Сериал Клинок предков Первый сезон

режиссер фильма и идея - Аслан Асакаев
автор сценария - Ваха Докаев Шалавдиевич

1395 год.

Предстоит Битва на Тереке — крупное сражение между войсками Тимура, прозванного Хромым (Тамерлана) и золотоордынской армией хана Тохтамыша, ставленника Тимура.

После укрепления на троне великий хан Тохтамыш уже в 1394 году прошел через Дербент и совершил набег на Ширванскую долину, контролируемую своим протеже Тимуром. Это было явным актом объявления полномасштабной войны.

БИТВА НА КОНДУРЧЕ, было первое крупное сражение.

Произошло 18.07.1391 на р.Кондурча (приток р. Сок) между войсками Тимура и Токтамыша.

Войско Токтамыша понесло тогда большие потери.

И вот, снова пошел обратный счет...

Первым явился на территорию Северного Кавказа Тимур.



I-ая Картина. Чеченцы-аланы в войске Тохтамыша


***

 «Иногда достижимость цели может быть ясна только для Вас.

То, что на пути к цели вы остались одиноки, не должно вас останавливать.
Правильность вашего решения не зависит от того, одиноки вы, когда идете к цели, или в толпе.

Истина лежит в самой цели. И в пути к ней. И в сердце вашем. Три луча света, сведенные в одной точке».



Вечереет.  Отряд в 1000 человек идет из Чечни и скачет по прямой навстречу армии хана Тохтамыша.

Камера бежит вверх и с высоты показывает огромный отряд Тохтамыша, идущий по столбовой дороге.

Зима, снежная буря. Пар из ноздрей лошадей.

Камера показывает чуть дальше от Тохтамыша – маленький отряд (20 человек) спешит навстречу тысяче нахчи. Это дальняя разведка чеченцев (нахчи) спешит к ним навстречу. Один из них держит птиц в клетке. Кружится птица и подлетает. Садится на предплечье Бахта (Бахьт). На обеих ногах птицы две тонкие кожаные ленточки. Поверх них, связывая их – тонкие ниточки (тоже ленточки, но узкие, как ниточки) с цветными полосками по всей длине, как спектр.

Бахт развязывает ленточку и прикладывает к ней цветную ниточку…
Как будто читает что-то. Затем он берет другую птицу, возится с ней и выпускает ее. А прилетевшую кормит и поит. И кутает во что-то.

Подумав, он говорит спутнику.

Бахт:
- Сделай салют! А ты,   Минг, посмотри с поля – будет ли ответ.

Минг бежит в поле. Талхиг бросает в небо  стрелу с зажженным салютом. Стрела брошена не вертикально вверх, а немного в направлении своего движения.
Взрыв в небе… Цветные всполохи в темнеющем небе.

Ждут  ответного знака. Смотрят все еще в небо. Бахт делает знаки Мингу, который отчаянно размахивает руками вверх-вперед-вниз.

Минг кричит, возвращаясь к товарищам:
- Ю! Билгалуо ю! ( русск.: Есть знаки. Есть! Они недалеко!)

Бахт:
- Значит, мы идем правильно. Каково было расстояние до них?

Минг:
- Примерно 6 газаров
/(1 газар - 576 метров), у монголов. общепринятая единица длины в те времена) /

Вдалеке позади отряда Бахта камера показывает войско Тохтамыша, затем камера снова приближается к отряду Бахта и показывает между отрядом Бахта и Тохтамышем еще один отряд – разведка монголов. Они видят вспышки в небе

Командир разведки монголов говорит:  - Опять эти всполохи. Вы пятеро назад к Войску – сообщите им весть, что вновь и вновь мы видим эти огни в небе уже несколько дней.               

Отряд Бахта и отряд в 1000 человек из Чечни встречаются. Командир «тысячи» Талхиг встречается с отрядом Бахта. Они останавливаются недалеко друг от друга и выпускают по одной птице, птицы кружатся друг с другом и идут к Бахту. Тот машет им – и они бегут к Талхигу. Так они понимают, что встретились именно те, кого ждали.
Выставим охрану, Талхиг и Бахт становятся лагерем.
Бахт в палатке говорит Талхигу:
- Поясни общую задачу.

Талхиг:
- Во-первых Арс велел передать, что хотел бы быть вместе с нами. Но ему надо разбираться со второй проблемой: с Тимуром.
Кроме того, он все еще надеется собрать все общество нахчи (чеченцы и ингуши) воедино. Но сердцем он – ляшкаро (воин), как и мы.

Бахт довольно кивает.

Талхиг:
- Теперь о цели. Надо задержать прибытие Тохтамыша на Терек, чтобы мы успели убрать мирное население в горы и подготовить всё.

Старик (Ваши) уверен, что битва будет там. Там уже рыщут разведки обеих сторон.
Для этой цели наиболее естественнее будет направить их по главной дороге – так они прибудут минимум на месяц-полтора позже.

Нас всего около 1000 человек. Я уверен, что ногайцы и русы выполнят свою часть договора. Они просто должны выставлять (здесь Талхиг показывает стрелками на карте по правую сторону от столбовой дороги) мужское население, делая издалека для разведки вид войска. А если все-таки Тохтамыш двинет войска – мы будем принимать бой каждый раз, пока не погибнем.

Лицо Бахта суровеет, но он кивает.
- Что происходит у Тохтамыша? – спрашивает затем Талхиг его.

Бахт:
- Тасу – лазутчик Оггуза, чеченец в стане Тохтамыша, командир лучников полностью выполняет условия Арса. И он назначил нас в передовой отряд. Так что мы можем уходить как пожелаем дальше от войска.

Всего в походном стане хана больше 200 000 воинов. Возможно, есть еще. И еще примыкают в пути.

Убийство проводников и знатоков местности ни к чему не приведет. И войско продолжит прямой путь сквозь леса, болота и реки, Так как Тохтамыш хочет быть там первым и самому выбрать место битвы.

После отвлекающих маневров, после демонстрации Главный удар лучше нанести вот здесь, - показал он на импровизированной карте место, - там естественная преграда река Дани (Дон), крутой берег.

Берег должен быть последним рубежом. Другой берег очень низкий. Метров на 60 (можно и больше). За рекой должны ногайцы и русы сделать вид большого войска.

Внимательно слушавший их ногаец сделал знак.

Ногаец:
- Тохтамышу уже должно быть известно, что у половцев, ногайцев, в Чернигове, Киеве – великий мор идет (автор: что-то вроде чумы. В реальности мор был в 1417 году. До этого очаг тлел…).

Надо на ближайших подступах к месту битвы поставить бродячих людей со следами болезни. Я, на всякий случай, переговорил со своими об этом Они ждут только знака.

Талхиг положил на плечу ногайцу руку:

- Ты доблестный воин. Все эти знаки вместе взятые создадут грозную иллюзию.
И это еще не все. Мы привезли 120 клинков из небесного камня от мастеров Арса, сделанных по особой, известной только Арсу, технологии и броню. Ни один меч не должен попасть к ним в руки.

Бахт:

- Хотел предупредить. Я пытался через своих «проводников» внушить, что идти по прямой опасно. И один из главных теменников Тохтамыша Хуран сказал Тохтамышу (разведка на нем), что нарастает опасность в районе Дона, и если вассалы Тимура или его войска постараются задержать нас там – бросить против них 40 000 и остальным войскам идти по главной дороге. Возможно это наиболее вероятный исход, если мы будем идти по плану.


Талхиг молчал. Это означало, что большая часть его воинов все равно погибнет. Он поднял бестрашное лицо и кивнул:

- Хиг хир ду. (русск.: Будь что будет)

Кивнули и остальные.

Ночь.

Пять человек Монголов идут к главному войску Тохтамыша.

***

 II-я Картина . Хищники



Ночь.  Раненый Бахт лежит на снегу он аккуратно подкладывает под себя ветки и траву, которую вытаскивает из-под снега. Рана чуть ниже сердца, перевязана им.
Он прячется от местных разбойников.

Бахт вспоминает, как его угораздило наткнуться на хитроумную ловушку: в снегу была спрятана конопляная веревка, которая разрядила импровизированную катапульту, которая попала ему чуть ниже сердца.

Подбежавшие молча два разбойника были убиты, даже не успев удивиться: их панцири, доставшиеся им так трудно были раздроблены, словно иней на траве, как и их длинные копья с бронзовыми наконечниками. Третий убежал.

Бахт сбросил тела с крутого берега, и силы стали его оставлять.
Все это время за возвышенностью за деревом смотрел волк голодный.
Когда Бахт сбросил тела, волк подождал пока он вернется и усядется. Затем бесшумно унесся к ущелью, но не нашел тела. Здесь заканчивался след.
Волк снова вернулся.

Холод и голод становились сильнее, но человек не проявлял беспокойства.
Камера показывает, что происходит в его мозгу:

Ему не холодно, потому что он осуществляет специальную систему подготовки ляшкаров. Эта часть системы осуществляется в воображении.

Камера показывает, как Бахт представляет себя с клинком, совершающим магический танец, высвобождения энергии. Как лезгинка (халхар от «хьалхар»), но не парная, а боевая с клинком в руке.

Волк молча бросается на воина. Недалеко появляются разбойники, они смотрят во все стороны, но не могут видеть сцепившихся в лощине волка и Бахта. В конце битвы Бахт точно рассчитал, что волк не выдержит и постарается укусить в раненое и окровавленное место и наносит удар именно туда, предугадав момент истины.

Волк понял, что проиграл и завыл от огорчения – он проиграл раненому…
Разбойники бросились туда…

Но камера показывает, что с другой стороны стоит Хуран, командир разведки Тохтамыша. Он делает знак – уничтожить разбойников и спасти Бахта. Засвистели стрелы.
Конница бросилась вниз.

