звук,
Чтоб напоить его любовью.
*** - воскресенье
Когда безмолвье длит обряд,
Ночь пряно разлита,
Затеплит огоньки лампад
В густой траве чета.
В каливе светлячков брегет
И китежский монах,
Пришли и мы на дивный свет,
Преодолев свой страх.
А время, потеряв наш след,
Безвольно гложет прах.
Спящая Красавица.
Зачем меня одели в саван?
Покрыли легкою чадрой?
Как страшны ночью стуки ставен!
И бред морозный: муж, чад рой.
Увидишь зрелища ристалищ
За деву; гадин поединок.
Они исчезнут от креста лишь,
Сплети же четки изо льдинок.
Из сказочной могилы лестной
Ни Ева я, не первопредок,
Невестой кроткою воскресну,
Молясь о тех, кто смерти предал.
Бросаю в омут плод раздора.
Мир благодатью осиян.
О, как нелеп в лучах Фавора
Лукавой власти талисман.
***
Когда печальных дум – вино вновь бродит
Молитва мне на ум – одна приходит:
Прости, что горяча – в ночах бессонных
Казалась мне свеча – молитв и стонов, -
Так искриться лишь лед – огнем бесплодным.
Бесстрастен небосвод – чехлом холодным.
Но из последних сил – как лебедь оземь.
Прожги ночь до светил – последней просьбой.
В Египте
Легка дорога – коль мир велик.
Есть у порога – предвечный лик.
Серо и сиро – чадит рассвет.
За гранью мира – пустыни свет.
***
Жду ангела в свой дом из тростника
Из горькой пены треволнений.
Сожмись от горя сердце-истукан,
Стучась о Божьи тайны со смиреньем.
Жива покуда – верю чуду
И, вышивая мир утраченный,
Я долговечней его буду,
Пока густеет в одуванчиках
Роса и тающее солнце.
Жду ангела, и ветер жмется
К лачуге горестно невзрачной.
На Афоне
Долы крестами вокруг обрезаю,
Сладостна горечь свергнутых крыл.
Только дух к небесам отверзаю,
К скалам плоть грязной пеной прибил.
***
Не то же ль солнце благодатью,
Елеем, благостной ракией
Стремилось раны поливать
Мартиросам Каппадокии.
Все той же памятью беззвучной
Лучи стекают на гортань:
Вот Матерь-Дева и Обручник.
Но где ж моя святая дань?
Иосиф Прекрасный
Безводный колодец, – как чрево кита,
Пустыннопроходец – верблюд рядом встал.
Достанут со дна – над коим звезд проседи
Грустят, как одна, – о кротком Иосифе.
От рабства искупит – лишь проданный в рабство.
Иду, как преступник, – потомкам дать царство.
А солнце как рана, – и дух мой изранен.
В хвосте каравана – пою «Шма Исраиль».

Св. Никон Метаноит. Мозаика 1030-40-е гг. Фокида . Монастырь Хосиос Лукас
Метания Метаноита – и ладаном курится крипта.
А месяц эхом покаянья – творит о Солнце возлиянья, -
О Солнце кротких и беззащитных
И всех подставивших ланиты,
О ком метания Метаноита.

Святитель Отче Николе
И умер червь неумирающий – и огнь не жжет.
Угодник Божий, радость чающих – движенья вод
Сойди в больничные палаты – Святой и Грозный
Одень плоть немощную в латы – от вражьих козней.
Мы славим Тя с одра болезни – из рода в род.
И ангел жезлом тронет бездны – и червь умрет.
У маленькой киски отняли игрушку,
Хоть честно свой долг исполняет:
На хвостике дремлет она без подушки,
Решительно крыс отгоняет.
И смотрит пушистенько и пучеглазо
На мальчика в синей рубашке:
Тебя я люблю, не смотря на проказы,
А мячика мне не отдашь ли?
Я тоже – котенок. Сижу без игрушки,
Друзьям моих мишек раздали.
Но мне не нужны не мячи, не зверюшки –
Хочу, чтоб меня приласкали.
Псалом
Помилуй мя, Боже,
Милость Твоя беспредельней небес,
Царю Непреложный,
Смый беззаконье с души и телес.
