Что влияет на скорость Скорой помощи

       Первое, чему обучают инструкторы нового водителя Скорой помощи: "Врач будет требовать, чтобы вы ехали быстрее, а то больной  сейчас "зачехлится", "крякнет", "отбросит коньки", "всё здесь изгадит", "щас родит" и т.п. Не поддавайтесь. Слишком быстро Скорая ездить не должна. У нас и так самая высокая аварийность по городу".

       История эта не происходила со мной. Я её услышал на кухне подстанции Скорой помощи во время чаепития, когда в периоды затишья бригады могли чуть отдохнуть и поболтать.

       Этот очень правдивый случай примерно в 1987 году рассказал  водитель с акушерской бригады. Его звали Николай. У его были свои "особенности" – он ездил всегда неторопливо. Немного "косил под дурачка", что помогало ему существовать без конфликтов. Ну и спрос с таких невелик. Многих акушерок он раздражал. Сейчас я подозреваю, что у него был просто "своеобразный юмор" плюс хитрожо... Простите, хитрость.
       Далее рассказ будет идти от имени водителя, потому поставлю кавычки.
              ~~~~~~~~~~
       "Я тогда совсем был неопытным. Пришел работать водителем на Скорую и после месяца обкатки вышел "на линию". Первое дежурство, работа по "неотложной". "Доктором" у меня был Сергей Иванович, мужчина очень представительного вида, белоснежный халат, под ним рубашка с галстуком. Работа пошла непрерывная, метались с вызова на вызов, без заездов на подстанцию, даже чайку попить некогда. Десять минут едем и потом 30-40 минут стоим, пока доктор лечит пациентов. Ну, я с собой термос, бутерброды, газетку...

       Сергей Иванович после некоторых вызовов возвращался в машину чертыхаясь...
       – Вот до чего бабка вредная! Я ей полчаса объяснял, что надо таблетки от давления пить постоянно, а она всё требовала укольчик какой поставить. Кольнул, мне не жалко. Но и сама же должна она что-то делать для своего здоровья!

       После 5-6 часов работы я понял, что доктор что-то понимает в медицине. Ну и решил воспользоваться случаем и проконсультироваться.

       – Сергей Иванович, а не будете ли вы так любезны что-то порекомендовать мне от головы? Меня сильно донимает головная боль последние два часа.
       – Конечно могу, Николай Иванович. Вот, кстати, по пути аптека, давайте заедем, мне надо купить пару препаратов домой, ну и вам притащу от головной боли.

       Мы заехали в аптеку, Сергей Иванович вернулся в машину и бросил мне упаковку лекарства:
       – Вот, держите. Только там не было взрослых таблеток, это детский препарат. Потому надо сразу десять таблеток. Есть чем запить?
       – Фенолфталеин, – прочитал я на упаковке. – Да, вот у меня чай в термосе.
       – Так принимайте, Николай Иванович, зачем мучиться!

       Я принял все таблетки, запил и мы поехали дальше с вызова на вызов.  С очередной заявки доктор спустился в машину вместе с больной и сказал, что мы будем госпитализировать "в Костюшко" (прим.: жаргонный термин, подразумевалась больница № 26 в Ленинграде, которая была на ул. Костюшко, д.2). Мы поехали. В то время я еще не знал, что "Пурген" и "Фенолфталеин" это одно и то же лекарство. Я еду со скоростью 36 и 6 километров в час, как и учили меня опытные инструкторы.

       = "36,6 – это температура здорового человека, и скорость машины должна быть 36,6 км/ч". =

       И вдруг... я почувствовал некоторое беспокойство. Более того, беспокойство нарастало. Я вдавил педаль газа в пол и мы помчались в больницу на первой космической скорости. Сергей Иванович из салона РАФа заглянул в кабину и поинтересовался:
       – Николай Иванович, а что случилось? Почему мы вдруг едем с мигалкой и так стремительно?
       – Как же, как же! Ведь больной человек! Надо спасать человеческую жизнь!

       На территорию больницы мы ворвались, как настоящая "штурмовая бригада". (прим.: снова скоропомощный сленг. "Штурмовая" – так кратко называли РХБ – реанимационно-хирургическую бригаду, которая должна выезжать на крайне тяжелые случаи – массовое ДТП с большим количеством пострадавших, огнестрельные и ножевые ранения, падения с высоты, взрывы и т.п.)

       У дверей приёмного покоя я вылетел из кабины и ворвался в больницу с криком "Где сортир?!!". Мне показали рукой и я рванул. На дверях не было щеколды, я сидел на этом унитазе, как горный орёл, придерживая ручку двери одной рукой. Тянуться было далеко и, видимо, от этой странной позы немножко сбился "прицел".

       Минут через десять в дверь постучали и Сергей Иванович невозмутимым голосом поинтересовался:
       – Николай Иванович, всё ли с вами в порядке?
       – Да, да, – крикнул я, – все просто замечательно!

       Видимо, доза чудесного лекарства была для моей головы немного чрезмерной. И какое-то странное побочное действие, вплоть до того, что даже стену туалета позади себя я измазал... мощным усилием. В малиновый цвет... Непреднамеренно, без всякой "задней мысли".

       Голова прошла, как будто её и не было никогда. Правда до самой ночи мы регулярно заезжали с вызовов на подстанцию и я снова бегал в туалет.

       С тех самых пор я твёрдо уяснил, что консультироваться на халяву у наших докторов Скорой помощи – идея достаточно рискованная и непредсказуемая. Ну, теперь-то у меня опыт есть."
              ~~~~~~~~~~
       Весь рассказ на кухне периодически прерывался взрывами дикого хохота персонала и короткими комментариями. Малиновую живопись на стене туалета в больнице на Костюшко кто-то из фельдшеров даже видел лично, что, безусловно, подтвердило правдивость этой невыдуманной истории.



09.11.2014