Хуран узнал своего воина Бахта, но таким он видел его впервые.

Конница Хурана повернулась обратно, на склоне стояли разбойники и бросали длинные копья, которые не долетали.

Хуран:
- Что случилось?

Бахт уложен на полу-сани за лошадями:
- Засада!

Хуран кивает:
- Я видел как ты расправился и с этим зверем. Зачем ты бросал трупы в пропасть? Отдал бы волкам! – успокаивает раненого Хуран.

Бахт:
- Я видел волка. Но надеялся, что он будет драться молча до конца. Только когда он подошел ближе, я понял, что это не вожак, а волчица.

Хуран кивал и думал.

Хуран:
- Мы взяли двух воинов в плен. Они изрубили почти весь разъезд. Их взяли лишь. Расстреляв арбалетами. Я узнал их говор. Ты должен знать их речь. Мне нужно знать, Бахатир, почему они здесь.

Бахт тихо:

- Картина связывается воедино. Мор, прокаженные по болотам. Ногайцы и черниговцы завлекающие к реке Дани (Дону). И Разбойники. Почти все на службе Тимура.
Хуран продолжает кивать. Пленные поставят точку в этом деле.

***

III-я Картина. Пленные


Пленных допрашивали вечером перед тем, как остановиться на трапезу (ужин). Бахт узнал их – они из отряда Талхига.

Хуран посмотрел на Бахта.

Бахт:
- Я знаю их. Они из знатных кланов.

Бахт не знал, что делать. Казалось, цель отдаляется.
Что изменилось за время его ранения?

Видно было, что пленным оказали медицинскую помощь: раны от стрел были перевязаны. Они были привязаны к кольям. Тлели угли.

Палач сказал Хурану:

- Кнутом пытать?

И поднял кнут.

Хуран покачал отрицательно головой:

- Это воины. Не позорь их кнутом.

Первому раненому развязали руки. Он был почти без сил.
На уровне груди поставили на подставку деревянную горящие угли.

Хуран Бахту:

- Спроси их вот что… Что за игру придумал Тимур?! Он хочет, чтобы мы свернули с прямого пути и пошли по столбовой (главной)?

Бахт немного молчал. Потом перевел точно:

- Вас послал Тимур, чтобы отвлечь от короткой дороги?!

Воин издевательски засмеялся:

- Да. И разбойников успел подкупить, которые тебя - Бахт, потомок Турпала чуть не убили. И прокаженных вывел на дороги. И ногайцев привел к присяге.

Бахт изменился в лице, - Талхиг и это продумал. Они решили пожертвовать своими жизнями, чтобы Тохтамышу усугубить картину.

Бахт перевел его слова Хурану:

- Он смеется, говорит, что и ногайцы и разбойники и прокаженные – звенья одного плана.

Хуран сказал, посмотрел на развязанного чеченца:

- Он забыл сказать про волка.

Бахт:

- Что?

Хуран усмехнулся сквозь усы:

- Он забыл сказать про волка, которого ты обманул. Волк ведь тоже был послан Тимуром.
Мы так боимся Хромого Чагатайца (Тимура), что не можем угадать его планы, придавая им слишком большое значение.

Чеченец, который развязан, заговорил на языке Хурана:

- Его стоит бояться.

Хуран вглядывался в лицо чеченца.

- Ты раньше был в нашем войске?
Теперь тебе стоит бояться меня!

Чеченец поднял руку к жаровне с углями и взял их в руку. Пока он говорил, он держал огненные угли в руке:

- Жизнь становится дороже под знаменем Смерти... Но ведь в каждом из нас есть немного от Человека. Его сердце...

По лицу чеченца струились капли пота. Вдруг из глаз его скатилась слеза.

Хуран оживился:

- Ты плачешь?? Не верю, своим глазам.

Хуран разочарован.

Пленный отвечает:

- Я – человек. И я переживаю, все ли я делаю правильно. За что я отдаю жизнь…

Хуран махнул рукой, все вышли. Палач хотел остаться, но Хуран велел выйти и ему.

Хуран:

- Бахт, останься!

Обращаясь к пленным:

- Я не буду вас пытать, но я должен убить вас.
Как вас зовут?

Чеченец с углями в руке:

- Это – Элах, сын охотника на дикого быка, Я – Хутуи. (чеченск.: Хут1а)

Хуран пробует на слух странные имена:
- Элах… Хутуи
- Я буду помнить имена храбрых воинов. Скажи мне, это вы делаете вынужденно или что-то в этом есть, чего я не знаю?

Хутуи ( с углями на руке):

- Мы рабы этого мира. И мы отвечаем за отечество, за человечество. И мы отвечаем за ЧЕЛОВЕКА.

Хуран:

Чего вы хотите, в конце концов?

Хутуи:
- Выполнить предназначение. Эта земля – земля наших предков, Кавкас – наш предок, предок нахчи. Волею судьбы....

Вы ведете войну друг с другом, вы ищете побед и богатств. Но когда вы идете на наши земли, коль наша земля стала полем вашей битвы, мы обязаны сказать и свое слово. Мы не можем быть безучастными к событиям, происходящим на нашей земле, каким бы бесчисленным не было ваше войско.

Бахт позвал остальных, когда Хуран кивнул.

Палач посмотрел на руку чеченца… Но там не было ожога…

Удивленный палач положил себе в руку тоже углей,  сначала немного. Потом побольше углей на руку. Запах паленого мяса завис. Скрючившись, палач выпустил угли.

Их потушили. Уже подошел врач, который так же смотрел на руку чеченца, когда лечил палача.

***

IV-ая Картина. Шатер хана Тохтамыша

Великий Хан выслушивает рапорт разведки.

Тохтамыш:
- Со вчерашнего дня начальником нашей охраны назначен Шона (волк – монг.), чьи предки всегда были преданными защитниками трона Чингизидов. А бывший начальник охраны Унур (богатый – монг.) получает власть над отрядами разведок Хурана, охотников Чингиза, и вольных стрелков уруса Мита.

Оба военачальника выходят по очереди. (Шона и Унур)

Хан Тохтамыш:
- Хуран! Почему передвигаемся так медленно? Если это из-за поступления дополнительных воск, то можно разделить на две части, чтобы успеть к «Воротам» в страну Нахчи раньше, чем Тимур соберет туда все войска. Нельзя ему дать подготовить место битвы.

Хан Тохтамыш делает паузу и смотрит на Хурана.

Хуран:
- Я хотел, чтобы войско не подвергалось истощению еще в пути. По данным моей разведки, Тимур или помогающие ему силы создают силы на нашем пути: замечены огромные скопления ногайцев и урусов Чернигова.  Помимо этого, мы взяли в плен двоих знатных воинов выбравшихся из страны Нахов сюда.

Если это разведчики, можно предположить, что рядом скрывается войско Тимура. Небольшим отрядам не выжить на этой территории.

Однако я боюсь, что это хитрость Тимура, чтобы отклонить нас от нашего главного маршрута – прямого пути.

Если мы пойдем по столбовой дороге – мы будем идти на месяц больше времени в пути.
 
Тохтамыш недовольно отворачивается к новоиспеченному начальнику Хурана – Унуру.

Тохтамыш:
- Говори!

Унур:
У Хурана – храброе сердце, но он все еще под влиянием Хонгорзул (тюльпан – жена Хурана, только что поженились)! Прекрасный тюльпан только недавно вырос в его саду, и аромат еще действует на размышления нашего батыра Хурана.

***
/ Камера показывает картины прошлого, как восточная красавица Хонгорзул выбирает Хурана. Ее воспитывают в богатой и свободной от предрассудков семье. Когда начальник охраны Унур делает предложение через женщин свиты Хана Тохтамыша она отказывает и сразу посылает к Хурану, чтобы он поспешил.
Камера должна показать это за одну-три минуты, схематично. (запомнить: После битвы Хуран возвращается к красавице…сюжетная линия)/

Придворные смеются. Хуран недоволен, но молчит.

Тохтамыш, улыбается:
- Продолжай, Унур!

Унур:
- Хочу упомянуть, что в стороне, которой мы идем, - идет великий мор, болезнь неизвестная. Умирают многие тысячи людей. С начала похода у нас не болело столько людей, как сейчас. А за последние две недели появились и умершие от болезней. Мои лекари изучают причины болезней.

Второе. Уже давно, когда я узнал от величайшего из Монголов, что я буду назначен над разведками, я стал дублировать действия и Чингиза, и уруса Мита и батыра Хурана.
Мне донесли точные данные о переговорах хромого разбойника Тимура с Черниговым, Ногайцами и другими большими племенами.

И присягу от них принимали послы Тимура, при которых была тысяча отменных воинов. В дар они получили великое множество мечей и других подарков.
Может ли это быть случайностью?

И еще, Хуран не рассказал о странных вспышках на небе. Мои люди говорят о новом оружии из Китая, привезенном Тимуром. И птицы… Мы сбили пару птиц-ястребов, на лапах которых были записки на странном языке, который используется только на родине твоего верного воина Бахта.

Мои отряды, которые курсируют между нами и Кавказом, больше не выходят на связь. Но последняя почтовая птица прилетела. В донесении было сказано, что они столкнулись с отрядом Тимура, число которых точно определить невозможно.

***
/ эхом повторяются слова Унура: «Мы сбили пару птиц-ястребов, на лапах которых были записки на странном языке…Бахта»
И Камера показывает, как искусно отряд Талхига курсирует на горизонте на виду у разведки Унура. Ждет, пока они отправят птицу, и берут их в плен./

***

Тохтамыш:
- Итак, каждому из вас нужно поставить задачу перед собой и решить. Больше мы не должны возвращаться к этой задаче.

Унур:
- Великий хан! Я могу забрать двоих пленных, которых взял батыр Хуран?!

В толпе кто-то вполголоса пошутил:
- Забирай, все что хочешь, кроме его красавицы Хонгорзул!