По бездне щедрот
Дух наипаче от срама очисти,
Жить не дает
Грех незабвенный и мне ненавистный.
Злобой горды,
Кажем пред Оком Твоим окаянство.
Божьи Суды –
Огнь благодатно разящий лукавство.
***
Любовь слепа – коварство зряче.
Я по шипам – иду не плача.
Где злей гроза – там ангел бьется
Моим глазам – вернуть дар солнца,
Вот бренье, превшее – восстать лекарством,
Любовь прозревшая – мудрей коварства.
***
Давно ль сей сладкий хлеб – был свеклой и мукой?
Но ты взирай на небо – и вспомни облик свой,
А, сморщившись изюмом, – куда всем возвращаться,
Чтоб влажным черноземом – под пяткой не гнушаться.
И в хор метаморфоз, – влив ноту метанойи,
Держи потоком слез – созданье неземное.
***
В Святой Земле не знали скуки:
Смолой искрится кедр Ливана,
Отара на родные звуки
Ответит в ветрах с Иордана.
А прежде – ждавший у колодца
Случайно встретиться с Рахилью
Страданья пил под лютым солнцем,
А скука против бед бессильна.
И вечность запахом сандала
Втекала на излете лета
Чтоб сердце больше не скучало
Стучаться к ней из тесной клети.
*** (Ахматовой)
Вновь залатала б вам халат,
А розы завтра принесу я.
И сладок труд, и жарок хлад,
Когда во имя, а не всуе.
И вот, дожив до эры снятия
Печатей апокалипсических,
Жаль, меньше стало почитателей
Скорбей медвяно-профетических.
У корня комом снег печали
Подступит к горлу – ветр оближет.
Цветите трепетом азалий
Беглянка в горы – к солнцу ближе.
***
Как беззащитна ты, луна,
От наших страхов, предрассудков,
Больная неба глубина
Лелеет челн твой в волнах чутких.
И солнце делится с тобой
Руном лучисто-благодатным.
И ты зовешь на подвиг ратный
Тьмы звезд сразиться с мертвой тьмой.
***
Кислый сок вишен – сладким стать чает,
Детский смех слышен – скоро пить чай им.
Ситных луж хворост – пусть печет морось,
Грех нам жить, ссорясь, – грустно в дождь порознь.
Ночь без дна, словно – стал времен хорос.
Тихо спит слово – чтоб восстал Логос.
***
На мир гроза – творит навет,
И льется век – в великой грусти.
Не верь глазам – иссяк их свет, -
У бурных рек – иссохло устье.
Смотри прилежней – на Божьи рати.
Земля как прежде – дщерь благодати
Миры в клубах – духовной брани,
А мягкий прах – ждет Божьей длани.

ПЕРВЫЙ СПАС
Ночь пахнет медом и грибами,
И быстротечною луной.
Рябина юная ряба ли,
Или брусчатка подо мной.
В такую ночь над бедной Русью
Сегодня кажется, как встарь,
Святой Лик Спаса на убрусе
Молитвой вечно чтит Авгарь.
И бесконечны исцеленья,
И неизменна благодать,
И солнцу Божьего виденья
Из душ сияньем не прогнать.
***
Твое дыханье греет душу,
Твое дыханье – Божий дар.
Как покаянный выдох к суше
Стремится с волнами янтарь.
В нем солнце дремлет медом белым,
А ветер выпит тишиной.
И все, что вечным быть хотело
В плоть янтаря погружено.
*** стихи сочиненные до – а впечатанные – после. (прочит.)
Извивы вен не червоточины,
Не сыроежкой для страстей,
Но покаянных слез источником
Пригрей меня среди камней:
Чтоб заискриться в зной прохладой
И, вслушиваясь в поступь посоха
Молить Владыку сего Сада,
Влить света в скорбный мир и воздуха.
***
Утратив волю, но не речь,
Спеша к стопам Твоим прилечь
Река – свободна и легка –
Над валунами, чрез пороги
Возносит Славу, что о Боге.
***
Мой друг, за этою оградой
Никто не умирал.
