Лимерики ч. 17

Из пернатых существ Эпикур
Восхвалял только жареных кур.
"А с живой канарейки
Толку-то с три копейки!"
Прямо так и сказал, самодур.

Без конца сковородка "Тефаль"
Излучает тоску и печаль.
Дан удел каждый час
Думать только о нас.
Ей меня и жену мою жаль.

Битый час я упорно и тупо
Изучал сторублёвку сквозь лупу.
Как узрел без очков
Депутат Худяков
Между ног Аполлона ... ?

Рафаил, эзотерик и маг,
Одевал вместо шапки дуршлаг.
Средь адептов шёл спор,
Для чего сей убор.
Оказалось, он просто дурак.

Днём и ночью из фортепиано
Извлекаются звуки канкана.
Ну а там, где канкан -
Там разврат в драбадан,
Не банальный, а в духе Виана.

Высота десять тысяч пятьсот.
Чертыхнулся в полёте пилот.
Штурман рядом летит
И ему говорит:
"Мы забыли внизу самолёт!"

"Нам порядок бы как в Сингапуре,
И де-факто бы чтоб, не де-юре!" -
Пятый месяц бухая
И свои власти хая,
На работе кричал слесарь Юрий.

Для чего предназначена власть?
Для того ли, чтоб на неё класть?
Что смеётесь, невежды?
Говорю: класть надежды.
Их у нас не отнять, не украсть.

Хоть и стар поселковый наш мэр,
Он по жизни всегда пионер,
Но не в смысле "новатор",
Не экспериментатор,
А живой октябрятам пример.

Говорят, что от слова "халва"
На душе станет слаще едва.
Но от слова "халява"
Расцветаешь на славу.
Вот что значат порою слова.

Удалось прохиндею Андрюше
Разглядеть без зеркал свои уши.
Заслужил крики "Браво!",
Прогрессивку и право
Каждый день три часа бить баклуши.

Десять кур в городке Альбервилль
Захотели в Россию на гриль.
С этой целью тайком
Прошагали пешком
Восемь тысяч четыреста миль.

Скромный телеведущий Гордон
Кое в чём ну совсем как Делон.
Все, кто с ним знаком лично,
Говорят: он обычно
Избегает пить одеколон.

Одна дама хороших манер
С рук купила большой шифоньер.
А впридачу ей втюхали
Сразу двух стройных ухарей,
Чтоб их прятать туда от "мон шер".

"Все красотки хотят диадему!" -
Нина брякнула мужу не в тему.
Тот решал вс; нахрапом,
И тиару у папы
Умыкнул он в соборе Сан-Ремо.

Заявила в Москве одна дама,
Что ей нравится очень Обама.
Муж был мудрым, без сцен
Отключил СиЭнЭн
И заставил смотреть мелодрамы.

Agnus dei! Беда! Римский папа
Надевает на голову шляпу,
Потому как тиару
Подарил он Ротару,
И к тому ж он маленько растяпа.

Экономный поэт из Алупки
Никогда не платил за покупки.
Просто каждой кассирше
Он читал свои вирши,
А потом целовал е; в губки.

У тюремной ограды Прокоп
Обнаружил подземный подкоп.
Любопытство - порок,
Впереди долгий срок,
Вновь увидеть Прокопа нам чтоб.

Мой сосед - очень редкий чудак,
Приобр;л он электронаждак.
Повод есть к изумленью:
Он не занят точеньем,
А включает его просто так.

Говорили мне мама и папа:
"Для поэзии ритмы как трапы.
Чтоб стихи сочинять,
Надо слоги считать,
Это даже первей всех этапов".

Флегматичны обычно датчане.
Даже если кого топят в чане.
Например, должников -
Топят молча, без слов.
Молодчины они в этом плане.

В Пермском крае поспела брусника,
А спела и сочна как, взгляни-ка!
Мы прокормимся зиму
Без Европы, вестимо...
Кстати, чуть не забыл про чернику.

Никогда не любил Менделеев
Ни цирюльников, ни брадобреев.
После опытов с водкой
Доказал очень ч;тко:
Стрижка - это удел дуралеев.

Пусть деревня сближается с городом -
Не по делу, а просто, без повода.
Поглядеть очень хоцца
Как идут до колодца
Бизнес-леди с баклажками по воду.

Говорят, будто в Иокогаме
Угощают гостей пирогами.
Из чего в них начинка -
Не понять, в том причинка
Избегать бывать в Иокогаме.

В странном городе Иокогаме
Люди странные бьются ночами.
Только драки не страшные,
Ибо не рукопашные,
Бьются булками и пирогами.

Новым поваром стал рифмопл;т.
И всех алчущих с радостью жд;т.
Но не стоит спешить -
Он всех будет кормить
Утюгами холодными, вот.

"Вот Владимир, стоящий на Клязьме,
До сих пор не столица ли разве?"
Не читает Кащей
Лет семьсот новостей,
Да к тому ж он маленько в маразме.

Верь - не верь, но к бухгалтерше Зине
Приезжал принц на белой дрезине.
Надоел он ей скоро,
Ибо все разговоры -
О рыбалке и зимней резине.