Гастромания

(не подражание Б.Бурде)

Как показал недавний опыт, депрессию мне следует лечить измышлением на гастрономические темы.
В жизни мне более всего нравилось два дела – часто, красиво и вкусно поесть и часто, красиво и вкусно поеб… О! –запрещено.
Не принято употреблять «ненормативную лексику». Какая нелепость! Вместо красивого, сочного понятия и слова, употреблять блеклое, бездарное «потрахать».
Ну, вот, мне нравилось это самое…
Всегда! Со всеми! Чем разнообразнее, тем лучше… И еще бы изысканнее, красивее, вкуснее…
Такой вот эстет, гурман и эротоман.
Гедонист!
Нынче все более голодаю, да перебираю хлам в чуланах памяти…
Где-то, в подкорковых слоях, перемкнуло в нейронных связях и теперь ассоциативный ряд гастрономического плана причудливо сплетается со всем спектром сексуальных отпечатков. Наверное, ответственные участки мозга рядом – взаимореагируют.
Как в физике – индукция.
Так объяснил невропатолог.

… на рынке… молочный ряд…
Торговка настойчиво сует на пробу густую, хоть режь ножом, сметану и домашнее, скатанное в кремовый шар, сливочное масло.
Пробую… Нежность растекается во рту.
Сразу весь заполнен – чувственно и зримо…
Сибирская деревенская банька…
На полке, рядом сидят сестрички – Наденька и Алена.                Одна, в безвылазных одеждах – белей сметаны. Другая, под незаходящим круглый год афганским солнцем, приобрела меланин блондинки – цвета масла.
Как вкусно – сметанка Наденька и маслице Аленка!
Как забыть?

Праздничный стол…
Ассорти тартинок… Изысканные закусочные бутерброды.                Разбегаются глаза…
Чередой всплывают женщины – коллеги. С которыми доводилось служить и … дружить.
Вот вальяжный бутерброд с крупинками красной и черной икры на тонком срезе яйца, масляной розетки и кокетливого листа петрушки.
Семитка Любомира Павловна – кремовый абрис на белой простыне…томно обмахивается, как веером, большим листом фикуса. Чувственный оскал алых губ. Смоляной блеск рощицы.                В густых дебрях в первый раз заблукал до конфуза…
Освоился…

Бутерброд из тертого сыра с чесноком и майонезом.
Острый, сочный!
Пышная, заклопотанная детьми и разборками с мужем Вера Владимировна. Удалось (только) пару раз упереть в стол… Один раз в кабинете, среди бумаг и бланков, другой – на кухне… среди полуфабрикатов для салатов…
Второпях, чтобы не попасться…
Остро, сочно!

На черном хлебе ломтики селедки с кольцами лука.
Только – под водку!
Безалаберная, неряшливая, странная, заполненная вычурными идеями и стихами Татьяна Владимировна…
На которую, только из спортивного интереса, сподобился на мимоходный неряшливый минет. Под водку…

Вот – любимый – на тонком ломтике батона янтарные шпротинки, прозрачный лепесток тепличного огурца и розочка креветочного масла.
У ног стоящей на диване Лидии Николаевны – Лидочки, раздвигаю велюровый халат – янтарные шпротинки чулок, прозрачный листик гипюрового лифчика… розочка… которую слизываю первым делом.

Рыбные закуски…
Ленинград. Учеба в Академии. Комната на Моховой в огромной коммуналке XIX века, снятая у пьянчужки. Эксклюзивная постель – метровой высоты монолит поролона. Может подбросить до потолка…некоторые гостьи оценили.
Обилие рыбных блюд в общепите.
Рыбные деликатесы в гастрономах.
Обилие танц. Залов и вечеров «Кому за тридцать…»
Рыба… Рыба…

Селедка «в горчичном соусе»…
Учительница из «Дома Учительницы» в Юсуповском Дворце.                Что воображала, когда шла в дом к незнакомому мужчине?
Читать стихи? Смирилась снять одежду, а трусы с колготками самому сдирать. Раздвинулась на протиск, зажала дряблыми ляжками и глаза зажмурила… Слава Богу поролон подкачивал!