***

V-ая Картина. Гладиаторские бои


Хуран, Бахт и его отряд в 6 человек привели в ставку бывшего начальника ханской охраны Унуна пленных:
- Это – Элах, это  – Хутуи. (Хут1а), - сказал помощник Хурана, который с Бахтом слезли с коней и подошли к кругу воинов Унуна.

Унун говорит:
- А который из них держал огонь в руке и не обжегся?

Помощник показал на Хутуи.

Унун злорадно говорит Хурану. Я хочу показать нашим воинам пример превосходства над дикими горцами.

Он велел переводить Бахту и обратился к пленным:
 - Мне от вас ничего не надо. Я и так знаю, что мне надо.

Мы сделаем вот что. Один из вас будет драться с моими батырами. В тот момент, когда он сдастся, его товарища убьют.
Я ясно объяснил?!

Затем он посмотрел на Хурана. Он был спокоен, глаза его испытующе смотрели на Унуна.
Воины в живом кругу уже знали, что за долгие дни трудного перехода предстоит интересная интрига. А что более интереснее льющейся крови врага?!

Первым против Хутуи, которого золотоордынцы уже назвали Огненным, вышел одноглазый воин Бат. Кривой меч был в его руке.

Никто не давал меча Хутуи.  Тогда Хуран взял меч помощника и бросил его в круг.
Тутуи взял в руки меч и странная дрожь из самого сердца его прокатилась по всему телу и дошла до меча. На несколько мгновений он смежил глаза и странно ритмично быстро задвигались белки под веками.

Создалось ощущение, что он стал одним единым с клинком…

В твоей руке дрожит клинок,
Не замечаемый другими.
Еще вчера он был - песок,
И вот булатный твой клинок
Воскрес из благородной пыли!


Он - твоя рука!
Ты - лишь часть клинка!
Он - твоя тропа, -
Вечная борьба...
Он твоя судьба
Ты - его судьба.
На сердце - оттиск первородства
И на клинке - тень благородства


Добро и зло в одной руке
И только сердца благородство
Увидит надпись на клинке:
"Добро и зло в одной руке"
На этой битве первородства



Он - твоя рука
Ты - лишь часть клинка
Он - твоя тропа, -
Вечная борьба
Он твоя судьба
Ты - его судьба.
На сердце - оттиск первородства
И на клинке - тень благородства


***

Прогремел боевой барабан. Но зрелища не получилось, едва они сблизились, Бат мгновенно размахнулся, свист разрезал воздух.
Раздался разочарованный общий «э-э-э-э».

Но чеченец оказался вплотную рядом с Батом, и кривой клинок последнего попал в воздух. А удар рукоятки меча пленника скользнул по правой руке Бата, и – клинок монгола упал.

Хуту отступил назад на два шага. Бат в гневе взял клинок левой рукой и крикнул:
- Левой я орудую так же ловко, как и правой. Тебе легче не станет.

Бахт перевел.

Застывшие было в удивление монголы засмеялись.

Немного улыбнулся и Хуту, печально и грозно.

На этот раз Бат не бросился вперед, а ждал в полусогнутой позиции. И вновь передвижение Хуту было столь стремительным, что никто не мог понять, как он так быстро оказался прямо в объятьях Бата.

И снова клинок монгола полетел на землю. И снова пленник отступил.

И Хуту показал два пальца! Он хочет драться с двумя сразу.
Зависла тишина.

Недовольные наглостью пленника монголы загалдели.

Вдруг Унун (бывший охранник Тохтамыша) посмотрел внимательно на второго товарища пленного. Тот был отчаянно молод. Густая растительность на лице скрывала это. Но взгляд… Элаха выдавал возраст.

Унун сделал знак. Потом поднял обе руки вверх и оттопырил  на каждой руке по два пальца:
- Два на два, - сказал за него помощник.

Ни чем не выдававший свое присутствие все это время второй пленник легко подошел к товарищу.

Хуту тихо сказал что-то на своем.

- Что он сказал ему, - спросил Унун, довольный своей выдумкой.

Бахт сказал сквозь зубы:
- Он велел ему не убивать.

Унун удивился:
- Что это за люди?

Все увидели молодость второго пленника.
Вышли еще два воина из монгольского войска.

Золотоордынцы встали так, чтобы исключить странные выпады старшего из пленников.
После того, как они пошли друг на друга, несколько раз клинки скрестились.

В один из моментов вдруг в левой руке монгола сверкнул короткий стилет (против правил).

Но прежде чем он коснулся бока Хуту, - сверкнул клинок молодого пленника, который опекал старшего друга, и кровь брызнула из руки, державшей стилет.

Клинок молодого оставил пустоту между собой и своим противником, в этот омут полетел клинок второго монгола, который отбил уже Хуту.

Все увидели произошедшее. Дерущиеся разошлись. Палач крикнул гневное нарушителю монголу, рука которого истекала кровью.

Никто даже не подошел ему помогать. Старший чеченец разорвал свой второй пояс на две части, и, быстро подойдя к безоружному противнику два раза перемотал бинтом руку и отпустил, чтобы тот сам останавливал дальше кровь.

Вернувшись, второй частью пояса он приложился к неглубокой ране своего товарища.
Ситуация складывалась не так, как ожидал поверенный Тохтамыша.
Унун сделал нетерпеливый жест: Мол, быстрее решайте эту проблему.


Видя, что сейчас следует продолжение, молодой чеченец вышел в круг один. Поднял один палец кверху и указал на себя. Затем он обвел рукой вокруг себя всех окружающих: он будет драться один – с любым из них. Так как его товарищ был ранен в грудь.

Но против него вышли двое.

Палач сказал:
- Если хочешь, дерись один. Но наши будут драться вдвоем.
Все молчали. Молодой чеченец умоляюще посмотрел на товарища. Тот едва заметно кивнул.
Тогда произошло новое событие, удивившее всех:  Элаха воткнул меч в землю, затем начал стремительный боевой танец.

«Арс тох… арс тох!» - пронзило слух окружающих. Странно-магический танец увел парня полукругом от клинка, затем он повернулся на юг, упал в броске на колени, кивнув, прислонил подбородок к груди. Застыл на мгновение и вскочил с колен в прыжке. Сделал обратный полукруг и клинок снова оказался у него в руке.

Затем он пошел на противников, все еще немного попадая в ритм танца. Сбитые его ритмом и поведением противники без плана бросились к нему.
Однако и Элах продолжал идти вперед. Справа и слева просвистели мечи параллельно земле.

И тогда перед зрителями вновь стала картина, которую они видели только что:
Элах вновь упал на колени и, развернувшись справа-вперед и налево, сразил обоих клинком.

- Пора закончить это, - бросил громко Хуту. Бахт побледнел, но перевел его слова.

Помощник посмотрел на Унуна и сказал:
- Мы отдаем должное отваге и мастерству пленников. Но они наши враги. И поэтому пора заканчивать. Они заслужили право погибнуть в бою.

И вновь заговорил Хуту:
- Тогда вам придется использовать больше людей.
Вперед Помощник Унуна вывел расстрельную команду. Шесть человек.
Большое количество против двух человек мешало бы друг другу. Однако было ясно, что будет почти чудо, если эти шестеро победят двоих пленных.
Четверо были со щитами. Двое в левой руке держали метательные снаряды: что-то вроде железного прута.

Четверо двинулись вперед, два монгола стали заходить по бокам. Хуту взял меч в левую руку и набрал в правую несколько камней, среди которых был и кусок застывшей глины.
Он бросил в сторону левого копье-метальщика камень, тот просвистел, не задев его, но мгновение спустя полетел второй.

Отвлекшись на первый, монгол пропустил второй камень – и рухнул, как подкошенный.
Снова камень полетел, уже во второго монгола. Тот видел его уловку и не двинулся на первый камень. Но это был кусок глины. И в момент броска в мгновение ока Хуту проверил, как его учил мастер, прочность комка и сжал его до нужной кондиции (камера показывает это после того как камень разлетелся).

Окружающие немного волнуются, боясь, что попадет в них…
Ком глины разлетается, и монгол не видит второй камень, пока он не поражает его в переносицу.

Все войско затаило дыхание. Тем временем молодой чеченец, чья молодость уже не вселяла в противников надежду на облегчение, вырвался вперед и успел увернуться от крайнего справа, заходя в круг нападающих четырех монголов.
Ситуация стала нелепой: Элах и Хуту с двух сторон держали в кругу четыре человека. Еще несколько секунд и строй золотоордынцев – спина к спине – превратился в кучку отбивающихся обывателей. Раны четырех были неглубокие, но они все больше и больше пропитывались кровью.

Все было кончено, пленники просто подошли к обессиленным воинам – и забрали их мечи.

***

VI-ая Картина. Момент истины в предательстве

После этого боя пленники сложили мечи в одну кучу,  затем отошли  в центр и встали в не вызывающей позе.
 
Даже палач сказал:
- Выкуп! Выкуп!

Часть людей выкрикнули:
- Выкуп!

Это означало, что пленных ждет либо немедленный выкуп со стороны присутствующих за пленных. Либо они сами найдут, чем откупиться. Либо они, как доказавшие доблесть воины, поклянутся, что перестанут сражаться с монголами раз и навсегда.

Это и выкрикнул Помощник, когда ему кивнул Унун под выкрики толпы воинов. Ночь начиналась. Уже факелы отбрасывали тени. Пленные бросили мечи, когда на это им указал палач. Их, не связывая, усадили в плетеную клетку, стоящую на клетке.

Помощник громогласно сказал, что им «следует брать пример стойкости с пленников, на территории которых и будет битва с Хромым Разбойником Тимуром. В нашем войске воюет отряд из этого народа, которым руководит Сянгал. И пленников вручат ему».
Бахт наконец-то успокоился. Но стоило клетке с пленными отъехать, как к Бахту подошел монгол от Хурана и отдал записку.

