Венец

Серым бархатом сумерек
вечер мосты пеленает,
Ворожит на воде
одиноким багряным листом.
День осенний в ладонях
упавшей снежинкою тает.
Город мой затихает,
дела отложив на потом.

Милый старый Венец.
Это кто же назвал тебя Новым?
Вон, за липой, взгляни-ка,
с друзьями Языков стоит.
А вон там – Гончаров.
С ним под руку шагает Обломов,
И губернский оркестр
вызывающе медью гремит.

Ну, а липы ты слышишь?
Их голос как будто оттуда,
Из времен, где Давыдов
гусарские песни поет.
И смеяться не надо,
ведь это – не сон и не чудо:
Это – память, которая
спать по ночам не дает.

Это - старый Симбирск,
что буравит асфальтово ложе
И в апреле, и в мае
упругим весенним ростком.
-Что, не ждали? Вы думали
– я навсегда уничтожен?
Погребен, как в могиле,
сыпучим приволжским песком?

Нет, друзья! Я – живой!
Вы только получше  вглядитесь:
Приукрашен, подчищен,
Но, это по-прежнему, Я!
Вы закройте глаза.
Вы рукою ко мне прикоснитесь.
Вы почувствуйте сердцем,
а им ошибиться нельзя.

Здесь – Симбирска душа,
хоть обитель ее и незрима.
Где так ярко видна
неразрывная близость времен?
Здесь «Вчера» и «Сегодня»
сплелись навсегда воедино
Нерушимою дружбой
в соседстве живущих племен.

Мне отсюда видна
вся Россия - от края до края!
Непокорна, горда,
терпелива, кротка и нежна.
Я ее по-сыновнему всю,
Всю, как есть, принимаю.
Ведь она, как и мать,
для сыновнего сердца – одна.

И любуясь Венцом,
в чем-то старым, а в чем-то и новым,
Я с волнением странным
себя не могу удержать
От высокого слога
- ведь он же достоин такого,
Хоть к высокому слогу
ему ль, старине, привыкать?

Молкнет стрекот цикад,
Синь над Волгой все гуще и ниже.
Все прохладнее воздух,
Деревьев отчетливей скрип.
И его красотой
Я как будто бы даже пристыжен,
Заколдованно слушаю
шепот таинственный лип.

До свиданья, Венец!
Мне пора, к сожаленью.  До встречи.
Уезжаю, но ты
вспоминай обо мне иногда.
Я еще возвращусь,
чтобы снова в такой же вот вечер
На скамью твою сесть
и остаться на ней навсегда.