Здесь черепаха долгим взглядом
Пьет солнечный кристалл.
И я учусь у чернозема
И всех любить – и все отдать
И жизни сладкую истому
На ту обитель променять,
Где скорбь рождает благодать.
***
Прежде жизни – скорбь остынет.
Лишь миражи – зовут в пустыни.
Звездный свод, – что ветви древа,
Корнем пьет – воды чрева.
Вкус воды – мед в сотах:
Для святых – мир соткан.
***
Жизнь теплится лампадой – в груди.
Но дышащей на ладан – не жди.
Твой вздох, как бедный ослик – устал,
Но грудь вздымает оси креста.
***
Ни памяти и ни богатства
Нельзя оставить не земле.
Грибов сушеное убранство
В гирляндах превратится в тлен.
Львом ветер ластиться к иконам
На травах воздух и вино.
А месяц, чуждый безднам сонным,
Молитвы льет через окно.
***
Белый ослик ожил и пошел
Солнце льет привет воскресшим
Катится тележка хорошо,
Полная черники и черешен.
Колокольчик бьется в такт судьбе
Тихой, словно лилия речная,
Бедный ослик тащит на себе
Айсберг вечности из ягодного рая.
***
На переносице медлительной очки
И складки памяти, втекающей в сознанье,
Как грубо шелковистое дыханье,
А тверди райские упруги и леки.
Виски отбросят обезьяньи шубы,
Как были недожитой островки.
От снов былых будили нас сверчки,
А от грядущего – архангельские трубы.
***(вариация)
Солнце плавит из бурой руды – зрачки
Душа прозреет, откинув плоть, аки шубу,
От снов былых будили нас прежде сверчки,
А от грядущего – архангельские трубы.
***
Птицы тихо в гнездах грезят,
А улитка в листьях спит.
Ангел, затворивший бездны,
На вратах повесил щит.
Он не верит вечным жалобам
Стонам хаоса.
Безмятежен сон на палубе
С лунным парусом.
***
Любовно жизнь благословил,
Излив последнее дыханье.
И в легких ласково сложил
Двух крыл и свет и трепетанье.
Что за восторг, что за экстаз
В преддверье новых испытаний
На миг охватывает нас,
Дух воздымая к Божьей тайне.
***
Я на кладбище в черном,
Ты на кладбище – свет.
Дух избавлен от горя
Вереницею бед.
У любви нет развязки,
Той, что ведает прах.
Для других станет сказкой
Покаянных дней взмах.
***
Архангел Божий – дух в броне.
Я так ничтожен – буди мне.
Великим стражем – в лютой брани
Избавь от вражьих – обстояний.
***
На птичьих правах – кукушки пророчества.
Нам жить не в веках – в вечных урочищах.
Писать не стихи – Богу хваления.
Из плотской трухи – ждать Воскресения.
***
Чем дальше – тем ближе – взгляд твой, привет
На луч память нижет – лестовку лет.
По четкам прожив – столетья за миг,
Я знаю, ты жив – и вечность постиг.
*** 1.09 – 18. 09
Любимый мой, не умирай.
Земля не ад, хоть небо – рай.
Тюлени спят, обнявшись с льдиной.
Дыханьем время греет холку.
Стремится к небу дым кадильный
И меж мгновений ищет щелку.
Так мы взойдем с тобой от праха,
И легче пламени стопы.
Возьми наш череп, черепаха,
Господь не пустит в рай скупых.
***
Мы уходим в вечность по слогам,
И под ноги – катетом дорога,
Если не Господь нам помогал,
То кого восславить слогом строгим?
И кого воспеть? Ведь слава – прах,
Если не Творцу – и впопыхах.
***        Рождество Богородицы – 20-й день.
В благодатном состоянье скорби,
В фиолетовой легкости цветов,
Время всуе месяцами сорит
И подъемлет пыль забытых снов.
Опылиться духу божьей манной,
Воздыханьем – осолиться плоти, -
Чтобы плод явился в первозданно-
Лучезарном вечности киоте.
***  23 сент. – на ост. 27 тролл.: оформляюсь на работу.
В ознобе плоть – вновь торжествует и страдает.