Розовый ломтик лососины…
Дорогая «штучка» из Мраморного Зала.
Стоила того!
Яркий свет… Выставленные соски…
Чулки на поясе… Обязательная и произвольная программа по минету – массаж ресницами, сосками и язычком…смена позиций…скачки до утра…
Стала приценяться к поролону.
Оценила возможности… Не хозяин вещи!

Треска горячего копчения…
Тушка, обвязанная бечевкой.
Съедобная только в первый день.
Ирина, «журналистка» молодежки «Смена». Много говорит. Много знает, даже что есть не только «поза миссионера».
Дура дурой! Даже очки не сняла при перемене позы… Ничего больше не вспомню… Кроме вкуса «трески»…
Мне кажется, что рыба и бечевка на один вкус.

Большой жирный кусок копченой скумбрии…
Ленинградское «приключение» во второй заезд, перед Афганом.                С дружком, Мишкой, в Доме Офицеров на «разводе» притулились к двум подружкам и поехали за город. На электричке.
Получилась групповуха. Слова «свинг» еще не знали. Водки полно… Составили их нос к носу… Гоняем, весело кричим, когда меняться.
Как вспомню похмельное возвращение и блевоту копченой рыбой в тамбуре электрички… Брр!

В отдельном виде «рыба под маринадом». Всегда вспоминаю Томушку – глупую институтскую подружку. Однажды весь день ходила с ногами, обрызганными  кровью. Улыбалась – хоть бы что
Любила меня. Стеснялась даже через 20 лет при встречи. Не давала…
Томатный маринад на рыбе, что брызги на Томкиных ногах.
Наваждение!
Очень люблю «судак под маринадом». Приготовленный мамой.
Нежно и благодарно вспоминаю Томушку. Было в моей жизни  и хорошее…

Медсестрички… несть числа…
Блюда национальной кухни.
Хохлушки!
Румяная, с духовки, птица.
Разламываю на ломти.
Гузка… суетливая, сочная, розовая на белом, попочка Тамарки.
Ножка… необъятные развернутые бедра Нины.
Крылышко… субтильная прелесть Раи.
Грудка… пресное обилие Аллы.


Ленинградки.
Кокетливые, жеманные ломаки. –
Деликатесы мясного ассорти…
Яна – нежная розовая ветчина…
Люда – мускатная пряность сырокопченой колбасы…
Наташа – душистая сытость буженины…

Что еще там – среди блюд?
Консервы овощные – лечо,    гювеч…
Молдованки – минетчицы Валька и Дарина. Больше нечего сказать…
Экзотика – Азу по-татарски
Жесткие куски баранины с соленым огурцом в кислом томате… красный жгучий перец… Сразу расхотелось…
Жилистая Разия и нимфоманка Илюся. Не дай Бог! «Ковер» у командира и массовая выписка «больных».
Южные сочные плоды – мохнатый, шелковый, желто-красный персик, алма-атинский краснобокий Апорт…
Казашки –Мира и Айгуль…
Сказка из «1001 ночи»… Шехерезада…
Загадочный Восток… Фата – Моргана…

Сладкий стол… десерт!
В основном, для глаз! Пирожные – эклеры, корзиночки… кремовые розочки, цукаты, орехи, марципаны, суфле, безе…
Красавицы институтского курса – спесивые, гордые, кичащиеся нарядами и родителями.
На вкус – пробовал. Не еда!
И не по карману.
Витрина «французской кондитерской».
Все то же самое, только больше «макияжа» и в десять раз дороже…
Модели, «миски», стриптизерши, «эскорт»-девицы, путаны на Сумской…
Ноги от ушей, острые туфельки, макияж, короткие шубки, – глупость…
Персонажи «за стеклом», картинка в «Натали».
Нет даже вожделения и грез…

Реальное бытие:
Больничная «диета» - серый, мутный супчик… каша-размазня… паровая тефтелька…
Раздраженная медсестра, болезненный укол, ворчливая безобразная санитарка…
Один из «центров» полностью отшибло.
С тоски и боли придумываю «Гастроманию»…