Бахт читает:
- Он убьет их.

Рискуя всем, Бахт скачет туда, куда его сопровождает посыльный Хурана. Там их ждет другой, и Бахт видит, что они ведут его не по лагерю, а за пределы.
Он не успел.

Тела двух пленников лежали на земле, клетка была разломана. На их теле было большое количество стрел, рядом лежали до десяти убитых ими смельчаков.

Камера быстрыми «мазками» показывает, как это было:
Их ждала засада, к которой приказал вести Хуран. Стражники отбежали и клетку стали расстреливать из луков.

Однако, кода они подошли к клетке, из них вырвались двое пленников и ворвавшись в круг воинов, стали убивать обидчиков.

Когда стало ясно, что ситуация вновь выходит из-под контроля, лучники по приказу расстреляли и пленников и своих.

Бахт издали ударил кинжалом того, кто подошел добивать раненых пленников. Второй бросился наутек, но проводник Бахта убил его из лука.

И сказал Бахту:
- Хуран приказал мне, чтоб я сражался за тебя.

Золотоордынцы из засады уходили, не оглядываясь. Жизнь покидала молодого чеченца долго, молодость не хотела умирать. Но спасти их было невозможно.

***

Унун в шатре у Тохтамыша.

Унун:
- Я допросил пленных и получил подтверждение своим сомнениям. Тимур прячем войска по пути нашего нынешнего маршрута. Выбрав путь по большой дороге, мы ничего не теряем. Более того, мы сохраним дух и боеспособность войска.

Тохтамыш:
- Я слышал, что ты сделал зрелище, не очень-то способствующее укреплению духа воинов!

Унун:
- Я показал людям, с каким свирепым врагом нам придется иметь дело.

Тохтамыш улыбается ехидно:
- Это ты точно показал.

Унун:
- Великий хан. Я предлагаю план. Если Вы поверите мне, то мы избегнем трех зол:
Едва мы повернем на главную столбовую дорогу, войска Тимура бросятся на нас все силы по эту сторону великой ногайской реки. Но мы, зная это, поставим на острие войска наши лучшие боеспособные ударные группы и лучников. Их отборные силы будут уничтожены.

Второе, их разбойничьи отряды, прячущиеся в лесах для методичных набегов, останутся без дела.

Если они сунутся к столбовой – эффекта неожиданности уже не будет – мы уничтожим их лучниками издали.

Третье – Великий хан убедится, что некоторые уже переметнулись на сторону этого выскочки Тимура.

Тохтамыш:
- Хуран – патриот. Он не может быть врагом!

Унун:
- Великий Хан – всезнающий хранитель нации. Но мы остальные – только люди… обычные люди.

Тохтамыш:
- Сделаем по твоему – Хуран будет командовать войском чистильщиков… Сколько их, Шона?

Шона – новый советник Тохтамыша говорит:
- Было 4 «темени» (40 000). В стычках за время дороги, от болезней и ран выбыло 5 000 человек.

Осталось 35 000…

Тохтамыш:
- Этого хватит. Пусть завтра же берет их и идет прежним же маршрутом. А мы пойдем по столбовой. По большому счету – время не имеет такого большого значения. Тимур уже давно там. А до весны  вперед он уже не двинется.

***

Хуран и Бахт.

Хуран во главе с 35-ти тысячным войском продолжает поход по лесам, по прежнему маршруту.

Хуран:
- Я точно знаю, что они хотели, чтобы мы пошли по столбовой дороге. Но Унуну нужно меня скомпрометировать. Так он получит все: и мое место, и доверие и…

Бахт продолжил:
- и Хонгорзул…твой тюльпан.
Подъехал к вечеру дозорный и сказал:
- Впереди скопление всадников. Хуран и Бахт выдвинулись вперед. У самого переднего края войска, Бахт увидел тысячу Талхига. Оба отряда остановились. Бахт попросил взглядом разрешения действовать самому, кивнув в сторону отряда. Хуран кивнул.
Бахт взял несколько человек из своего окружения и поскакал вперед. В это время между отрядами вспорхнула почтовая птица и, опережая Бахта устремилась к тысяче чеченцев.
Это действительно был Талхиг.

Камера показывает, как расстояние между Бахтом и Талхигом сокращается, у Талхига в руках птица.

Бахт быстро рассказал ему ситуацию:
- Твои герои погибли. Мой командир Хуран пытался их защитить, но назначенный вместо него Унун бросил в свою игру наших братьев. Им пришлось драться в боях против лучших бойцов Унуна, когда они все таки выиграли, Унун убрал их с глаз долой, убить он их уже не мог открыто. Затем он увез их подальше и расстрелял.
 
Хуран предупредил меня, что Унун может их подло убить, но я не успел.

Талхиг сказал странные слова:
- Жизнь изначально обручена со смертью.
Сколько здесь у вас людей?

Бахт:
Три с половиной темени (3500)! Вы пришли биться?

Талхиг кивнул:
- Да. Но не с Хураном. К нам подошло подкрепление. Отряд ширванцев, с нападение на которых Тохтамыш и начал эту войну с Тимуром. Я оставлю 300 человек, они продолжат с тобой начатое. А я с 700 наших и 500 ширванцев дам бой Тохтамышу.
Бахт подивился странной логике Талхига.

Бахт:
- Унун настоял на движении основного войска по столбовой дороге. Если вы ударите там, не изменит ли это их решение.

Талхиг покачал головой:
- Наше нападение поставит точку в их решении. Они продолжат свой долгий путь. Этому интригану Унуну надо подкрепление своему хитрому плану. Он получит его.

Бахт кивнул.

Талхиг:
- Ты должен рассказать Хурану, что ты работаешь на Арса, и что ты пытаешься выиграть время, чтобы до большой битвы на Тереке, увести народ в горы.

Бахт был удивлен снова. Но ответил:
- Я выполню это.

Талхиг продолжил:
- Хуран восхищается твоей доблестью, но он монгол, и он патриот. Он пошлет вестового, чтобы предупредить о нашем плане. А Унун посмеется над ним.

Затем Талхиг тихо улыбается:
- мастер Арс не зря пытался тебя учить шатранжу (шахматам).

Бахт:
- Мы – твои фигуры?

Талхиг:
- Да. Иногда лучше открыть свои планы врагу, чтобы враг получил возможность сделать еще большую глупость.

Бахт ускакал к Хурану, который уже построил войска в боевой порядок.

Бахт Хурану:
- Они уходят, они не будут сражаться с нами.

Хуран, смотрит ему в глаза:
- Врагу нельзя доверять!

Бахт делает знак и Хуран остается один на один с Бахтом. Хуран смотрит на горизонт и видит уходящий отряд чеченцев.

Когда Бахт и Хуран остаются вместе Бахт говорит:
- Я был счастлив тратить свое время в седле рядом с таким великодушным и храбрым батыром.

Хуран не смотрел на него.

Бахт:
- Я некоторое время назад получил связь с этим уходящим отрядом. Они присланы тайным правителем страны Нахчи, о котором я вам говорил. Арсом. Арс хочет спасти народ. Ему нужно было время, чтобы наш народ успел уйти в горы. Иначе он погибнет. И я несмотря на все это – ваш воин.

Хуран, не глядя, кивнул:
- А куда уходит отряд?

Бахт:
- Они будут сражаться против Унуна.

Хуран повернулся к Бахту, он был возмущен:
- Они будут сражаться и с Унуном, и с Великим Ханом и с монголами! Я – монгол!

Бахт молчал.

Хуран:
- Вот что я сделаю сейчас!

Он подозвал знаком писаря и вестовых.

Хуран стал диктовать письмо:
- Сделаешь три экземпляра. Одно для Шона, начальника охраны, одно для Тохтамыша, одно для Унуна. Доставь это по назначению быстро и вот вам мое прошение, чтобы вас отпустили домой с полагающимися подарками.

Вестовые кивнули и после того, как писарь написал письма, они ускакали быстро.
Хуран гневно смотрел на Бахта, но даже не арестовал его, однако уходя он обернулся и сказал:
- Лучше бы мы воевали с волками, а не с людьми.

***

Вестовые Хурана скакали во весь опор. К рассвету они доскакали к охране войска Тохтамыша. Которое остановилось на ночлег.

Всей охраной командовал Унун, поэтому их отвели к Унуну. Вестовые (3 человека) с письмами зашли в шатер Унуна.

Унун прочитал вслух:
- В лагере предатели. Тимур пытается нас вести по столбовой дороге. На рассвете они вас атакуют, чтобы создать видимость, будто они хотят увести нас по прямой дороге.

Унун:
- Что еще?

Вестовые:
- Мы должны отдать письма и Шона и Тохтамышу. Тогда в ступает в силу прошение от Хурана – мы можем уехать домой, - радовались они.

Унун протянул руку:
- Письма и прошение.

Вестовые отдали ему все. Повернувшись он сделал знак. И тут же вестовые были заколоты охраной Унуна.

Унун идет к шатру Тохтамыша. Его пропускают. Тохтамыш что-то пьет и сидит.
Унун показывает пиьсмо, тот читает и смотрит на Унуна.

Унун:
- Получили ли вы такое же письмо?

Хан покачал головой.

Унун:
- Из всего этого я делаю вывод: после того, как Вы вывели его из игры, он продолжает свои интриги. И даже возможно попытается войти в соглашение с разбойниками, чтобы напасть на нас и заставить повернуть снова в эти болота. Это я и говорил Вам с самого начала, когда говорил, что они нападут на нас, как только мы отстраним Хурана от дел и двинемся на главную дорогу!

Тохтамыш сонно:
- Не слишком ли это заумно?!

Унун обиженно молчал.

Тохтамыш, устало:
- Делай, что надо. И позови Шону.