Любви тепло – и крепче и хмельней с годами.
А что нам смерть – лишь чувств дебелых лепет,
И круговерть – в глаза снегами лепит,
И та долина – святым дыханьем залита,
Я жду поминок – и скорбь ликующе светла.
*** 28 сент.
Как взять у скорби прежней
Мне сил для новых весен?
Счастливейший подснежник
Не ведает про осень.
Но смерть – преображенье,
Молитвенный экстаз
Из глубины мгновенья,
Где вечность разлилась.
***
Освободила смерть – от плотских чар,
Дух вознесла – над сумраком истерик,
Забвением измерь – тревожный дар –
Гребком весла – поток мистерий
Рывком пути – распутья подсознанья,
Забудь все и лети – на родину – в изгнанье.
*** 5 октября (воскресенье, были на кладбище)
Дарует ли смерть – нам возраст Христа?
Безвидная твердь – огнем залита.
И враг наш лукав – и друг чист и нежен,
Под парусом глав – плывем в неизбежность.
И солнце манит – превратной надеждой.
И нужен мне щит – от мысли мятежной.
Чтоб верой восстала – мечтательность крови,
Став верным вассалом – Божьей плероме.
*** 6-7.10 – по пути на первый семинар, нам 18
Меж строк и пальцев – времени лики,
Все мы скитальцы – скорби великой,
Любви, не вместившейся – в солнечной дали
Улиткою скрывшейся – в туманной спирали.
*** 9.10
Я не могу тебя забыть,
Полынью ветер брызжет в очи,
Аскетствует бессонно сныть,
По четкам звезд молясь все ночи.
А солнце вплавило в меня
Твою любовь палящим коконом.
Из прядей веры и огня
Мы в вечности с тобою сотканы.
*** 12 октября – 41 день - Любимому
Под кроткой лилией – прохладны искры вод
Любви бессилие – из пепла восстает,
А пеплос времени, – наброшенный на тверди
Цветочным брением – о вечном зренье бредит
-- Любимому
Я буду кроткой лилией, а ты
Искрящейся прохладою воды,
Раздольем бирюзовой чистоты,
К которой благостны Его суды.
--
А город пьет похмелье ночи –
И выцветает под луной
В узоре трепетных пророчеств
Страх смерти пыткой и огнем.
--
Ведь то, что мы вдохнули – просто свет,
И просто музыка, летящая по ветру
Молитвенно склонился парапет,
Чтоб грусть излив, потечь навстречу свету.
Так мы течем по снам – по временам
Ища опоры в пламени аскезы,
О Гроб Господень, будь защитой нам,
Поставив благодатные диезы
Пред жаждой духа слиться с небесами,
Став звучной тишиною во Адаме.
*** Всокр.19 окт. Причастие, хриз. на кладб. Наташа, коробка.
Благословит тебя дорога
И Божий мир, текущий сквозь ресницы,
Осенней хрупкостью порога
И благодатью распростертой птицы.
Я воскресаю с каждым вздохом,
И бликом месяца растаю.
Чтоб в горле песнь не пересохла
Скорбей благословляю стаю.
--
Вот жизнь, лишенная сюжета –
Минует менуэт страстей.
Ненужностью улыбки, жеста
Кровь укрощается скорей.
И тихо вторит дух молитве,
И обретает бытиё
И, став медлительней улитки,
Плоть в створки вечности вольет.
--   
И тих и ровн – бездонный свет, -
Любовь не знает искушений
И глубиною сокровенной
Угасит шторм – поглотит ветр.
*** 22 окт.
Проводит нас осенний мир
Цветеньем кактусов и лилий.
По-своему здесь каждый сир
И благодатью обессилен.
Вновь не сгибается рука
И грудь не пьет земного воздуха –
По натекающим векам
Даруй нам путь в бессмертье посуху.
--
Ты сила моя и немощь –
Благодатная дней бессюжетность, -
Лишь солнечным ветрам внемля –
Напрягай паруса незаметно.
