Онегин

на Misha Mishenko – Vakning a; elska

как много боли
было в маленьком человеке,
и она росла внутри него
не по годам.
как годовалая девочка в онко-отделении
закрывает веки,
и мать припадает к ее рукам.
сколько же горечи Бог выдумал,
сколько же испытаний послал.
а меня по кругу гоняет по лезвию бритвы
уныние и тоска.

сколько же судеб разбитых
мне уже встретилось,
сколько же рядом мне выпало
страшных смертей.
меня задевает влюбленностью,
оставив отметины...
я слышала речь у очень глухих детей,
но видела лишь бессмысленность.
я сбилась с курса и остановилась ничьей,
но разве так можно?
разве имею я право быть
бесконечно одинокой и заторможенной,
стоящей на палубе лайнера,
но не желающей плыть.
вот мы и дожили,
что даже Москва не может меня укрыть,
спасти меня больше не может.

солнце по обоям пускает зайчики,
небо постепенно становится все светлей.
мы взрослеем и теперь мы заходим всё дальше
по направлению к выходу с "темных аллей".
но слишком много боли останется в человеке,
и девочка не проснется уже никогда.
как по Татьяне когда-то грустил Онегин,
по тебе всё так же грущу я.
но с той лишь разницей,
что даже вновь оборвав нить,
я
продолжаю
жить