Непосредственно в голову!

  - Вы же меня помните, доктор!  - напирала благодарная женщина, - вы мне Свена вернули. Прошлой осенью.
   
Унылого своего  скандинава его добрая муза привела к доктору в твёрдой уверенности,   что  любимого необходимо улучшить .  В этом смысле Европе муза  не доверяла.   
Дорого и минимум обязательств.               
Дама  строчила в целителя быстрой славянскою речью и звонкими арабскими цифрами.
Швед  умилённо ловил  её жесты и  ритмично кивал.               
Доктор   назначил  скандинаву курс  интенсивных блокад.  Непосредственно в голову!               
На исходе лечения   шведу приснились  родные фиорды и он умчался к подзабытым слегка Скандинавам,а осчастливленный доктор с семьёй   - к подножию, утоляющей неуёмную жажду,  Горы  .               

Потому иностранца  он, разумеется, помнил.               
Славянскую спутницу викинга распирало от чувств.
У  её приблудного альбиноса вновь заколосилась причёска!
Это был побочный эффект такой силы, что скандинав поделился им со всемирной системой  общения.
И через неё же проникся финансовой благодарностью в адрес инициативной подруги.               
Доктор к побочному  фактору  неврологических своих процедур  отнёсся, как к истории занимательной.
И результатами их  делился смеясь.

Он и нам, друзьям не последним своим, как-то поведал о том эпизоде беспечно и весело.

Но любознательный автор навострил ухо и засветился надеждой:               
 – Ты в макушку мне загляни, Гиппократ!  Грех упустить этот шанс.
Мы её с тобой так рванём - эту бомбу!               
-То было лишь нечаянное событие– обозревая  необъятность  залысин моих, попытался откосить эскулап.               
– Решение принято! – отозвался я с бестактной решимостью.               
– Это  же не менее тридцати ковыряний  за сеанс!  И  утолщённой иглой!
И  – в  голову!  Многократно!               
Больно, ужасно!               
– Боженька  и не такое терпел!               
– Я  его проколю! – усмехнулась супруга, не скрывая подтекстов – пусть и у него прорастёт.               
               

За  пару лет   манипуляций любимой искусницы,  в  голове подопечного сделано было  около трёх тысяч отверстий!
Книга Гинесса в отпуске!               

«Полигон испытаний» отозвался  солидными  всходами:  прядями, завитушками,  локонами.

Невролог, потрясённый статистическим рядом, прокручивал в талантливой  своей  голове вероятность позитивных общений  с  Комитетом по патентам и премиям.               
Но и здесь озадачивал чуть побочный эффект – ногти у автора  теперь росли значительно быстрее волос.
Замучился постригать!               

– У,  ты какой! – зависти  не удержала супруга,  – он вокруг личной персоны своей интервью и автографы,  а я, между тем – ...без бровей!               

Инициатива  восстановления,  некогда чарующих дуг,  разумеется, и в этот раз шла от меня.               

– Но прокалывать их я не доверю тебе.
И не мылься! – лишь на этих условиях  соглашалась  завистница с проектом, сулившим ей  чудеса перемен.               
И подошла ведь пора, когда к неписаной радости нашей, поредевшие бровки  её так проросли! Что ты!!               


Едва пробудившись однажды, я всматривался на пребывающую  в утренних  грёзах любимую и размышлял с неторопливою нежностью:  бровки-то проредить не ме-ша-ло бы.
Что-то уж слишком!



Не беда! Организуем!
Пин-це-тиком!               

О-о!  У нас же теперь и усы?
Проблема, ребятки...