Нужны ли людям пророки?

«Поэт и музыкант всех ближе к небу и Богу...» писал когда-то Виктор Петрович Астафьев . Наверное,  так оно и есть. Не напрасно, подразумевая высокую миссию поэта, Александр Сергеевич Пушкин завершает своё гениальное стихотворение «Пророк»   следующим катреном:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
Но приятно ли людям, когда их сердца «жгут глаголом»? Или же им приятнее пребывать в веселии и бездумии, лености и разврате? Нужна ли им правда? И нужен ли им тот, кто говорит правду? Увы… Горькая правда никогда и никому не нужна. И тот, кто её сообщает – тем более не нужен никому. Особенно, у себя на родине.

«Мы многое из книжек узнаем,
А истины передают изустно
«Пророков нет в отечестве своем, -
Но и в других отечествах - не густо» - горько иронизирует по этому поводу Владимир Семёнович Высоцкий. Пророки-то есть. Только отношение к ним было, есть и будет невыносимым. При их жизни. Потому что они постоянно всем мешают своим неумением лгать. С детства помню наизусть потрясающие строки Михаила Юрьевича Лермонтова, раскрывшие лично для меня всю суть ситуации:

«С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи;
Завет предвечного храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.
Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:
"Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!"
Прекрасно понимаю, что все, о чем я напомнил сейчас, известно.  Но не могу  не напомнить об этом ещё раз... Слишком больно, чтобы смолчать.  «Я пришел в мир добрый, родной и любил его бесконечно. Я ухожу из мира чужого, злобного, порочного. Мне нечего сказать вам на прощанье. Виктор Астафьев». Об этой последней записке великого писателя  помню всегда, как и его самого, медленно и тяжело уходящего с юбилейного концерта, посвященного двухсотлетию Пушкина. В скромном пиджаке и невысоких деревенских валенках одиноко бредущего по фойе большого концертного зала в бессмертие…
Над ним потешаются часто -
Доверчивым, словно дитя,
А он… улыбается счастью,
В распахнутом небе летя.
А он - всё как будто не слышит,
О чём они снизу кричат.
Всё выше и выше, и выше
Парит его медленный взгляд,
Туда, к небывалому свету,
Где звёзды вблизи и вдали,
Где то, что открылось поэту,
Никто и не видит с земли.   
                Эльдар Ахадов