*** 23окт.Троица в Ост. Навечерие св. Оптинских старцев.
ДРУГУ МОЕМУ, ЧЕРВЮ МОГИЛЬНОМУ, ПОСВЯЩАЕТСЯ
Пусть червь могильный мне плоть изгложет:
С ним грех бессильней, а дух моложе,
И вечность шире прострет объятья.
В могиле сиро – а в небе братья.
--
А наше счастье состоялось,
И солнце плавило навзрыд
Мою бездарность и усталость,
И отсылало в дом, как в скит.
*** 24 окт. 2008
Стану цветеньем о саде
Под музыку твоих строф,
Бликом, текущим по вади,
В пустынную ночь веков.
Птицей тебя отпускаю –
Ввысь солнца – в кладезь любви.
Тихий, - с тобой умираю –
Любимый, благослови.
*** 25 окт.
Царственная неприметность
Душе подарит тихий лик,
Пропитанный огнем завета,
Густым безмолвием молитв.
*** 29 окт.
Друг друга на земле не знали -
Сквозь толщу плоти.
Труды и хлеб смиренно преломляли,
Стихи в блокноте.
И жаждали ключей и скважин -
И созерцаний.
Но много ль тишины всяк нажил
В ночах изгнаний?
Нам только предстоит увидеться
За хлябью круга:
Пусть райский свет зальет все гридницы
И образ друга.
*** 2 ноября.
В синкопе благодатной тишины
Времен тягучий ветер замер.
Дождем бесстрастным окропило сны,
Насущный быт вкраплен в гекзаметр
Инклюзой хлеба, зернами молитв
Для пира птиц: под клювики – вина им.
Ведь всякий, кто под спудом дней забыт,
В соборах птичьих присно поминаем.
***9 ноября Любимому – воскресенье.
Я твоей памятью дышу,
В опавших листьях
Тень стрекозы – карандашу, -
Как ворох истин, -
Подарит роскошь бытия
В живом зигзаге,
Чтоб жизнь достигла жития,
А слово саги.
***11 ноября Любимому – вторник. – 73 день.
Собирается звездное вече.
Вечность к нам забрела наугад.
Так наверно в предсмертный вечер
Любят жизнь и целуют котят.
Этот хрупкий зигзаг часа,
Прорезает молитвой длань.
И спирально витийствует трасса,
Унося в небеса Божью дань.
***20ноября. Вчера – Вечер, сегодня – 80 дней. Снег ночью.
Траур по райской лилии,
Вдохнувшей звездный извол,
Плоть осол;т бессилием,
Стряхнувшим трепеты волн.
Море отхлынет страстное –
Пескам привольней дышать.
Полночь лучится ясная,
И видно каждую прядь. – Мне было тяжело, после вечера – свет и снежный воздух.
*** 25 ноября, вторник.
Я научусь – в молитвенных ключах
Преображать – дебело тело в бденье
Купая, искупать – тягучий страх
И одиночества, и призраков общения.
Пусть солнечная явь прольется в бытиё
А сок моих молитв – и свет, и забытьё.
---
Когда взойдет с огнем мое «прости»
К престолу в сокровенных бденьях
Свет безнаказанности от крыла простри
Над источавшим нежность с наслажденьем
Безропотным и благодарным сердцем,
Что истекло в Иерусалим.
Архангел Михаил, о, будь усердным
Заступником  моим!
***30 ноября, причастие
А памяти пророческие сны
Ручным огнем вдыхают боль земную
И лишь часы беззвучны и честны
От крестной вечности и Солнца одесную.
***1 декабря
Моя юдоль молчанья и смиренья
В молитвенной бессрочности времен,
Когда у сердца прорастает зренье
По вехам тьмы пройти спиральный сон,
И вечность, обретая как прозрачность,
Читать по крохам быта многозначность
Несказанного…
***2 декабря Любимому 3 месяца.
Любить налево и направо? – Нет, в небеса.
Ночей молитвенная слава – стучит в висках.
И горький плод омыт в скорбях – ребро рябо.
Мироточи же бывший прах – одной любо…
вью. Белым агнцем – на ладони – ляжет хлеб.
Я как скиталец – в днях бездонных – вниду в хлев.
И пусть течет больное время – и точит быт.