***

Едва забрезжил свет, Унун двинул передовые отряды вперед, но после обстрелов из луков на них поскакала конница ширванцев с небольшой частью чеченцем.
Основная часть чеченцев ударила во фланг и почти окруженные, но не дрогнувшие, ширванцы взяли в кольцо отряды Унуна.

Унун следовал своей жестокой тактике: лучники начали обстрел и своих, и ширванско-чеченский отряд.

Тогда ширванцы вышли из места обстрела вправо, как и было договорено.
Конница Талхига – вправо. Оставшиеся на месте монголы продолжали погибать под стрелами Унуна.

Вновь соединившись отряды Талхига смяли лучников и столкнулись с главными силами Тохтамыша. Несмотря на большое число противника, отряд чеченцев упорно рвался к шатру, в котором был Унун с начальниками резервов.

Унун слал отряды за отрядом. Уже осталось метров триста… Унун мечется, пытаясь убежать. Но он не мог все потерять. Он прошел в потаенную комнату, в шатре. Мы видим, что там им вырыт погреб, где можно переждать. Он возвращается и в шатер врывается Талхиг с несколькими воинами. Мгновенно повержены охранники. Несколько пытавшихся оказать сопротивление начальников убиты.

Унун дрожит от страха и гнева. Вдруг Талхиг смотрит на него и вспоминает, как его описывал ему Бахт ( камера показывает воспоминания). Талхиг кричит:
- Оставьте этого сумасшедшего труса. Он сделает нашу работу сам. Это тот, кто нам нужен живым. Талхиг выходит их шатра. Они наступают дальше вправо. Рядом с Унуном военачальник пытается бросить копье в Талхига. Его руку останавливает Унун. И ему нужен Талхиг.

Туман сгущается и Талхиг с остатками отряда исчезает во тьме. Отряды Унуна отходят. В тумане видно, что спешно подъезжают телеги ногайцев с несколькими чеченцами и собирают раненых – и чеченцев и монголов…

***

Потери обеих сторон были ужасные. Удивительно, что раненых было всего два-три человека.

Унун подошел к Тохтамышу, который смотрел на поле битвы.

Унун:
- Что делать с Хураном?

Тохтамыш:
- Пусть идет своим путем! Посмотрим, как он справится там.


Затем повернувшись с Шона:
- Отпиши Хурану, об этом бое. И пусть спешно идет к месту битвы на Тереке.

***

VII-ая Картина. Арс и разведка Тимура (начало)

Бывшая территория аланского государства – образования нахских сообществ.

Моложавый старик мастер Клинка Арс идет вдоль реки. Точный возраст определить невозможно из-за несоответствий: глубокого одухотворенного лица и крепко сбитой легкой фигуры. Переходящие реку разведчики Оггуза, командира 10 000 Тимура, заметили мастера Арса.

Двое перешли реку, остальные 3 переходят.

Арс замер, чтобы немного остаться невидимым, но поздно. Он что-то шепчет. И как бы инстинктивно трогает меч на привязи за спиной.

Он встает. Перешедшие реку видят старика с видом аскета и решают его не трогать.
Арс дает знать, что он видит их и держит путь в село.

Но один из тех, кто переходил реку, видимо, главный, крикнул на чагатайском наречии и подкрепил жестом: «Убрать свидетеля».

После непродолжительных «переговоров» двое разведчиков с луком и кривым мечом двинулись в сторону «старика».

Арс крикнул наступающим на их языке, они остановились, повернувшись на уже почти перешедших реку друзей и продолжили наступление.

Арс показал рукой в сторону предгорья и снова что-то сказал.

Воины приближались.

Арс держался не просто с достоинством перед лицом «убийц», но вел себя так, будто вышел на прогулку и столкнулся с несмышлеными волчатами, в жилах которых течет кровь охотников, но они явно выбрали добычу не по себе.

Арс степенно отступил в кустарниковые деревья, даже не вынимая меч и осторожно убирая ветки с лица, согнулся, взял подвернувшиеся камни. Свистнула стрела. Арс краем глаза видел, куда летит стрела, не изменил поступательное движение.

- Лучше бы вы видели головой, а не оружием, сказал вслух Арс, и, развернувшись, он перекинул камни в другую руку, оставив один.

Камень пролетел быстрее стрелы, казалось, но не так быстро, чтобы вздрогнувшие преследователи не заметили, и не втянули головы.

Они почувствовали, что камень полетел намного выше.

Переглянувшись, они решили, что старик и есть старик. На второй и третий камень они даже не реагировали.

Арс, закончив с камнями, продолжил путь к лесу.


***

VIII-ая Картина. Мудрецы Тимура "Хромого" изучают чеченцев

Ставка Тимура.

Несколько придворных знатоков-мудрецов говорят с переводчиками-чеченцами.

Балт-чагатаец:
- Сведем воедино легенды и истории. Вы – потомки Турпала, что означает «меч» и «чародей». Маг меча. И знания древних хранятся у пресловутого Арса. На территории, подконтрольной вам – много железа, горючих масел, леса, дичи и рек.
Все ли правильно? – спросил он переводчика, который кивнул почтительно и в то же время с достоинством.

- Общество имеет 12 ответвлений. Часть продолжают вести отношения с монголами, часть – стали на сторону возрождения веры, которое взял на себя великий амир Тимур Гурган.
Нейтральная часть общества укрепилась в области башен.

И на плато Убарг уже четыре поколения живет общество, соединенное с внешним миром только двумя убирающимися лестницами. Вы считаете их разбойниками.

На дальнем конце шатра играют в шахматы один взрослый «мудрец» в халате мудреца и 12-ти летний сын знатного тимурчина. На столе чеченские национальные блюда, фрукты.

- Это всё собрано и приготовлено по вашей просьбе: именно национальные.
Балта-«мудрец» подошел к столу.

Посмотрел на фрукты: хьаьмцаш, эльхьамцаш, и др.. И подивился.
Затем увидел что-то вроде жижиг-галнаш и другое… приправа сделана из малорослого горного лука.

Попробовав, как показал ему сначала чеченец – кусок теста, мясо, и приправу и осторожно запив  бульоном, он усмехнулся:
- Воин и поэт… Сердце и ум – вот что трогает это блюдо. И ему столько лет, сколько стоит мир…

Странно, что я раньше не думал о таком сочетании.

Играет дечиг-пандур…

Мудрец Балта думает.

«Ум делает человека гордым... а сердце мучается из-за его гордыни. Ибо, поистине, сердцу не присуща гордыня...

Человек живет умом, отставив в сторону сердце. В то время как сердце и есть следующий этап развития человека.

Когда мое сердце проснулось, я увидел мир полностью... без изъяна... он был так прекрасен - что мне сразу захотелось умереть...
так бывает...

Человек, лучший человек -  идет по жизни, работая Умом, но в нужный момент он должен подключить сердце, когда его ум окрепнет.

Если сердце проснется раньше, чем ум окрепнет, - сердце спалит его.

Но и идти совершенно без сердца..... это страшнее!

Сердце - величайшая сила и мощь мира!! Из сердца исходит дальнейшее творение вселенной… вселенной человека».

- А есть еще что-нибудь необычное, что мы могли бы увидеть или услышать, - спросил он чеченца Муцу (Муц1а).
- Да. Вот одна из них… После споров украдена девушка. Беглецы укрылись в башне у родственников. Выяснив это, месяц назад односельчане сначала пришли в село, пытающегося таким неожиданным образом породниться, затем к башне.
С нами был известный человек с закрытым лицом, которого зовут Турпал, но это просто прозвище.

Когда он появился с нами – все стороны конфликта разошлись. До вечера шли переговоры. Турпал просто стоял долго-долго.

Посредники заявили, что это крепость неприступна, что девушка и парень хотят быть единой семьей. И сейчас – не отдавать девушку – дело чести. И лучше избежать кровопролития.

Турпал сказал:
- Кровопролития не будет… Не отдавать девушку – дело чести?! А как честь ее отца? Ее рода? На бесчестии другого - честь не делается.
Срок им до сумерек. После этого переговоров не будет.

И точно, ночью Турпал вернулся с девушкой. Однако он поставил условием для стороны девушки решить конфликт выплатой полагающейся компенсации, либо – «ямой» у племени Хой, но не убийства.

- Что за яма?- спросил Балта-«мудрец», приподнявшись, аккуратно подобрав полы халата.
Это платная общественная тюрьма чеченских обществ (нахчи). Один из кланов чеченского племени Хой специализируется на охране объектов и содержит тюрьмы всего общества.
- Так чем закончилась история?- вмешался «мудрец»-шахматист (тогдашнее название шахмат – шатрандж).

- Один из клана укравших девушку, вызвал на поединок человека с закрытым лицом.
Но тот заявил, что будет драться с тем, кому пришла в голову, что можно принудить к родству, украв девушку.

Бой был на кинжалах, если можно так назвать. Тот просто с первого размаха противника, отобрал кинжал и ударил рукоятью по его левой руке. Говорят, рука не работает до сих пор, но и не высыхает.

- Наверно такой «конфликтный» человек живет скрытно?! Как вы с ним связываетесь?
- Через Железного Арса, хранителя ключа гор.
- Я уже знаю, почему вашего кузнеца зовут Железным. Но что за ключ?

Чеченец покачал головой:
- Не знаю точно. Но это с чем-то таинственным связано.

«Мудрец» тихо сказал:
- Все нити ведут к Арсу. Тайное общество… Им нужно заняться. Мне нужен его меч. Небесный Меч.

Кивнув остальным, он вышел. К нему чуть поодаль сразу пристроился охранник из числа стоявших наружу.

Балта шел к шатру Тимура. С правого склона горы текли дополнительные войска Тимура. Балта остановился и долго смотрел на войска. Лента живой массы становилась длиннее.

