Городошные байки. Дедуля

     Май выдался жарким: до самого вечера  солнце беспощадно палило  так, что многие предпочитали отсиживаться по домам в прохладе кондиционеров и вентиляторов.  Мне тоже приходилось  признавать власть небесного светила, поэтому днём я старалась не попадаться ему на глаза и только  ранним утром, когда солнышко ещё только «потягивалось» и разогревалось, я спешила на городошную площадку.
     Однажды, в такое утро я трудилась над «коленом»: бита то разрезала фигуру, то уходила влево, едва задев городки. Вокруг стояла тишина, тренировки футболистов ещё не начались, и только удары моей биты эхом разносились по округе.  Не было беспрестанно снующих туда-сюда и тарахтящих сумками хоккеистов и фигуристов, родителей, отчитывающих на ходу своих будущих Харламовых. Отсутствие всей этой муравьиной суеты и посторонних взглядов умиротворяло. Наконец-то можно не стесняться промахов!
     Я продолжала наслаждаться уединением,  но тут вдалеке показалась слегка сгорбившаяся фигура пожилого человека.  Видно было, что ему трудно передвигаться. Семенящей походкой, раскачиваясь из стороны в сторону, он держал курс на «Ледовый стадион».
     Я силилась для себя объяснить его присутствие в секторе спортивных площадок в таком почтенном возрасте: «Если гуляет, то почему  - здесь, среди беговых дорожек и футбольного поля, а не в парке или сквере перед домом, где всегда можно «приземлиться» на лавочку? Если идёт забирать внука с тренировки, то  под вопросом ещё: кто из них будет ведомым?».
     Пока я перебирала версии, дедуля, следуя самым кратчайшим путём, скосив по газону, уже «маршировал» вплотную к забору, отделяющему городошную площадку от проезжей части. Любопытство распирало меня: «Ну, куда же он идёт?!». Застыв с битой, как девушка с веслом, я боялась упустить его из виду.
     Каково же было моё удивление, когда обогнув весь забор, он вошёл в ворота, и, не обращая на меня внимания, направился в раздевалку. Через несколько минут оттуда вышел, не дедуля, осаждаемый возрастом и недугом, а настоящий СПОРТСМЕН. Он приосанился, будто и нет вовсе за плечами восьмидесяти трёх лет, что прописаны в паспорте, и прошёл на соседнюю площадку:
- Николай Иванович - представился он, и чётко положил в разворот тяжёлую биту…