Не одождит стремнина стремя – путь солнцем вскрыт.
И жилы жили – и сердце пело – и ночь цвела.
И мы любили – до неба смело – нас смерть смела.
***6 дек.
Смирение накоплено веками
И тишины прозрачен стон.
Я к лампе не лечу за мотыльками,
Подъемлет к небу – вздох икон.
Густое тесто памяти и бденья
Мешает мне летать – пеки судьбу.
Я окроплю слезами и смиреньем
Тот хлеб от коего горбу-
шка сладкая одна осталась.
Я не боюсь тебя, горбунья-старость.
В источнике святом смиренная вода
Смеясь в лицо времен, извечно молода.
***8 дек.
Я оживу в Твоем саду, – а время            
Раскручивает завитки – тумана.
Сияньем каждую звезду – в сиренях
Наполнив, а цветки – тимьяна
Беззвучным выдохом – смиренья
И пряной горечью – сопрано.
А росы высохли – и бденья
Средь мяты перечной – кораллы
Невольных роз – и уверений:
Не будет слез – в слезах хорала.
***9 декабря Покаянное.
Я не посмею разлюбить,
В садах согретых светлячками,
Мне легче к небу слух склонить,
Чем вдоволь долы пить зрачками
Ты – прядью света в небесах
Я – горечью  в ночи дремучей,
От страхов избавляет страх
Быть в этом мире лишь созвучьем
К чужим напевам и стихам.
Мой храм – любовь, и голос – храм.
---
За то, что мы посмели быть
В мирах огня и суеты,
Росою запиваю сныть
И снами солишь вечность – ты.
За то, что мы посмели жить
Средь хлама и лохмотьев Хама
И о покое говорить
Безмолвным эхом и стихами
В чертах и резах на ладони,
Чем жгучей боль – тем свет бездонней.
*** 10 дек. 08 г.
То власть цветка над корнем и росой -
Благоухать в пыли,
Ничтожны смерть и смрад, где зверобой
Цвести благоволил.
- Не смейся: став от слякоти больным,
Ты изнеможешь сам.
 - Но власть цветенья над безумием земным
Не снилась и горам.
***17 дек. Любимому
В пустыне Солнце пахнет кактусом
По щелям твари разлились.
И только мысль стремится ввысь,
А вечность смотрит звездным Аргусом:
Из времени бежишь – остановись.
Пустынный крест, а не тряпица «жись»
Под ветром солнца станет парусом.
***19декабря. Святителю Отче Николе. Любимому
О слабость, сладость, силой облекись –
Безумен сон.
Всем ведомо, как гибнут мотыльки –
Обожествляя солн-
це. Вечность промолчала по слогам,
И, памяти уча, –
Велела все забыть, что было там –
И вспомнить сгоряча,
Спрессованность любви в лучах лампад –
Восторг пророчеств.
Бесстрастным зноем ороси мой сад,
Святитель Отче.
И выполи мечту – слугу тоски –
Рабу амура.
Цветет душа, - и гаснут мотыльки
У абажура.
*** 24 декабря. Любимому. Святая Гора.
Душа прозрачней жилок на крылах
И звездной ночи,
Когда молитва тишиною разлила –
Свой скальный росчерк
Рассвета, не истекшего стать днем
По вдохновенью.
И скрывшегося зябнущим огнем
В пещерной щели;
Сгущающего вечности обряд
В согбенной келье,
Молитв легчайших неподвижен клад,
И чутко дремлет,
Над ним рассвет и звезды сторожат
Нас в безвременье.

***26 декабря. Любимому
Листьев опавших напев
Шуршит средь созвездий.
Тоньше, помолодев
Струей, что исчезнет,
К звездам душа восходи
Забыв плач, как плащ, позади.
Бликом, что тише зари
Над нашей лампадой,
Ночью грусти и гори
Вздымая прохладу.
Солнце благодари –
Всходить ему больше не надо.
*** 31 декабря. Любимому
Любовь – ничего нет кроме.
Ни слов, ни путей, ни печалей.
Память скорбела вначале,
Искала исхода истоме.
Душа истончись в исихии.
Безмолвно льет память стихии.