***

IX-ая Картина. Арс и ученики

Старик мастер Арс и ученик Леча возле кузницы. Подлетает птица и садится. Ученик косится на мастера – тот кивает.

Леча снимает второй пояс, вкладывает в него камень из надплечного кармана. И развернувшись, бросает камень из пращи.

… Они уже едят птицу.
- Что гнетет твое маленькое сердце, мой младший брат, - спросил улыбаясь мастер Арс.
- Ваши, я часто нахожусь в сомнениях: по силам ли мне это учение. Боюсь разочаровать вас с отцом.

- Откуда сомнения, маленький Леча – мастер пращи (1ад)?!
- Вопросы отца заставляют меня задуматься о тяжести груза.
- Говори до конца.

- Я вижу себя сильным и не умеющим отличить тонкую грань добра и зла.
Мастер Арс сел особенным образом и игравшие чуть поодаль дети подобрались поближе, хотя уже давно не понимали и половину того, что Арс говорил их товарищу Лече.

Арс:
- Для неба и земли нет добра и зла. И звезды, и горы, и Луна, И солнце – не знают ни выбора, ни желаний.
Нет ничего, что заставляло бы их выбирать между сердцем и умом, между добром и злом, между желудком и пищей души.

Он посмотрел на детей и остановился.

Те кивали, как младшие друзья.

Арс прервался и спросил:
Помните, сколько желудков у человека?
Взрослеющие дети стали говорить наперебой:
- Желудок глаз – глаза должны быть заполнены приятным сердцу и уму.
- Желудок ушей – желудок слуха должен быть заполнен музыкой гармонии и единства.
- Желудок руки – они должны получить плоды труда и рукопожатия братства.
- Желудок сердца и желудок ума…

Самый маленький пытался перекричать всех и наконец его голос прозвучал в тишине:
- Вот этот желудок, - и он выпятил свой живот, выгнувшись назад, и покосившись на оставшуюся птицу.

Арс встал и только тогда, еле сдерживавшие себя дети засмеялись. И Леча подвел Ча-Борза к маленькому столу.

Маленький Ча-борз не стал есть один, а начал раздавать маленькие кусочки и приговаривать:
- желудку уха.. желудку глаз…

Арс снова сел. Тишина вернулась.

- Есть вещи. Которые мы не в силах узнать раньше времени, не почувствовать их вкуса, пока время не сделает наше сердце вместилищем нового.
Быть къонах – мужчиной, не означает только быть сильным, или храбрым.
У мужественности тоже много желудков.

Ча-Борз стал извиваться в нетерпении топтаться перед Арсом и тот спросил:
- Что хочет поведать нам Ча-борз?

- Наш Вати рассказывал про Мать-Козу (нана-газа) у которой было три желудка. Она вела двух козлят, у которых было два и один желудок на пастбище. Но они не слушались ее. И когда их желудки заполнились, они ушли без нана-газы.

Там их одного за другим ждал волк.

- Такой же, как ты, Ча-Борз, - спросил смеющийся Арс.
- Нет, - быстро ответил мальчик, - я не трогаю слабых, ну если они первыми не нападут, или не ведут себя неподобающе. Вот как давеча меня обозвал слабым Элаха…

- Продолжай, - требовали дети.

- И тогда волк спрашивал их, почему у них дрожат вены у пяток,.
И когда они объясняли, что боятся его, он их заглатывал.
Только нана-газа не боялась волка. Ее пятки дрожали от гнева и отваги. Она распорола ему брюха и оттуда выскочили газа гуьзалгаш (козлята) и обещали слушаться старших. А всё потому, что у них было мало желудков. Если бы у них работал желудок сердца и головы – они бы не попали в пасть к волку, - подытожил серьезно Ча-Борз, делая жесты сначала животом, потом головой, потом ударяя рукой в грудь.


Cидят Арс и его ученики, И самый маленький говорит. А особняком стоит Леча и думает о чем-то.

- Ваши, чему ты учишь Лечу? Мы уже не понимаем его занятий, - расхрабрившись спросил Ча-Борз.

Все остальные затихли. Было ясно, что они говорили об этом раньше. Они придвинулись.

***

X-ая Картина. Развязка встречи Арса и разведки Тимура
/Начало этой Картины в «VII-ой Картине. Арс и разведка Тимура (начало)»/

Арс поднимает камни.

И они летят поверх двух атакующих
Вот показываются трое, которые вышли из реки.

Сначала один падает, не ясно двоим, почему он упал, второй видит камень летящий в него, но не успевает увернуться и падает. Третий бежит в низину, где его и настигает четвертый камень, брошенный старым мастером. Третий упал в то место, где стоял до этого разведчик.

Арс продолжает уходить за выступ скалы.

Двое атакующих делают знак друг другу и обходят его с двух сторон. Арс спешно идет навстречу лучнику, который удивляется, почему его стрелы летят в пустоту, отпускает луч и берется за меч.

Но боя не получается, Арс бросает один за другим три камня и поворачивается в обратную сторону, даже не изучая, что случилось с лучником. Лучник падает замертво.

Видя возвращающегося старика, второй думает, что старика преследует товарищ, становится в позу с мечом и кричит на своем товарищу. Но старик мотает отрицательно головой.

- Они не придут. Ни он, ни те трое, - говорит он на чагатайском.
Воин почти верит ему. Арс поднимается на пригорок. Тот следует за ним. Все еще с мечом. Здесь они видят лежащих.

- Мы искали тебя,- вдруг говорит воин и опускает меч. Он знает, что столкнулся с легендой.

Тогда Арс говорит:
- Я не буду тебя трогать.

Тот качает головой:
- Меня все равно не оставят. Если я вернусь один.

Арс:
- Я спасу тебя и там. Ты отнесешь послание для туменника Оггуза. И тебя не тронут.

Арс показывает на меч, тот кладет меч в ножны.
Их показывают со стороны. Затем, понурив голову, воин уходит.
Садится на коня, присматриваясь к лежащим.

Внезапно река становится бурной. Арс тоже шел к реке.

И когда воин оказался на середине бурной реки, сказал таинственным голосом на знакомом разведчику наречии:
- О, река божья. Отпусти его с миром. Я такой же раб, как и ты, и он несет послание раба Бога.

Под этот грозный окрик всадник весь сжался, затем что-то его отпустило и он ринулся в пучину и перешел реку.

Затем Арс поджигает сноп. В начинающихся сумерках появляются его сообщники и забирают воинов Тимура. Они живые. После того, как их связали, Арс колдует над ними, и они начинают шевелиться. Сообщники снова уходят к ущелью.
 
Арс с одним из товарищей идет туда. Куда он и шел раньше. В кузницу возле села.
Там он говорит о случившемся и предупреждает, что они могут отомстить наверняка. Кивнув, Гила и сообщник Арса уходят.

Сцена завершается уходящим воином, которого пощадил Арс: его останавливает патрулем недалеко от шатра Оггуза, начальника 10 000 правителя двух Азий Тимура.

***

XI-ая Картина. Как Арс избрал главного ученика (воспоминания)

Cидят Арс и его ученики, И самый маленький говорит. А особняком стоит Леча и думает о чем-то.

- Ваши, чему ты учишь Лечу? Мы уже не понимаем его занятий, - расхрабрившись спросил Ча-Борз.

Все остальные затихли. Было ясно, что они говорили об этом раньше. Они придвинулись.
 Арс начинает вспоминать.

/Декорации сменяются, чтобы показать, что это было раньше.
Другое время суток. /

Арс:
- Сегодня до конца дня определится, кого я выберу для особого учения. Вот вам последнее задание.

Идите и принесите мне живое существо – птицу, дичь насекомое (сегалмат), которое бы скрылось от всего живого лучше всех остальных.
Они уходят.

Показывается, как один вспоминает, про одинокую муху, на зиму спрятавшуюся в хлеву .
Второй ученик ловит лягушку спящую.

Самый маленький принес  яйцо.

Арс, смеясь:
- Ча-Борз, что это такое? Яйцо???

Ча-Борз:
- Это ведь существо? И оно скрыто!!!
Все смеялись хитрым уловкам малыша.

Некоторые не принесли существа, но рассказали, кого они искали.
Леча тоже не принес ничего. Но он сиял от выполненного задания.
Всем интересно, почему Леча не принес.

- Ваши, Леча наконец-то не выполнил задание.
Арс положил руку на плечо лечи, и посмотрел на него с любопытством.

Леча:
Я не нашел места, где можно было бы живому существу спрятаться от своего Создателя.

Арс говорит сам себе:
«Не постигают его взоры, а он постигает взоры».

На краю лагеря идет дорога, которая ведет нас в село, откуда доносится дечиг-пандур.
Оттуда идет отец Лечи Гила и с ним другой с дочерью ровесницей Лечи – ее зовут Тути (чеченск.: Туьти - бусина)

Отец Тути останавливается с дочерью. Гила подходит, здоровается крепко с мастером, как старые знакомые. Сын бежит в кузню, потом обратно и уходит с отцом, затем они подходят к другу отца и Тути. Становится ясно, что Тути и Леча неравнодушны друг к другу.

***

XII-ая Картины.  Набег на кумыков отрядов Тамерлана

Войска идут от Терека вверх и вправо, преодолев достойное сопротивление защитников. Тимурчины, воины Тимура «Хромого» сжигают село, оказавшее сопротивление. С высоток по обе стороны села в них стреляют камнями и стрелами отступившие защитники-кумыки.

Некоторые из них ранены. Раненые стреляют из луков. Атака с окраин нарастает, и войска Тимура, разделившись, идут против защитников.

Жители села получают возможность отступить.

Позади наступающего войска стоят кумыки, чеченцы и русские, прикрывая тыл армии Тимура. Они не вступают в конфликт с сородичами.

У них зеленые вымпелы.

