Гул вокзала. Весь вечер - в плацкартном аду...

Гул вокзала. Весь вечер – в плацкартном аду.
Проводница. Поднос с дребезжащим стаканом.
Суета. Перегар. Перекус на ходу.
Перебранка с соседом, безбожным и пьяным.
Черновик  отвлекает от будничных дрязг.
Стук колёс задаёт ненавязчиво ритмы.
Диковатый и чуждый уму новояз
Беспардонно теснит благородные рифмы.
Изобилье метафор роится в мозгу.
(Мой сосед по купе и смешон и несносен).
Паркер долго и тщетно рифмует Каркку
С полустанком в снегу и дыханием сосен.
Три попутчика хитро глядят в мой блокнот.
Им в диковинку прелесть родимых созвучий,
И нелепым мечтателем кажется тот,
Кто не жизнью, а выспренной рифмой измучен.
Мой развязный сосед распечатал коньяк.
Оживилось купе, зазвенели стаканы.
Отчего-то внимание ушлых зевак
Мне сегодня не кажется глупым и странным.
Двое сбоку – туристы, проездом в Каркку.
(Первый тост – за знакомство, и будем здоровы).
Паркер  нервно и криво выводит строку.
Вот опять ускользает искомое слово…
День не задался. Что ж, посвящу же его
Трём случайным друзьям, питию и веселью.
У соседа в запасе портвейн и вино.
Повод есть – у него на носу новоселье.
Опостылевшим пасынком в отчем дому
Рос при мачехе. Сызмала – брань, отчужденье.
Школа – армия – свадьба – три ходки в тюрьму.
(Тост второй – за досрочное освобожденье).
Он на нарах – от скуки – пытался читать,
И захаживал – редко – в приход помолиться,
И по требам его за покойную мать
Вынимал местный поп из просфорки частицы.
Худа нет без добра: научили уму
И тюрьма, и разлука с семьёй. На чужбине
Об устроенном доме мечталось ему,
Об исправном хозяйстве, о дочке и сыне.
В письмах верной жены лютовала свекровь –
Выживала невестку и двух ребятишек,
Всё делила нажитое с горем добро,
Без стыда отбирая земельный излишек.
На свободу он вышел – и сразу в село.
(Мужа снова обнять уж не чаяла Маша).
Отсудили участок. Всем бедам назло –
Новый сруб, поселковых и крепче, и краше. 
Всё сбылось – и хозяйство, и собственный дом.
За мужицкое счастье не выпить негоже.
Он тюрьму искупил самым честным трудом.
Не отстать в остальном помоги ему, Боже.
Проводница – из местных – согласна со мной.
Бывший  зэк на селе как никто уважаем.
Он о детях печётся и ладит с женой.
Пьёт по праздникам. (В праздник и мы согрешаем).
Ах, попутчик мой милый, прости, что тебя
Я безбожным сочла забулдыгой при встрече!
Ты-то Божий, и Богом хранима семья,
О которой толкуешь весь нынешний вечер.
Воля к счастию в русских не знает препон,
Вдосталь удали в нас и незыблемой веры.
Как зовут-то? Василием?.. Лязгнул вагон.
 Семафор. Полустанок. Как глупо – сто первый!
Ах, Василий, расстаться с тобой не могу.
До чего же, суровый, ты нынче беспечен!
Ну, прощай же. Жму руку. А будешь в Каркку –
Так мой дом от платформы совсем недалече…