Глава 106. Тёмная Орхидея

                К полудню  у озера, в увитой лиловыми и желтыми миррами арке, распахнулся  "уз цор" - огромные ворота, через которые под своды сиреневых аллей валом повалили жители Шорэша, желающие попасть на Праздник Плетения. Коридор был открыт по распоряжению Магистрата  на берегу Андейского озера, прямо у  дворца , ровно на сутки.

                Пресыщенная развлечениями Ахрумская аристократия и не думала покидать свои дома - в Палойю веселыми нарядными толпами шел простой народ: трудолюбивые тарматы, суровые пвины-скотоводы, улыбчивые фаори, живущие в южных приморских землях и прочие. Всех их встречали радушие и особая чудесная атмосфера праздника, который волею небес случается раз в четверть века, и оттого становится еще более желанным.

               Гости, усилиями приветливых распорядителей-человекобелок, четко направляющих людские потоки по заранее продуманным руслам-дорожкам, совершали прогулку по Верленской роще, с любовью украшенной знаменитыми гирляндами  из цветов, разноцветными флагами, нетающими ледяными скульптурами из иллюзоевого раствора, и, вернувшись на берег озера, занимали свои места за многочисленными столами. В воздухе носились дразнящие ароматы каппельдябровских угощений, веселые мелодии и беззаботный смех.

               Программа торжества, помимо вечернего зрелища, предусматривала праздничный обед, многочисленные развлечения-игры-состязания  и, конечно, танцы. Повара,не покладавшие рук днем и ночью, постарались на славу.  Столы ломились от многочисленных палойских яств: нежнейшие белые супы в лаконичных плошках,  изумительное сочное мясо, запеченное со сладкими плодами живейги и кислыми  ягодами ли, огромные заливные гарли с зелеными яблоками в распахнутых пастях,  грибные горки высотой с капельдябра, розовые салатные листья, многослойные пироги, чардамские закуски из воздушного сыра и зелени, изысканные соусы,  невесомые кружевные десерты и традиционные напитки из ганфитских ягод. Резвящиеся малыши были в восторге от разноцветных фигурных леденцов, развешенных на атласных лентах повсюду -  на ветвях деревьев, спинках стульев, подмостках у озера.

              Великолепие обеда сменилось шумным весельем. Каждый гость нашел себе занятие по вкусу: кто-то состязался в силе и меткости, кто-то катался на высоких палойских качелях, кто-то снова предпочел прогулку по волшебным тропам  рощи.

             К вечеру люди, успевшие выстроить на главной поляне  два огромных хоровода и с сумасшедшей скоростью раскрутить их в разные стороны, а потом - разбить танцевальные кольца на небольшие вращающиеся кружки, а чуть позже - на безмятежно кружащиеся пары, постепенно стали подходить к подмосткам и занимать места в зрительном зале.  Озеро в лучах заходящего солнца было нежно-розовым, на  деревьях и стульях стали загораться маленькие фонарики.

           Все ожидали восхода лун.

           Вскоре под аплодисменты наблюдателей от розовой водной глади плавно отделились два ярко-лимонных шара и медленно попыли вверх. Шорэшские луны - Кайя и Омейя - в последний раз встречали полночь в желтых одеяниях.

           Из успевшей стать густо-фиолетовой чащи Верленской рощи, из знаменитого Дома, где хранится Вещь, по освещенной белыми фонарями дорожке шагала маленькая девочка-каппельдябр в длинном кисейном платье.   Рядом, исполненный собственной значимости, летел доуэльский дракон с развевающимся по воздуху хвостом.

           Публика с восторгом приветствовала приближение Гархоллы к посмосткам.  Солнечноглазая проводница легко поднялась по ступеням на сцену и ,сказочно улыбаясь, посмотрела в зал под открытым небом. Девочка знала, что совсем рядом, в первом ряду сидят и наконец-то встретившиеся Авей и Лендемирра, и отважная Евдаха, и  родители-каппельдябры, и представители Магистрата. Но мысли маленькой Гархоллы сейчас были где-то далеко, там, где сияли Кайя и Омейя. Малышка повернулась боком к зрителю и подняла глаза к небу.

           Из притихшего зала сотни людей могли наблюдать удивительную картину: на фоне темного неба в ярком свете лун стоял ребенок, весь обращенный к светилам. У ног девочки , как стражник и защитник, сидел дракон, заострив свою морду вверх.

           Внезапно из нот, вплетенных почти во все предметы на поляне, полилась музыка. Тихая, почти неуловимая мелодия легко наполняла прибрежное пространство, чаровала и обволакивала. Когда волшебные ноты повсеместно стали мерцать драгоценными гранями, маленькая проводница каппельдябров протянула руки к лунам. Авей, с удивлением увидел, что в руках у девочки та самая деревянная лопаточка, которой она двигала кристаллы по своему необычному столу.

          Музыка приобретала все новые и новые оттенки, невидимые струны зазвучали высоко и мощно, и в этот момент Гархолла стала совершать ладонями мягкие движения, подобные тем, которыми вязальщицы сматывают пряжу в клубки.  И вскоре на глазах онемевших зрителей от золотистой Омейи с гроздью мелких искр отделился гибкий плотный луч и поплыл навстречу гархоллиным ладоням. Через несколько минут маленькая волшебница ухватила кончик луча и привязала его к своей лопаточке. А с Кайи уже стремился вниз еще один упругий луч, который  был закреплен на другом конце крючковатой деревяшки.

         То, что происходило дальше, рождало в публике сдавленные вскрики и вопли восхищения - Гархолла вытягивала из небесных клубков желтые нити и , плавно управляя своим нехитрым инструментом,стремительно сплетала их в изумительное невесомое полотно, которое разрасталось и бесшумными волнами ниспадало на подмостки. Каждая новая нить вписывалась в готовое полотно и становилась частью узора.

          Когда складки лунного плетения заполнили почти всю площадку, и девочка стояла в них, как в глубоком сугробе, музыкальные ноты резко умолкли. Гархолла, прямая и сосредоточенная, аккуратно подтянула к себе два последних  лунных луча, и все с восторгом увидели, что только что вытянутые отрезки отличаются по цвету - они фиолетовые, как ствол баскулы. Как только обе  лунные нити со стыком цветов оказалась в руках кружевницы, девочка достала из маленькой сумочки серебряные ножницы  и  отрезала неподходящие по оттенку края лучей.

          Темные обрезки, блестящими  лентами прошелестели вверх, были заботливо приняты обратно Кайей и Омейей, которые спустя мгновение приобрели глубокий лиловый цвет на следущие двадцать пять лет.

          Несколько каппельдябров-помощников подскочили к сцене и закрепили дальний и ближний края полотна на специально приготовленных узких перекладинах. Нехитрый подсценный механизм поднял работу Гархоллы вверх, и перед гостями Праздника Плетения предстала уникальная картина Трехмирья: безмятежная Палойя, многоликий Шорэш и загадочный Мир Людей в виде трех неразрывно связанных между собой огромных сфер и над ними - две луны и одно великодушное солнце.

         Овации взорвали тишину Верленской рощи. Праздник выплеснулся танцами, фейрверками, пением на все многочисленные поляны Нижнего Мира. А маленькая мастерица тихо сошла с подмостков и устало примостилась в кресле рядом с восхищенными супругами Криболоцкими и Евдахой. Чилька мгновенно оказался на коленях Гархоллы. Через минуту девочка и дракон сладко спали.