***

Идут воины с телегами навстречу беженцам из кумыцких сел. Это воины общества Арса, среди них Гила и его товарищи. Есть новые лица.

Люди видят Гилу, отца избранного Лечи  и спешат к нему. Они знают его. Слабые и дети садятся в телеги, остальные идут пешком. Подходят все новые и новые телеги.

Воины идут сквозь поток беженцев против «течения» и останавливаются, чтоб задержать преследователей.

Снова показывается сжигаемое село в дыму. Затем показывается, как беженцев ведут.. дальше… дальше… в страну Башен…

Гила сидит на лошади, задумавшись.. Иногда кивает людям.

Прячу меч под походный плащ
Здесь мне вряд ли кого спасти...
Неумолчный я слышу плач
Только плачущего не найти...

Если выживу - лишь на миг!
Если гибну - то в час судьбы!
Как травинка к земле приник,
Не уходится без борьбы...

***

Возле шатра Оггуза

Шатер командира передовых отрядов Тимура – туменника Оггуза.

Прискакал воин, которого оставил в живых мастер Арс.

Спешился и говорит с важным начальником с красным длинным развевающимся «бантом», который умывается после еды. Начальник идет в шатер, сделав знак ему подождать у определенной палатки. Он недоволен его бегством, но принял его странные объяснения поражения, особенно, когда узнал, что у того есть послание от Арса, который у всех на устах.

Когда тот воин рассказывает ему о бое, и странном старике, чеченец стоящий рядом поясняет, что это тот великий мастер.

Видно, что во все стороны от шатра располагаются большие силы Тимура. Телеги, подводы. Провиант. Маленькие палатки, костры.

Продовольственный обоз Оггуза принес рыбу из Терека. На вопрос переводчика, как они поймали такие большие рыбины (ирг1онаш), чеченец говорит, что ловит их руками, так как знает их лежбище и повадки.

Сотник-Тимурчин спрашивает, научит ли его собрат-чеченец этому искусству, ведь после разгрома отступника Тохтамыша, сотник уедет домой, в чагатайские степи, где есть большие реки.

Чеченец рассказывает, что он полез в воду зимой и через каждые две-три минуты, он вынужден был согреваться у костра, так как кожаная одежда, которую ему специально сшил некий мастер Гила именно на этот срок и рассчитана зимой.

Сотник решил узнать, сможет ли он отпроситься у Оггуза, который как раз подходит с охраной к шатру.

Здесь мы ничего не слышим, но видим, что он получил разрешение.

Сначала медленно потом все быстрее он почти бежит к чеченцу-рыболову.

***

Туменник Тимура Оггуз обсуждает нападение на нахчи.

Оггуз входит в шатер, чуть раньше прибыли трое чеченцев, специальная охрана, шестеро чагатайцев-командиров и кумык.

Внутри двери главный охранник Оггуза. Он почти неподвижен и спокоен.

За дверью стража – 3 человек. Видим, как сменяется караул. И один из новой смены сует втихомолку одному в руку что-то съедобное, чуть отойдя, он разворачивает и делит на всех это дымящееся мясо.

Чуть дальше от шатра чеченец мастерски свежует мясо овцы, рывками стаскивая шкуру, подвешенной дичи. С ним помощник. Он прислушивается к разговору внутри, иногда развешивая куски разрубленного мясо поближе к шатру.

У шатра растут вымпелы – каждый из разных отрядов несет свой вымпел.
Среди вымпелов – чеченский, длинная полоска в форме зеленого «трезубца».

В шатре.

 Оггуз кивает и начинается разговор.

Чеченец-командир «тысячи» чеченцев Сянгал (саьнгал):

- Рассказываю по ситуации в Чечне.

На стене висит карта на сшитых шкурах. Не слишком подробная, но с главными реками горами, башнями и местами расселения.

- Общество вайнахов разбито в настоящий момент на 4 части.

Область, лежащая по обе стороны Терека, к сожалению, до сих пор придерживается союза с Тохтамышем, с Золотой Ордой. Главный принцип, которым они руководствуются – неуверенность в наших силах, привычка старых порядков, боязнь того, что мы снова уйдем даже после нашей неминуемой победы. И тогда - Тохтамыш рядом. Еще одна причина: чрезмерная жестокость, которую проявили передовые отряды наших войск, не согласующаяся ни с верой, ни с необходимостью.

Южная часть страны и область, прилегающая с кумыкам с нами, и крепостью веры, и имуществом.

Третья часть, прилегающая к самым горам и контролирующая страну башен  - выступают за нейтральность и независимость от обоих правителей. И надеются отсидеться в недоступных местах. Тем более они запаслись провиантом почти на год. Они послушались прогнозов общества «невидимого» Турпал, - О котором я докладывал ранее.

Есть и четвертая, небольшая, но военизированная сила – разбойники. Укрывающиеся на плато Убарг уже четыре поколения. Там живет общество, соединенное с внешним миром только двумя убирающимися лестницами. Промышляют в основном с Грузией.

Туменник Оггуз кивает:
- Нет крепости закрытой от неба!

- участились нападения местных разбойников на наших людей. Если они перестанут уважать нас как силу, в этих краях нам не выжить. Я уже знаю отважный норов этого племени.

Что вы решили по примерному наказанию населения. (Оггуз смотрит на троих чеченцев). Вы должны определить сами, чтобы точно ударить по неверным.

На пол в середину шатра упала шапка туменника - это был тот  важный начальник с развевающимся бантом на шапке.

- Говори! - Сказал грозно Оггуз.
Тот поведал о бое с Арсом, о послании выжившего. Оггуз на минуту вышел и быстро выслушал воина, пощаженного Арсом.

В это время к разговору прислушивается мясник возле шатра.

Затем он вошел. Немного молчал и сказал:
Мы нашли селение для наказания. Ты (указал он на первого говорившего чеченца)!

Тот вышел вперед и сказал свое имя:
- Сянгал готов.

Оггуз продолжил:
- Ты и воин возле шатра, который знает, куда идти. Пойдете с нужным отрядом и проучите их. Войдите в село возле указанного места. И если они не выдадут мастера – накажите их. Возьмите с собой одного из моей охраны, - Тари, пусть он дойдет до конца с вами.

Ему: выяснить место и сразу вернуться. Сразу.

Когда в шатре заходит разговор о нападении на селение Арса, мясник оставляет помощника с мясом и идет, будто за новой тушей, взяв в руки веревку тонкую, будто играя в руках с ней.

Он делает из нее узелки – узелковое письмо.

Когда он подходит к лесу, поднимает еще один из сидящих людей подходит к нему и забирает у него узел-веревку. Мясник возвращается.

Тот уходил осторожно, и Мы видим, что он садится на лошадь и долго скачет.

Отдает веревку с узелками Арсу и ждет в кузнице, согреваясь.

Арс, закрыв глаза, считает узелки.

***


XIII-ая Картина. В шатре Оггуза, завершение обсуждения


Время молитвы. В шатре Оггуза заканчивают молиться. Все вместе, впереди один из чагатайцев. Оггуз в общем ряду. Охрана не молится.

Уселись. Тишина.

- Пока закончим обсуждения, уйдете потом, Сянгал, - подытожил разговор Оггуз, - пусть говорит второй чеченец.

У второго чеченца Тасу башлыком закрыто лицо – видны только глаза.

Оггуз:
_ вот вам еще примеры отваги и мудрости! Я дал нашему храбрецу чеченцу задание проникнуть в ряды войска Тохтамыша. За год он… впрочем, он сам расскажет.

Тасу:
- Я стал вторым человеком в обществе чеченцев, приверженцев Тохтамыша.
И командую отрядом лучников у Тохтамыша.
Пытаюсь до начала битвы нейтрализовать моих нахов.

Оггуз:
- Время полумер закончилось. Скоро великая битва. Я дам тебе верных чеченцев и ногайцев. Используй их только в крайнем случае, чтобы нейтрализовать отряд нахов. Используй их только в этом деле.

Чеченец Тасу, кивает и выходит из шатра.
Он подходит к мяснику, который что-то сует ему в руки.

В шатре.

- Как дела с ущельями беженцев, по которым ринутся сторонники Тохтамыша, после того, как проиграют битву? – спрашивает Оггуз.

Чагатаец из племени Тимура:
- Там уже стоят наши разъезды. По 50 человек. И для защиты вершины и смен – этого достаточно.

Оггуз:
- Бери людей и имущества столько, сколько надо. Потому, что делать это надо открыто, чтобы люди знали – бежать некуда! Они будут уничтожены, а села сожжены.

Затем он отпустил знаком всех. Зашел невзрачного вида человек и остался в тени.

- Ассаламу алайкум!
- Тебе мир и милость Аллаха, - ответил грозный военачальник.

- Организуй разведку и очень быстро. Наш Арс объявился сам. Он сообщил нам о приближении передового войска Тохтамыша. Узнай, правда ли это… и если старик не рехнулся, и это правда, то прочерти точный маршрут. Спеши с ответом, - тихо сказал Оггуз, - и приведи командира отряда урусов.



***


XIV-ая Картина  У кузницы мастера Арса. Раненые


Арс с учеником Лечой работает в кузнице, с ним подмастерье, плечистый лет 20-ти.
Леча – избранный ученик сидит справа перед кузницей. Перед ним лежит глиняная табличка с клинописью. Он смотрит на знаки. Иногда водя пальцами по рытвинам клинописи.

В руках у него веревка, на которой он делает узелки на разных расстояниях и разные узелки – двойные, провисающие… Часто поглядывает на табличку, будто списывает оттуда.
В низине слышится шум: подходят воины. Ученики бегут к ним. Несколько чеченцев на лошадях.

У них волочащиеся за лошадями повозки на которых лежат раненые. Арса зовут. Он внимательно смотрит на раны их. Один ранен в грудь в области сердца, видно немного крови о этом месте, но много крови в районе пояса широкого.

