Солнце льдистое наискось встало...

* * *



Слезой сочится вдоль разреза дыня,
и крестиком цветка медовый Спас
божится так на склоне благостыни,
что кажется: реальность - не про нас.
Томятся связки розового лука
в лиловой стрекозиной кожуре.
Пора запасом зимним друг для друга
заняться в тороватом сентябре.
Ты помнишь ведь транзитный Симферополь,
вокзальной башни камень-инкерман?

Ультрамарин расплёсканный и кобальт,
людей базарных смуглолицый клан...
И разве лето - не смешок транзита?
Билет на юг, и тотчас же - назад...
Пустое это дело - дольче вита.
Давай нацелим на хозяйство взгляд.
Кто там, меж рам, багряную калину
спешит на нитку нанизать опять?
Кто, под овчину пряча волчью спину,
в избушку к нам скребётся зимовать?







Виноградник




Снова в стылом осеннем солнце –
лилипутов игольчатый писк.
В винных ягодах сладко пасётся
череда белощёких синиц.
Винограда подмёрзлые кисти,
в примороженных за ночь листах,
зреют трудно, как поздние мысли,
в опустевших, до гула, садах.
Из садовой лучинной лачуги,
где антоновки дух да бедлам,

вижу радость лукавой пичуги
и по-птичьи радуюсь сам.
Солнце льдистое наискось встало –
бледно, словно в последний раз…
Между стёкол уснул устало
многоцветный павлиний глаз.
Невесомо пыльца облетела
с ломких крыл и древесных ресниц.
Вот и вызрела изабелла –
фиолетовый мёд синиц!






* * *



Бледно-лиловые астры в сумраке стылого сада
светят над черной землею после тяжелых дождей.
Ярко-оранжевым ядом брызжут календул лампады.
Холодно, пусто. Часами – нет ни собак , ни людей

в этих посадках старинных...
Только корявые лики
разнорабочих деревьев – яблонь, черешен и слив –
не покидают усадьбы. Да рассыпаются крики
соек, снующих повсюду в поиске скудных пожив.

Полупрозрачные астры не по-сентябрьски озябли.
Рано повеяло стужей и соловецким вином.
Хлопнем по шкалику, братец, выпьем еще по три капли
и угловатые грабли в теплые лапы возьмем.

Вот и еше одна осень, палой листвы погребенье.
Листья становятся дымом, запахом и забытьем.
А в глубине, за ветвями, - близко-далекие тени:
словно вчера еще,
в детстве по листопаду идем..