Из всех солдат

Из всех солдат, хочу отметить,
Я в удивленьи без конца,
Что не могу пехоты встретить –
Войны той главного лица.

- Ты ж всю войну в пехоте мерил,
Топтал землицу, ковырял.
Хоть жизнь свою судьбе доверил,
Но головы не потерял.

Быть может, талисман носил ты?
Иль просто был заговорён?
Гляди, и в старости красив ты,
Как будто одухотворён.

- Судить тут не подходит строго:
Не лез без смысла, не зевал,
Я верил в Бога, но немного,
И в помощь ангела не звал.

Беду оценивал спокойно,
С судьбой нерадостной смирясь.
Чтобы не так было убойно,
Ложился в воду, даже в грязь.

- Да! Недотёпы виноваты –
Враги проклятые крепки,
Но и вокруг тебя солдаты
Не все ведь были дураки.

- О, да! Ты прав, ребята были,
Что ни вояка, то мудрец.
Их, как по плану, положили,
Почти что всем один конец.

Как-то действительно со смыслом
Была устроена война.
Не только тут вина фашистов,
Не только Гитлера вина.

Своё командованье гнало:
Дурным приказам нет конца.
Одних приказов было мало,
Старались с помощью винца.

В войсках Советского Союза
Сто грамм на брата меж атак.
Перед атакой, чтоб «от пуза»
И непременно натощак.

Конечно, страшно, жить охото,
А выпил – вроде хорошо:
Всё, как в тумане: где ты, что ты…
Хлебнёт солдатик, и пошёл.

Прёт напролом: «Ура!» и «В Бога!»
Не тот мудрец уже, не тот.
А в рай уж устлана дорога –
Глядишь: лежит, разинув рот.

Перед атакою ни разу,
Какой-то правдой заражён,
Лишь я не пил её, заразу –
Быть может, в этом и резон.

Я слышал, Гитлера спросили:
«Как русских сможешь ты унять?
Что ты предложишь этой силе?»
«Скотам лишь водки вдоволь дать.

И передохнут все, как мухи –
Такой уж ими избран нрав –
Лакать возьмутся и старухи»
Адольф, выходит, был тут прав.