У второго рана на голове. Вдалеке уже стоят 5 женщин – родные раненых.
Они почтенно стоят, не подходят без знака.

Наконец их зовут.

Арс вынул и положил свой кинжал на грудь раненому в сердце и поднял руки в мольбе. Женщины плакали молча. Остальные мужчины тоже присоединились к мольбе. Сразу показывается погибший. Потом камера показывает второго. Он начал шевелиться.

Они уже закончили молить.
Лошадь с носилками, где лежит погибший уводят в село.
 
Воин рядом с Арсом роняет:
- Это был ее единственный сын.

Арс:
- Я знаю, Дебаг его звали. Я просил его остаться с матерью. Но судьба вывела его к месту падения.

Дети приносят воинам теплое молоко.

Арс потребовал, чтоб раненого в голову положили на шкуры и сено.

Затем взял 9 деревянных кольев. И стал их руками ставить в ямки вокруг плиты, на которой лежал воин. Затем вокруг них поставил тонкую, как клеенка материю. Насадил на стенки шапку шатра, посередине которой было нечто вроде трубы.

Помощник Арса время от времени менял положение трубы относительно солнца и свет сквозь трубу бил в зеркало и падал на руки Арса, который делал трепанацию черепа. Раненого несколько раз поят чем-то, когда он вздрагивает. Тихо-тихо звучит музыка – дечиг-пандур.

Человека сидит в углу: он играет в комнате, чтобы успокоить раненого.
Раненый спасен. Все радуются.

***

Там же.

Единственный ребенок

На следующий день. После бессонной ночи Арс просыпается, услышав взволнованную речь.
Он выходит, в руках у него щепотка соли, он споласкивает рот, и умывается, чтоб придти в себя.

Помощник говорит:
Мать умершего вчера Дебага не разрешает его похоронить.

- Что она хочет?- спрашивает Арс.

- Она не может смириться. Говорит, что он еще жив.

- Все ли вы сделали, чтоб она увидела свет истины? Чтобы она разрешилась от печали. Это ведь у нее раньше погибли братья и муж?

Помощник кивает.
- Позовите ее, я помогу ей.
Арс сидит перед кораном, на пустых полях которого надписи от руки, примечания.

Он читает вслух последнюю суру корана.


Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного
1. "Скажи: "Прибегаю к Господу людей,
2. Царю людей,
3. Богу людей,
4. от зла наущателя скрывающегося,
5. который наущает груди людей,
6. от джиннов и людей!"

Затем Арс снова и снова повторяет первые три аята.

"Господин, Царь, Бог"... "Господин, Царь, Бог"... "Господин, Царь, Бог".

Мать Дебага пришла. Она видит, что второй воин ожил.

Мать воина умоляюще смотрит на Арса ( не в лицо) и говорит:
- Он мог просто замерзнуть?? А в доме он оттаял, и даже кровь идет из ран… Он жив...
Ты ведь сможешь вернуть его к жизни?!.

Арс снова открыл книгу Откровений… Он развернулся на свет. Став боком к матери Дебага. И в бликах отражений, ей и окружающим показалось. Что из раскрытой книги выпорхнула тень птицы…

Все вздрогнули.

"Не слабейте и не печальтесь, в то время, как вы стоите выше, если вы из верующих!"


Прочитал он негромко…

Арс кивнул печально.

- Попробуй найти маисовые зерна (кукуруза) в трех домах, которых не коснулась смерть и поспеши к нам, - сказал он, - но убедись точно, что они говорят правду.

Она поспешно ушла, пораженная услышанным. Все смотрели в удивлении на Арса.
Она стучится в одну дверь. Во вторую. В третью.

Затем она возвращается к Арсу и говорит:
- Здесь было много битв. Я пойду в другое село и вернусь.

Арс кивает печально.

Когда она уходит. Он говорит:
- Похороните храбреца Дебага!



Мать, потеряв дитя свое,
Над ним рыдала безутешно.
И все селенье безуспешно
Взывала к разуму ее.

Моля принять решенье рока,
Моля придать дитя земле,
Принять горчайший плод урока.
Но тщетно, – истина во мгле.

Так и лежал ее ребенок…
Пришли родные к мудрецу.
Тот выслушал. Ответ недолог:
«Я ей ребенка воскрешу.

Но, чтобы вновь начать творенье,
Пусть три маисовых зерна
Она найдет в домах, чьи стены
Не знали гибельного сна

Мать, обежав село родное,
В душе надежду затая,
Ушла на поиски в другое.
Мудрец же схоронил дитя.

День сменяется ночью и снова, и снова… Восход-закат
Она возвращается. Но у нее сияющее лицо. Будто она наконец-то стала частью мира сего.



А безутешная истица,
Пройдя страну из края в край,
Вернулась, как весною птица,
Обретшая душевный рай.

Арсу сообщают, что она возвращается. Он спешит навстречу. Она на подводе. Арс говорит ей что-то.

Она кивает головой. Видно, что она что-то говорит, но не слышно.



Мудрец сказал, что воскрешает
И без зерна ее дитя.
Печально головой качает
Она: «Сама воскресла я.

Я не нашла в своих скитаньях
Семьи, где б не ютилась смерть.
Я примирилась с мирозданьем,
Где каждый должен умереть».


***


XV-ая Картина. Бой возле села Арса


Недалеко от аула вспыхивает бой. Воины Тимура, пришедшие напасть на село, столкнулись с воинами Тохтамыша. Отца Тути (подружки Лечи) ранят.

 Когда его пытаются добить, Леча стреляет из пращи и дважды попадает в воинов. Те оставляют раненого. Но Тоти уводят в плен. Гила во главе группы всадников спешит к полю битвы. Войска Тохтамыша и Тимура расходятся. Гила проходит одно из мест схватки, где лежит раненый с закрытым лицом – женщина. Гила помогает ей усесться на волочащуюся повозку за лошадью одного из своих воинов, укрывает ее шкурами и командует воину – идти к Арсу.

Он собирает все раненых. Организовав это, он спешит к Арсу, подозвав сына.
Арс и две женщины рядом помогают ему врачевать раненую женщину.

Он выходит и говорит тихо:
- Гила, спасибо за… дочь.
Гила удивлен.

Он вспоминает, как он потерял жену.

***

По веревочной лестнице с плато Убарг выходят разбойники (обаргш)

Их встречают с лошадьми. Они мчатся вперед.

Показывается Арс с женой и новорожденным сыном. Она держит его в руках для мужа. Гила ложит руку младенца в руку матери. Слышится шум и крики вдалеке. Гила прислушивает. Жена смотрит на него с тревогой. Он быстро одевается.

Недалеко от Кузницы Арса вспыхивает бой между разбойниками и помощниками Мастера – разбойники хотят забрать железные поделки мастера и его помощников.
Они убили несколько человек. Они лежат.

У реки их встречает Гила – чуть молодой (работа гримеров)с группой воинов.
Гила смело вырывается вперед своих воинов и входит в гущу разбойников. Несколько ударов Гилы, один разбойник падает, остальные уходят, бросив добычу.

Воины Гилы преследуют Противника. В ночи параллельно с Гилой двигаются двое.
Гила с еще одним идет с добычей к дому Арса. Здесь он оставляет воина и уходит домой…
 мы видим тени, которые идут вслед за ним. Дверь открывает жена и кричит и показывает Гиле, что за ним идут двое.

Две стрелы в воздухе.

Жена падает…


***

Что-то в лице дочери Арса напомнило ему о жене… Гила отгоняет наваждение:
Вновь проясняется лицо дочери Арса таким, когда ее увидел впервые Гила.


... Идут войска Тохтамыша к полю битвы за Тереком.

***

Гонцы прискакали к ставке Оггуза.
Он встречается с ними. Что-то говорят. Снова нарезка из начала фильма: приближающиеся войска.

Оггуз делает знак. От шатра начинается во все стороны построение войска, движение.
 
Оггуз:
- Не трогать селение Арса! Вернуть любой ценой! Даже уничтожив наш отряд. Где Тари, мой охранник?! Он должен знать, куда идти.

Его главный охранник мчится, забрав еще 4 человека и вернувшегося от первого отряда человека.

Оггуз подзывает командира другой сотни:
- В ставку Тимура – сообщи, что дело началось. Я с войском выступаю навстречу Тохтамышу.

Оггуз стоит задумавшись, надевают на него черные доспехи.

На подступах добра и зла,
Закован в черные доспехи,
Я бился... отступала мгла
И скрылась в сердце человека!

И ничего не помогло!
Весь мир навеки отвоеван,
И только сердце прячет зло.
А в сердце властно только... слово...


***

В горах зажигаются костры, черный дым от мокрых веток идет к небу.

Кузница Арса…

К нему спешат воины Оггуза.

Мастер Арс (а это он с клинком), левой рукой отводит назад ученика Лечу.

Когда Арс наклоняется к земле. Воины Оггуза поднимают белое знамя на черном полотне и размахивают руками из стороны в сторону и кличат:
- Машар… Машар…(русск.: Мир… Мир). Ассаламу 1алайкум! Арс… Арс… Арс…

***

Панорама, ведущая за другой склон этой возвышенности, где стоят за минуту до боя войска.

Войска стоят друг против друга, вдоль войска Тимура на правом фланге стоят в общем ряду отряды нахов под зеленым вымпелом с тремя зубцами.

В рядах войска Тохтамыша, на левом фланге также стоят нахи, но под желтым вымпелом (чеченск.: холлам кхо церг йолу) флагом с двумя зубцами.

И те, и другие нахи в одинаковых доспехах, и они не сражаются друг с другом.

У чеченцев в войсках Тимура – зеленые повязки на голове.

У других – зеленые повязки на левом плече.


Конец первого сезона



продожение следует