Если б леди Макбет и леди Винтер

Если б леди Макбет и  леди Винтер за чаем
встретились, то ломая нежнейший крекер,
они обсуждали б как решительно измельчали
 все мужчины, подобно английским рекам.
На кого раскладывать осмысленные пасьянсы,
Если все под один пробор, как кусты сирени
Выстрежены по периметру  личных Франций,
А активность сводится к формации наблюдений.

Винтер белозубо клацает по фарфору:

 "Задери Артоса чума  с чахоткой или  холерой
 Я хотела бы сердце каждого мушкетера
 вырезать , разложить и сравнить размеры.
Замостить глаза доносов размякшей кашей
 с непонятным текстом, но тонким флёром
 протестантских идей, и кознями коридоров
 всех врагов доставить дворцовой страже.
Что б в Бастилии их без еды  и солнца
 дни тянулись зарубками в ветхих сваях
 Потому, что вижу в любом гасконце
 не солдата, а отпечаток на покрывале.
Решелье единственный, кто не станет
шлейфом мяться и обтирать диваны.
Точно шпагу извлекает он из гортани
Каждый вздох и слово.Арториально алый
носит. Боже дай мне сил, чтобы подчиняться!
Мы глаза в глаза. А надо припасть в поклоне.
Не скрывать волчицу под шкуркой агнца
А сродниться с сердце с овечьей долей."

Леди Макбет щурится и опускает веер,
а лицо становится цветом в известь.
 " Анна, я вздёрнула сразу двоих на рее,
а троих просто выкинула из жизни.
Я была веселой , ласковой, простодушной,
но пришлось наивности поубавить,
Чтобы мог один драгоценный муж мой,
на досуге целой страною  править.
Я убью любого поскольку  надеюсь в тайне,
Это мне поможет вновь стать   желанным гостем
 В  его   золоченной, цвета слоновой кости
 запыленной бредом- дворцовой спальне.
А еще мне кажется, руки по локоть в красном...
Я сдираю кожу, бессильны лимон  и щёлок.
Пью, столетний виски, но не пропадает морок,
И скрываюсь в быте вынужденном и праздном."

//Чай остыл. Залиты дегтярной мазью
 струпья звезд, отраженных на донцах чашек
 А в дворцах обычных московских многоэтажек
Каждый божий день то чума, то казни.//